Артем Зайцев - В тени над затмением [СИ]

— Музыка, звучащая в крове… — напел Павил.

— Что? — Леклерк раздражённо посмотрел на него и их взгляды пересеклись.

— Теперь понял, — Бао вставил своё слово. — Боже, сколько же оно наплодило коллапсов над Сатурном.

— Ками собирается останавливаться? — Тайлер махнул рукой, сам засомневавшись в разумности своих слов.

— Мы должны связаться и ответить, — Аманда продолжала гнуть свою линию. Уверенность нарастала в ней с каждой минутой.

— Нет! — отрезал Бао. — Мы уже проходили это. И не раз! — он поднял свою протезированную руку вверх. — Неужели вы ничему не учитесь? Один раз можно ошибиться по глупости, два — по доверчивости, но три? Серьёзно? — Бао посмотрел на каждого присутствующего. — Там не человек. Не человек сидит в коробки. И не человеческий аналог разума. В последний раз Павил и Камил уже пробовали и вспомните, что вышло. Целый девяностокилометровый кусок льда разлетелся на кусочки. А Камил чудом уцелел. Этой штуке, объекту, артефакту, коробке, — как бы вы её не назвали, — не ведомо понятие человеческой жизни. Смертности, если вам того угодно. Миллископические чёрные дыры, виртуальные чёрные дыры, реальные, спонтанный коллапс пространства, протоника — сколько ещё всего, чего мы не знаем о ней? Всё это время вы сидели и строили свои теории, но сколько из них оказалось верными? Почему вы считаете, что сейчас, именно сейчас, оно хочет связаться с нами? Установить контакт?

— А что ещё это может быть? — фыркнула Аманда.

— Почему ты всё время на объект пытаешься применить свою модель мышления? Павил, поддержи меня, ты ведь знаешь, что я прав.

Павил промолчал, хотя осознание того, что Бао всё понимает и всегда понимал, пришло до астрофизика с опозданием. Это должно было удивить его, но не вызвало никаких эмоций внутри. Словно факты всегда были перед Павилом, просто он всегда пытался их переосмыслить, взглянуть с другого угла. Перед глазами нарисовалось тихое море, батискаф, а новоиспечённое желание тянуло его как можно побыстрее вернуться назад — в небытие. Конечно, факты были на стороне Бао, но иногда ты так устаёшь от всего, что готов головой броситься в огонь, лишь бы прекратить мучения. А Бао продолжал.

— У вас хоть есть одна идея, зачем оно создало ту чёрную дыру на пути движения груза? Зачем? Какой в этом был смысл? Давай обратимся к логике. Да даже к бритве Оккама. Я знаю, Павил давно уже вывел итог из метода. Он его и озвучивал ранее. Никакого смысла не было и быть не могло. «Просто потому что». Вот, что такое ваша «коробка с крыльями». Чужеродный нашему понимаю организм, функционирующий на неведомых нам технологиях. Мы не можем его препарировать, не можем спросить. Мы даже подлететь к нему не можем. А он, — Бао сложил алюминиевые пальцы протеза, произведя ими щелчок, — раз и убить нас. За секунду. Вот были мы и нет нас. Будет ли он сожалеть? Нет.

— Он помог найти Камила, — Аманда не успокаивалась. — Если бы не он, то мы бы никогда не нашли его.

— Но первоначально он поставил нас и самого Камила в такое положение. Безвыходное. Да и какой ценной он помог? Камил получил почти смертельную дозу облучения. Он будет лечиться всю свою оставшуюся жизнь. И это ответ твоей «коробки с крыльями»? Было осуществлено две попытки прямого контакта и обе завершились трагически абсурдно. Я знаю, что некоторые из вас могут возразить, — Бао посмотрел на Павила. — Мол, это такой способ общения. На грани убийства. Просто мы не способны понять. Видите ли — не доросли ещё. Или банально уровень сознания разный. Но что это изменит? Ничего. Лишь укрепит тот факт, что мы разные. Мы чужие друг для друга. А иногда это не просто слова.

— Параноик, — нервно усмехнулась Аманда.

— Я долго молчал, но больше так нельзя. Я считаю, что объект, известный между нами, как «коробка с крыльями „Ками“» больше не может являться нейтральным для систем защиты Андана.

Все, кроме Леклерка, посмотрели в сторону Бао, обдумывая услышанное.

— Я решил для себя, что пора действительно позаботиться об безопасности, раз вы не можете.

— И что это значит? — Тайлер поджал губу.

— Это значит, что ещё одно действие, расцениваемое как угроза для любой человеческой жизни, переведёт систему защиты Андана в боевой режим.

— И что? Мы будем стрелять по Ками? — нелепая улыбка уже не сходила с лица Аманды.

— Именно так. Андан выпустит самокорректирующуюся динамо-торпеду по объекту. И уничтожит его.

— Безумие… Леклерк, сделай что-нибудь.

Главное лицо Андана промолчало.

— Аманда, я уже сыт по горло твоей фантазией про безобидное орудие, создающие, — Бао рукой указал на модели, выводимые поверх интерактивного стола, — что это? Ты можешь научно описать? Может, обосновать? Что это, парад абсурда? Ах да, попытка установить контакт.

— Бао, спокойней, — спокойно высказался Тайлер. Павила удивляла непогрешимое спокойствие терраформатора. Как морская гладь, ветер которую не заставляет приходить в движение, что не делало её бытие менее осмысленным.

— Почему именно сейчас контакт? Что такого произошло, что ваш объект резко решил в конце концов пообщаться с нами? — Бао развёл руками. — Я думаю, что это очередная ошибка. Любому действию мы пытаемся предать осмысление. Почему он сделал то, почему другое? Мотив, смысл, причина — это всё такое…

— Человеческое, — продолжил за него Павил.

На какое-то время в помещение повисла тишина. А объект продолжал двигаться по своей двумерной орбите, оставляя за собой рассыпь из набухающих сфер. Павилу не нужно было открывать калькулятор или вспоминать критерии Лоусона, чтобы осознавать, сколько энергии порождается, по сути, из ничего. Энергии каждой такой сферы хватило бы, чтобы год питать индустриальный Нью-Йорк начала двадцатого века. Подставляй свои литиевые аккумуляторы для зарядки, только смотри, чтобы ионизация не унесла с собой электроны.

Где проходит линия между обоснованным риском и безумием? Удача улыбается смелым. Римляне знали толк в бытие. А это им передалось от древних греков. Сколько же мудрости досталось нынешним людям? Но даже это, если подумать, звучало абсурдно. Можно ли с точностью сказать, что прав Бао? Или Аманда? И всё же это будет Павил, за кем остаётся последнее слово. Негласные привилегии, которые никто не обсуждает, но все понимают и так. Именно для этого и выбрали его, а не другого астрофизика. А вопрос всегда один: может ли человек прыгнуть выше головы? При этом не сломать себе позвоночник по приземлению, само собой. Вот главная задача Павила. Цель не только его присутствия здесь, но и всего бытия. Конечно, Бао прав — этому объекту, иному разуму другой цивилизации, чуждо человеческое. Но, может ли быть так, возможно, что всё это время они делали что-то неправильное? Что, если изначально они выбрали неправильный подход? Неправильный вектор? Что, если нужно было не пытаться понять чужеродный разум, а научить его быть человеком? В действиях Ками Павил не видел смысла, но видел совершенство. Таким, каким оно и должно быть — осмысленным самим по себе, не нуждающемся в переосмыслении или взгляде с неверной стороны. Противоположность человеку. Какой смысл в существовании Вселенной? Но, всё же, оно само совершенство со своими хитрыми законами, а Нетёр, Ньютон, Максвелл — все мы, все мы лишь наблюдатели, познающий наш мир. Мы не придумываем ничего нового, а лишь открываем уже то, что всегда существовало с нами. Как книжка, лежащая под боком. Как абстрактный мир Платона, содержащий в себе все математические истины, а мы лишь дети, которые смотрят в замочную скважину этого мира, в попытках разглядеть что же всё-таки находится за той дверью. Просто одни видят лучше других.