Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 4. Военная хитрость

Юлиан кивнул в ответ на замечание Машунго и бросил ещё один взгляд на скрывающееся среди деревьев белое здание. Возможно, за ними тоже наблюдала система инфракрасных камер, делая объектом насмешек каких-нибудь феззанцев.

На следующий день в отеле «Батавия» состоялся приём в честь нового атташе. Юлиан слышал, что здание представительства решили не использовать, чтобы избежать возможности того, что посетители установят жучки. Но разве в отеле не могут быть также заранее установлены жучки? Таким вопросом задавался Юлиан, но не посетить приёма, устраиваемого в его честь, конечно, не мог. Формальности необходимо было соблюдать.

На примере Яна он уже знал, что быть почётным гостем означает изображать статую, причём голодную статую. Кроме того, из-за необходимости всё анализировать, приходилось прикладывать большие усилия, чтобы просто улыбнуться. Но, как однажды со вздохом сказал Ян, жизнь, в которой можно обходиться безо всего, что не хочется делать, встречается столь же редко, как чистый металлический радий.

Если кто-то наблюдал за ним, то и самому Юлиану нужно было использовать возможность для наблюдения. Кроме того, как представителю Яна, ему необходимо было начать распространять вирус беспочвенных слухов об оккупации Феззана флотом Империи. У него не было иного выбора, кроме как привить этим вирусом собеседников, позволить ему проникнуть в сердца людей, неся свои мощные токсины, а потом ждать, пока проявятся симптомы. Если бы вирус достиг своего максимального эффекта, то вызвал бы раскол между народом и правительством доминиона. И правительство, под давлением народа, с неохотой разорвало бы этот тайный договор — в том случае, если он существовал, — с Империей, позволив Союзу предотвратить вторжение через Феззанский коридор. И даже если подобного договора не существовало, юноша должен был удостовериться, посеют ли слухи подозрение по отношению к Империи среди народа Феззана и недоверие к собственному правительству, что также не позволит в будущем предоставить имперскому флоту проход через коридор. Союз от этого выигрывал в любом случае.

Яна беспокоило то, что феззанцы могут запаниковать и попытаться блокировать коридор своими силами, в результате чего между правительством доминиона и имперцами произойдёт кровопролитие. Такова вершина макиавеллизма: периферийные страны оказываются обмануты и приносят себя в жертву ради целого. Помогло Яну преодолеть это колебание осознание того, что, когда проход имперцев превратится из гипотезы в реальность, жители Феззана так или иначе что-то предпримут, но постараются избежать кровопролития, а наличие или отсутствие слухов не сыграет особой роли.

Так он писал об этом в своём письме Бьюкоку:

Хотя, как указывалось выше, я считаю, что правительство Феззана заключило тайный договор с герцогом Лоэнграммом из Империи, собираясь продать возможность прохода через коридор, но как на это отреагирует гордый своей независимостью народ доминиона? Я бы предсказал, что вооружённого столкновения ни с Империей, ни с собственным правительством не возникнет. Хотя у них будет шанс предпринять действия, это не значит, что они сделают невозможное возможным. В конце концов, они те, кто они есть. Кровь прольётся только если они не смогут этого избежать. И в этом случае никакой мирной оккупации не получится. Проблема в том, что имперцы также могут воспользоваться моментом, когда жители Феззана начнут действовать. Это имело бы для нас самые неприятные последствия. Тем более, что имперский флот уже пришёл в движение, а разрабатывать безопасные контрмеры слишком поздно.

Последняя часть заставила Бьюкока и читавшего это письмо Кассельна почувствовать, что иногда Ян слишком уж хорошо видит будущее. И видит самый худший из возможных сценариев.

Ян, несомненно, был наделён талантом стратега, но, по его мнению, намерения и успех в реализации своих стратегий сами по себе мало что значили. Он считал, что главное — это не гнаться за личной или государственной выгодой. И это была весьма необычная позиция для профессионального военного, в столь молодом возрасте достигшего такого высокого положения. Как всегда, находились те, кто критиковал Яна за недостаток убеждённости и прямоты, отмечая, что, хотя он не видел в войне ничего праведного, его успехи и карьера напрямую были связаны с количеством убитых врагов. Юлиан, разумеется, не разделял этого мнения, а сам Ян лишь горько улыбался в ответ, думая, что даже за это его могут подвергнуть критике, ведь он пренебрегал своим человеческим долгом отстаивать правильность своей позиции.

Юлиан стоял посреди толпы, одетый в белую парадную форму, предназначенную для офицеров. Его длинные, немного непослушные льняные волосы, тонкие черты лица, живые карие глаза и прекрасная осанка привлекли внимание многих собравшихся.

Будь здесь Райнхард, он бы поражал всех своим великолепием, словно был единственной хроматической нитью в ахроматическом гобелене. Юлиан, возможно, не оказывал столь сильного воздействия, но производил впечатление человека, который находится именно там, где он должен быть, незаменимого углового элемента большой головоломки.

Феззанские господа и леди бурлили разговорами вокруг самого молодого военного атташе в истории, и то тут, то там по комнате проносились волны смеха, словно лопались пузыри на кипящей жидкости. Как и предвидел Юлиан, постоянно держать улыбку становилось всё труднее.

— Как вам показался Феззан, мичман?

— Ну, я впечатлён здешней чистотой, чисто даже на задворках. А ещё количеством домашних животных и их ухоженностью.

— О, так у вас есть некоторые эклектические интересы?

Юлиан мысленно вздохнул. Его ответ был метафоричен. Чистота на задворках была способом сказать, что феззанское общество работает слаженно, а многочисленные и сытые домашние животные — что жители Феззана имели материальный достаток и даже избыток средств. Хотя Юлиан намекнул, что оценил совершенную экономическую и государственную мощь Феззана, этого, похоже, никто не понял. Юноше показалось, будто он выстрелил в пустоту. Окажись рядом Ян, он бы наверняка подмигнул ему и назвал позёром, заставляя подопечного покраснеть и отвернуться.

— А что вы думаете о здешних девушках, мичман?

Его собеседник, достаточно опытный в таких разговорах, чтобы помочь почётному гостю-новичку, сменил тему.

— Все они очень красивы. И полны жизни.

— Весьма тактичный ответ с вашей стороны.

Говорить правильные слова, пусть и неискренне, позволило бы ему пережить этот вечер.

— У Феззана есть всё: от прекрасных девушек до систем терраформирования. Всё, что только может понадобиться. И, имея нужные ресурсы, всё это можно получить. В вашем случае, мичман, вы наверняка могли бы заполучить сердце девушки бесплатно, с помощью одной лишь улыбки. Я так завидую…