Дэвид Вебер - Бескомпромиссная Хонор

— Вот почему Серафим так бедна, — мрачно подумал он, наслаждаясь открывшимся видом. Маккриди и О'Салливан были местными, и таким подонкам не нужны были посторонние, чтобы научить их быть подонками. Но именно Крестор и Мендоса дали им шанс, и именно УПБ и Солли стояли позади них с дубинками в руках. И без Файрбрэнда…

Он резко оборвал эту мысль…снова. Его чувства к агенту-провокатору, казалось, стали еще более двусмысленными с тех пор, как они достигли Мантикоры. Даже до того, как он увидел посадку, было… трудно переварить открытие, что его родная звездная система обязана своей восстановленной свободой циничной уловке, которая обеспечила движение за независимость Серафим таким количеством оружия, такой экономической поддержкой, исключительно для того, чтобы очернить Мантикору, когда их восстание неизбежно будет подавлено.

Если бы Завала не появился, мы бы тоже были раздавлены. Его глаза потемнели. Мы все уже были бы мертвы…если бы нам повезло. Я, Кензи, папа, Танават, все мы. Бог свидетель, у нас и так убито достаточно людей. Его глаза потемнели еще больше, когда он вспомнил Нин Саовалук, вспомнил, как она умерла и все остальные, кто умер вместе с ней. Я знаю, это. И я знаю, что он был там только из-за Адмирала Хенке и Адмирала Калбертсона. Хенке не нужно было решать, что Мантикора собирается спасти людей, которые думали, что они были теми, с кем они говорили все это время. И Калбертсону, черт побери, не нужно было посылать корабли на поиски мест, где это могло произойти! Сколько звездных наций сделали бы это? Отвели бы военно-морские силы на что-то подобное, отправился бы на поиски чьей-то чужой битвы, когда уже сражались с Солнечной Лигой за свое собственное выживание?

Он был почти уверен, что мог бы сосчитать это число на одной руке…не используя все свои пальцы. Но Мантикора сделала это, и премьер-министр Грантвилль лично приветствовал Инди, почти как если бы Инди был приехавшим главой государства, а не тряпичным революционером из глубинки.

Все это было правдой, но без Файрбрэнда, без хладнокровного, циничного вмешательства "Мезанского Согласования", не было бы никакого восстания, когда умер Маккриди. А если бы и было, то для мятежников оно было бы коротким и очень, очень скверным.

Так что же, я надеюсь, с ним случится? — Спросил себя Иди, отказавшись от притворства, что он может просто выкинуть из головы любую мысль о предателе, который был одним из его ближайших друзей или которого он считал одним из своих самых близких друзей. Единственное, на что я могу рассчитывать, так это на то, что если кто-то и сможет приземлиться на ноги, то это будет Файрбрэнд! И у него должны быть действительно ценные сведения для торговли. Но из того, что говорила Абигайль, они хотят его шкуру для гораздо большего, чем просто "операция Янус". — И я хочу, чтобы они забрали его из-за того, что он намеревался сделать в Серафиме, или я пытаюсь оправдать его из-за того, что он действительно сделал в Серафиме? В этом отношении…

Его новенький мантикорский унилинк пискнул, и он встряхнулся. Он потратил все свое время, стоя здесь, глядя на красивый пейзаж и волнуясь. Если он не поторопится, то опоздает, и это будет плохо.

Он фыркнул от этой мысли, расправил плечи и направился к ближайшей шахте лифта, благодарный за скромную вывеску, указывающую ему туда, и надеясь, что он не слишком похож на деревенского мужлана с навозом на ботинках.

— Прибываем в четыре часа, Миледи, — тихо сказал лейтенант Гутьеррес.

Айбигайль Хернс слегка вздрогнула, затем взглянула на своего высокого личного оруженосца с быстрой усмешкой. Его ответная улыбка была легкой, но очень веселой, и она укоризненно покачала головой.

— Дразнить нехорошо, Матео, — сказала она.

— Поддразнивание, Миледи? — Тон Гутьерреса был сама невинность, но его глаза сверкнули на нее, на мгновение, прежде чем они возобновили свои бесконечные поиски угрозы, обшаривая Атриум вокруг них. Я ничего не знаю о поддразнивании, — добавил он.

Айбигайль фыркнула и ласково ткнула его кулаком в грудь. Это было все равно что ударить кулаком по валуну или по близлежащему дубу, и, вероятно, к лучшему, что никто из вассалов ее отца не присутствовал при этом. Дочь землевладельца не должна открыто проявлять привязанность к своему оруженосцу, и уж точно не должна вступать в физический контакт, публично, с человеком, который не был ни женат, ни связан с ней родственными узами! К счастью, они был не на Грейсоне, и тут не было его вассалов.

Кроме того, если бы я могла шокировать их, просто ударив Матео, подумайте, сколько из них упало бы замертво от чистого апоплексического удара при мысли о том, что Мисс Оуэнс, наследница, пусть и отдаленная, лена Оуэнс, на самом деле встретится с мужчиной вообще без компаньонок!

Эта мысль доставила ей немалое удовольствие. На самом деле прошло несколько дней, вто время, когда она не сделала ничего такого, что могло бы шокировать этих консерваторов. Одного факта, что она служила флотским офицером, было бы достаточно для большинства из них, и пусть она не делала бы ничего. Количество времени, которое она проводила, общаясь с мужчинами-офицерами, сделало бы это еще хуже. То, как она носится по чужим планетам с одним только Матео, чтобы уберечь ее от опасности, и, конечно же, чтобы защитить ее добродетель, было бы невыносимо. Но на самом деле устроить ланч с мужчиной, которого она знала меньше месяца, в общественном месте без единой женщины-компаньонки!

О, сердечные приступы были бы сильными и быстрыми! И если бы они знали, что она думает о том человеке, о котором идет речь… …

— Я могу только надеяться, что эта история дойдет до Оуэнса, приукрашенная соответствующим образом, — с тоской подумала она и повернулась, чтобы посмотреть в направлении, указанном Гутьерресом.

Молодой человек, который шел к ним, внимательно оглядывая Атриум, уже не казался таким ошеломленным, как сразу после приземления. Она была рада этому. И несмотря на всю неуверенность, которую он чувствовал в то время, она была уверена, что он быстро встанет на ноги. Он оказался гораздо крепче и выносливее, чем думал.

Она подняла руку, и это движение привлекло его испытующий взгляд. Он посмотрел в ее сторону, поднял руку в знак приветствия и быстро подошел к ним.

— Привет, — сказал он. Ты не предупредила меня, насколько велика эта проклятая башня!

— Поверь мне, если ты думаешь, что она большая, ты должен был видеть мою первую реакцию на нее! Она закатила глаза. — Самое высокое здание в лене Оуэнс, когда я росла, было шестнадцатиэтажным.

— Неужели? Он посмотрел на нее, очевидно, задаваясь вопросом, не разыгрывает ли она его, и она оглянулась через плечо.