Игорь Вереснев - Реквием по вернувшимся [СИ]

– Да.

– Тогда идите, распоряжайтесь.

Рихард смотрел вслед удаляющемуся Немере и улыбался. В авиетке на ночной поляне Медведеву конечно же поджидал Круминь. Как они умудрились договориться о месте и времени? Неизвестно. В глубине души Берг верил, что Медведева умеет творить чудеса, нужно только не мешать ей. Лаура вчера спрашивала – почему подарок она получила именно в этот день, чем он отличается от всех остальных? Тем, что вчера был последний день, когда Берг мог как-то повлиять на судьбы Медведевой и Круминя, мог что-то сделать.

Или не сделать. Например, не указать в служебной записке инспектору медслужбы, что сопровождаемая обладает необычными экстрасенсорными способностями. Или не включить в доклад своему непосредственному начальнику информацию о странной связи, возникающей между «двойниками» и людьми, которые их любят. Когда ты не можешь, не имеешь права ничего сделать, чтобы помочь, – помогай неделаньем…

В кармане пиджака запищал зуммер виза. Совсем как во сне. Берг быстро вынул, взглянул на экран. Текстограмма. Столбик коротких строк:

Подписи нет, адрес отправителя незнаком. Но Рихард сразу понял, чьи это стихи. Чей последний, прощальный привет. Разуметься, инспектор Берг немедленно полетит в Управление и развернёт бурную деятельность. Но он не беспокоился о том, что поиски окажутся успешными. Женщину с солнечными глазами он больше никогда не увидит. И от этого к радости, заполнявшей сердце, подмешивалась грусть.

Он запрокинул голову, с удовольствием вдохнул полные лёгкие свежего ночного воздуха. Инспектор по особо важным делам Берг проиграл эту партию. Но человек Рихард Берг выиграл наверняка.

Выиграл? Нет, он сделал первый ход, пешка только-только начала свой долгий путь в королевы. Настоящая битва была далеко впереди. Но Рихард не боялся проиграть, хоть противником теперь был не полоумный маньяк с ядерной боеголовкой в вещмешке, не террористы с ампулами культуры быстромутирующего вируса. Даже не сверхмогущественные Чужие. Противником оказалось само человечество, упрямо прущее к пропасти по выбранной когда-то «столбовой дороге цивилизации».

Он не боялся проиграть. Потому что за плечами его тоже стояло человечество. Его союзниками были человеческие разум и душа, когда-то выделившие двуногое прямоходящее существо из биоценоза Земли. И существо получило шанс не исчезнуть в жерновах биологической эволюции, равнодушно перемалывающей одни виды и созидающей другие, а начать бесконечное восхождение.

Солнце поднялось над склоном горы, заискрилось на встрёпанной утренним бризом ряби, пробежало по влажным валунам, по жёлтой черепице хижины, заглянуло внутрь. Андрей этого не заметил. Он не видел, что давно рассвело, что начинается новый день. Не помнил, сколько часов сидел так, неподвижно, таращась на стену. Время остановилось в ту самую минуту, когда к дому вместо лимонно-жёлтого «фиата» подъехала полицейская машина, и женщина в форме на довольно ломанном немецком сообщила, что его жена, Инга Брунхарт, час назад попала в ДТП.

Его не хотели пускать к месту аварии, уверяли, что смотреть там не на что, осталась лишь груда обгоревшего металла. Он настоял. И убедился, что полицейские не преувеличивали. Потом ему предлагали помощь психолога, его о чём-то спрашивали. Потом оставили в покое, и с тех пор он сидел, глядя в одну единственную точку на стене.

То, что случилось, было неправильным. Такого не должно произойти с Белкой! После всего, через что она пришла, – такая нелепая смерть?! Не где-то в космосе, а на родной Земле? Нет, он не мог принять это. Мозг говорил: «Да, это правда, это так. Всё оказалось напрасно. Одна нелепая случайность, и никакой новой жизни больше не будет». Но сердце отказывалось ему верить. Сердце ждало, что вот-вот откроется дверь и Белка окликнет с порога: «Андрюшка, я вернулась!»

– Андрюшка, я вернулась!

Сердце ждало этого, но мозг не поверил. Мозг сказал: «Это галлюцинация, бред». Но Андрей всё же повернулся к двери.

На пороге стояла Елена, с ног до головы перепачканная какой-то сажей, покрытая чёрными струпьями, голая. Стояла, прикрывая наготу руками, смотрела на него. Ждала.

Андрей сглотнул подкативший к горлу комок.

– Лена? Ты жива?!

Он вскочил, бросился к ней, хотел схватить в охапку, прижать к себе. Не решился, уж больно страшно она выглядела.

– Тебе уже сообщили, что я умерла?

Он кивнул в ответ.

Елена сдавленно всхлипнула. Поняв его замешательство, качнула головой:

– Не бойся, я целая. Ничего не переломано, и ожоги почти зажили. Только перепачкаю тебя всего.

«Перепачкаю»?! Глупости какие! Он обнял её, крепко.

– Лена, что случилось?!

И она рассказала. О тягаче, невесть откуда взявшемся на пустом шоссе, о «неудачном» манёвре водителя, о том, как «фиат» сорвался с обрыва…

– Но ты же успела выскочить, да? – не выдержав, перебил он её.

– Ничего я не успела, он мне никаких вариантов не оставил, этот козёл. Наверняка не случайно цистерна с водородом там оказалась. Они давно нас выследили, Андрюшка, только удобного случая поджидали. А я как раз и подставилась, покататься вздумала. Свалилась в пропасть вместе с машиной. Там метров сто отвесной стены, а внизу камни. Повезло, что «фиат» ударился о них радиатором, и меня выбросило сквозь лобовое стекло. Повезло, что отстегнула ремень, когда вниз летела, – сама не знаю, зачем, на что надеялась? Если бы не это… Цистерна меня там бы и похоронила, она прямо сверху упала. А так я метрах в трёх от неё оказалась, когда гремучая смесь рванула. Будто огненный смерч прошёлся… Взрывной волной меня отшвырнуло метров на двадцать. И сожгло прямо на лету: одежду, волосы, кожу. То, что об скалу шмякнулось, это половина от меня была. Мясо обугленное, как только на костях удержалось. Головешка головешкой. – Она замолчала на несколько секунд, затем продолжила: – Хорошо, что в том месте никак вниз не спуститься, и вечер уже поздний, темно. Глаза в сторону от пламени отведёшь – ничего не видно. В общем, пока пожарный гидроплан прилетел, я чуть-чуть очухалась и в сторону уползла. А когда потушили, когда полиция ковыряться в железках начала, я далеко была. Так, потихоньку, за камешками, где ползком, где на карачках, домой и добралась. Пока добиралась, мясо обгоревшее регенерировалось, кожа новая наросла. Волосы только восстановиться не успели.