Борис Руденко - Остров, которого нет

— Ты в порядке? — тихо спросил меня Игорь.

— Н-нормально, — кивнул я, сглотнув в очередной раз горькую слюну. — Все будет в порядке, не волнуйся.

Довольно странную компанию мы сейчас представляли — четверо людей, Ежик и эти жутковатые существа. Я уже понял, что вовсе не они были причиной страха Игоря. Нет, его ужас и прежде, и теперь вызывали белоголовые охотники, и это еще всем нам предстояло подробно обсудить.

— Профессор, вам не кажется, что они с Ежиком уже давно знакомы? — спросил Вартан.

— И довольно близко, — поддержал его Костя.

Я и сам несколько минут назад пришел к той же мысли и сейчас пытался понять, что же из всего этого должно следовать. Очень жаль, что сам Ежик не мог ответить ни на один из интересующих нас вопросов. Ни прежде, ни, тем более, сейчас.

— Кто-нибудь из вас успел разглядеть, что с ним произошло, когда он бросился на белоголовых? — спросил я. — Кто в этот момент был с ним рядом?

— Рядом был я, — неуверенно проговорил Игорь. — Но вряд ли сумею объяснить. Я просто не успел заметить, не смог понять, что именно случилось, хотя совершенно убежден, что какое-то время это был совсем не Ежик. Он изменился, стал другим. А потом, когда все кончилось, он так же быстро сделался таким, как всегда.

— А ты, Костя?

— Честно говоря, я тоже вначале ничего не сообразил. Даже стрелять в него хотел. Просто чудом удержался.

— Интересно почему?

— Сам не знаю. Интуиция. Рефлекс. Чутье. Я вдруг точно увидел, где настоящая опасность. Но Ежика все равно узнал только потом.

— Мгновенная биотрансформация, — хмыкнул Вартан. — Наш Ежик — оборотень положительной направленности. Добрый вурдалак. Ничего себе! То-то мне с ним никогда не хотелось спорить.

— Никакой биотрансформации не было, — возразил Игорь. — Я видел и чувствовал. Внешне он оставался точно таким же, как и всегда. Но только внешне. Внутри он действительно сделался совсем другим, чужим. Как эти…

Он показал рукой, но жест его был адресован совсем не серым существам.

— Мне кажется, Генерал знал про Ежика, — сказал я. — Странно, что он не поставил нас в известность. Хотел сделать сюрприз?

— Он просто торопился от него избавиться, — предположил Игорь. — Он его боялся, но почему-то не хотел убивать. Поэтому отправил с нами.

— На гуманиста Генерал как-то не тянет, — пробормотал я.

— А это не гуманизм, — возразил Костя. — Самый обыкновенный расчет. Ежик, как и мы, иммунен к вирусу, да к тому же представляет собой серьезную боевую единицу. Генерал знал, что Ежик к нам привязан, только мы могли им управлять… в определенной степени, конечно. Он был заинтересован в том, чтобы мы выполнили порученное задание — зачем же ему ослаблять группу?

— Ты сможешь нам помочь понять серых? — спросил я Игоря. — Только на тебя надежда.

— Не знаю, — ответил тот с заминкой. — Может быть. Я пытаюсь. Иногда мне кажется, что я что-то слышу, но в следующий момент это ускользает. Думаю, мне нужно время.

— Насколько я понимаю, ты боялся не их, а белоголовых?

— Да. Только этого я не знал. Тогда, в темноте, я не мог их видеть. Белоголовые не люди! — воскликнул он с неожиданной горячностью.

Я подошел и принялся внимательно рассматривать один из трупов, а потом перешел к лежащему рядом. Понимаю, что имел в виду Игорь, но белоголовые выглядели совсем как люди. По крайней мере, внешне я не обнаружил никаких отличий. Такие лица европейского типа с нормальными пропорциями окружали меня с рождения. Однако не верить Игорю я не мог — он видел и чувствовал многое из того, что оставалось для нас скрытым. Но то, что они не принадлежали к нашему миру, сомнения не вызывало даже у меня. Их одежда вряд ли шилась на земных фабриках. Гладкие, тонкие и, вероятно, чрезвычайно прочные темно-зеленые куртки-накидки с откинутыми капюшонами закрывали их тела от подбородка до середины бедер. Длинные рукава оставляли открытыми лишь кончики пальцев, свободные брюки из того же материала опускались на высокие ботинки, на которых не угадывалось ни одного из известных мне типов застежек. Их одежда и обувь шилась явно не на Земле, и ее однообразие заставляло сделать естественный вывод, что это была форма, обозначающая профессиональную или клановую принадлежность. Я пригляделся внимательнее и тихонько присвистнул.

— Что такое? — заинтересовался Вартан.

— Смотри сам, — показал я.

Белый цвет волос был вовсе не видовым признаком убитых, а скорее, элементом форменного облачения. Волосы оказались окрашены: у корней ясно различался их естественный цвет. У троих он был темным, у одного отдавал рыжиной и лишь двое в какой-то мере попадали в категорию естественных блондинов.

— Белая гвардия, значит, — пробормотал Вартан.

Костя нагнулся и подобрал трубку белоголового, убитого Ежиком первым. Серые существа отреагировали возбужденными возгласами. Одно из них подбежало к Косте с жестом, который нельзя было истолковать иначе как протестующий.

— Ладно, ладно, не переживай так, — примирительно сказал Костя и бросил трубку на землю.

Ее тут же подобрали, собрали остальные трубки и мгновенно утащили в лес.

— Это зря, — покачал головой Костя. — Возможности оружия врага мы должны были узнать в первую очередь.

— Не стоит с ними ссориться, — сказал я. — Особенно сейчас.

— Почему именно сейчас?

Пока я не мог ответить ему точно. Это был не расчет, а только надежда. Серые хлопотали вокруг Ежика, явно чего-то ожидая, и я хотел знать, чем закончится это ожидание.

Краем глаза я уловил быстрое движение. Костя на мгновение напрягся, положил руку на рукоять пистолета, но тут же убрал. На границе лесной чащи возникли три силуэта. Убежавшие в лес существа возвращались. Теперь они шли намного медленней, осторожно придерживая у груди лапами охапки растений.

— Чего они? — спросил Вартан, видимо, просто автоматически, потому что тут же и сам догадался.

Серые скучились вокруг Ежика, совсем закрыв его от нас. Негромко переговариваясь, они что-то делали с ним, не обращая на нас никакого внимания.

— Шаманство это все, — пошептал Костя. — Как мертвому припарка.

Лечение продолжалось не очень долго. Серые отступили, и мы увидели его результат. Глаза Ежика были закрыты, и хотя в лице его не прибавилось краски, выглядело оно умиротворенным, как у спящего. Вывороченные ребра были поставлены на место, страшную рану скрывала зеленая масса, зафиксированная обернутыми вокруг тела широкими и длинными побегами. Это было не шаманство, а первобытное или деревенское знахарство, впрочем, столько же бесполезное для раненого и способное разве что лишь немного облегчить последние часы его жизни. Но большего никто из нас дать ему все равно не мог.