Пол Андерсон - Зовите меня Джо [сборник litres]

– Я… э-э… можно мне войти? – Дверь распахнулась шире, и за сутулой фигурой Гудженги Чи увидела двух вооруженных стражей; позади них были видны несколько местных жителей, бесцельно слоняющихся по базарной площади – изоляция Хайякаты свела торговлю к минимуму. – Я хотел бы убедиться, что у тебя есть все необходимое.

– Ну, крыша пока не протекает.

– Но я же тебе говорил, что к западу от Сундрадарты дождей не бывает.

– Вот именно. – Взгляд Чи с интересом остановился на мече посланца императора. Не удастся ли заманить в камеру одного Гудженги и отобрать у него оружие?.. Нет, он сумеет защититься и тут же позовет на помощь. – А почему у меня отобрали сигареты? Ну, те горючие трубочки, которые, как ты видел, я обычно вставляю в рот.

– Они находятся в твоем летучем доме, благороднейшая, и хотя дом не возражает против стражи вокруг, он отказывается впустить нас внутрь. Я просил его об этом.

– Отведи меня туда, и я отдам приказ дому.

Гудженги покачал головой:

– К сожалению, это невозможно. Слишком могучие силы находятся там в твоем подчинении. Когда настоящее… аххрр… досадное недоразумение прояснится, тогда, благороднейшая, конечно, я сделаю, как ты захочешь. Я в срочном порядке отправил в Катандару гонцов, и ответ придет скоро.

Не сомневаясь в гостеприимстве узницы, Гудженги перешагнул через порог, и солдаты заперли за ним дверь на громоздкий замок.

– А тем временем вернется бедняжка Адзель и твои головорезы его застрелят, – упрекнула его Чи. – Задерни занавес, недотепа. Я вовсе не хочу, чтобы эти дуболомы глазели на меня.

Гудженги исполнил ее распоряжение.

– Но теперь я ничего не вижу, – пожаловался он.

– Ну в этом я не виновата. Садись. Да, вон там в углу – матрац. Хочешь выпить? Стражники принесли мне кувшин вина.

– Э-э… мне не положено.

– Ладно, давай, – отмахнулась от его сомнений Чи. – Пока мы вместе пьем, мы, по крайней мере, не стали еще смертельными врагами. – Она налила вина в глиняную кружку.

Гудженги жадно выпил и не стал возражать против второй кружки.

– Что-то я не вижу, чтобы ты сама пила, – сказал он с тяжеловесной претензией на игривость. – Может быть, ты рассчитываешь меня напоить допьяна?

«Ну, – подумала Чи, вздыхая, – попытаться, во всяком случае, можно». На секунду она напряглась. Ее ум, как всегда в критической ситуации, заработал на повышенных оборотах. Расслабив мускулы, она лениво проговорила:

– Здесь ведь нечем больше заняться, не правда ли? – Она отпила из своей кружки. В темноте Гудженги не увидел, как она сморщилась. Ну и гадость! – Вы напрасно причиняете нам зло, – сказала она. – Мы ведь питаем в отношении вас самые дружественные намерения. Однако, если мой товарищ, когда он здесь появится, будет убит, вам не уйти от возмездия.

– Кр… Его убьют, только если он нападет. Как ни сопротивлялся этому комендант Лалнак, я велел расставить глашатаев, которые криками предупредят твоего товарища, что ему не следует к нам приближаться. Надеюсь, он будет благоразумен.

– Но тогда что же ему делать? Не умирать же с голоду? – Гудженги поморщился. – Ладно, пока что давай выпьем, – сказала Чи.

– Мы… аххрр… можем попытаться достичь компромисса. Все зависит от того, какой ответ я получу из столицы.

– Но если Адзель направляется сюда, он доберется гораздо раньше, чем ты получишь ответ. Допивай, и я наполню кружки снова.

– Нет-нет, с меня хватит, я уже не так молод.

– Я не люблю пить одна, – настаивала Чи.

– Но ты почти и не пила, – возразил Гудженги.

– Я же меньше тебя, – ответила цинтианка, осушила свою кружку и налила им обоим из кувшина снова. – Но ты удивился бы, если бы знал, как много я могу выпить, – добавила она.

Гудженги наклонился вперед:

– Хорошо. Чтобы показать тебе мое искреннее стремление к дружбе, я к тебе присоединюсь. – Чи ясно прочла его мысль: если ее хорошенько напоить, она может проговориться о чем-нибудь важном. Чтобы поощрить его в этом похвальном намерении, она икнула.

Гудженги старался пить мало, в то время как Чи поглощала вино во все больших количествах. Тем не менее по истечении часа речь икрананкца постепенно сделалась несколько неотчетливой.

Гудженги, казалось, в отличие от Чи сохраняет ясность сознания, хотя его попытки выманить у нее признание в том, что целью Фолкейна в Катандаре было вызвать беспорядки, никак нельзя было бы назвать тонкими. Когда ее протесты приняли слишком уж воинственный характер, Гудженги сменил тему.

– Давай обсудим что-нибудь еще, – предложил он. – Например, твои способности и умения.

– У меня разносторонние шшпошшобности – лучшше, шшем у тебя.

– Да. Да, конечно.

– И к тому жже я краш… красивее.

– Э-э… вкусы различаются, знаешь ли, вкусы различаются. Но я должен признать, что ты обладаешь определенной…

– Ужж не хочешш ли ты шшказать, что я не красотка? – Усы Чи угрожающие встопорщились.

– Что ты, благороднейшая, напротив…

– И ешшще я замеччательно пою. – Чи, пошатываясь, поднялась с кружкой в руке, махнула хвостом и издала чудовищное завывание. Гудженги зажал уши.

«Чинг, чанг, гули, гули васса, Чинг, чанг, гули, гули бум».

– Очень, очень мелодично! Боюсь, что мне пора идти. – Гудженги завозился на матраце.

– Не ухходи, мой старый друхх… Не ошштавляй меня в одиноччестве… – умоляла Чи.

– Я вернусь. Я…

– Ик! – Чи пошатнулась и обхватила Гудженги. Содержимое ее кружки выплеснулось ему на очки. Очки слетели, Чи попыталась их поймать, не удержалась на ногах и села на хрупкий предмет. Раздался треск.

– Помогите! – вскричал Гудженги. – Мои очки!

– Мне оччень жжаль… – Чи извлекла из-под себя осколки.

Солдаты ворвались в хижину со всей доступной им скоростью. Чи попятилась в дальний угол. Гудженги зажмурился от хлынувшего в дверь света.

– Что случилось, благороднейший? – спросил один из стражников, размахивая мечом.

– Какое несччастье… – бормотала Чи. – Как жжаль… Но я тебе помогу.

– Она не нарочно, – признал Гудженги, делая знаки, отвращающие злых духов. – Тебе бы лучше выспаться теперь, – обратился он к Чи.

– Помогу тебе. У нас есть врачи. Они вылеччат твои глаза, так что очки тебе больше не понадобятся. – Чи удивилась собственной искренности. Посланник императора был не таким уж плохим парнем, и ему, несомненно, придется несладко, пока не удастся заменить очки. Катандарская оптика была явно не на высоте.

– У меня есть запасные, – ответил Гудженги. – Отведите меня в мою резиденцию. – Он поклонился Чи и заковылял прочь. Чи свернулась в клубочек на матраце и закрыла глаза.

– Здесь шшлишком шшветло, – пожаловалась она. – Задерните занавес.

Солдат послушался, запер дверь и ушел. Чи, однако, подождала несколько минут, прежде чем встать, продолжая при этом издавать вполне реалистический храп.