Татьяна Виноградова - Дороги звёздных миров [антология]

Неприметного вида мужчины мигом оказались возле чёрной машины, выволокли из неё четверых в тёмных костюмах.

— Именем межгалактического закона вы арестованы за нарушение неприкосновенности любви на планете Земля, — негромко произнес кто-то.

На запястьях защёлкнулись вполне земные наручники.

Проезжающие мимо машины не останавливались. Те, кто был в дороге, спешили оказаться дома пусть даже и после полуночи, никому не было дела до каких-то там разборок. Возможно, они бы изменили мнение по поводу происходящего, узнав, что на их глазах сейчас арестовали самых настоящих космических пиратов.

…Окутанная голубым свечением Земля, единственная планета в Галактике, на которой существовала любовь, планета, обитатели которой ничего не знали о своей уникальности, мирно продолжала движение по Млечному Пути.

Автор начинающий, трепетный и боязливый. По образованию психолог, по профессии… да кем только не приходилось работать. Бухгалтером, аудитором, финансовым директором и просто директором. Выпускник литературных курсов «Мастер текста». Писательствую понемногу, по мере сил и скромной фантазии. Мне нравится рассказывать истории, надеюсь, они Вам понравятся.

https://ficwriter.info/polzovateli/userprofile/%D0%90%D0%BB%D0%BB%D0%B5%D0%BD.html

Пол каюты внезапно провалился. Лили не успела сглотнуть комок тошноты, как пол подскочил обратно и ударил по ногам. Она отлетела спиной назад и крепко приложилась затылком о переборку. В мозг будто горячим прутом ткнули. Девушка охнула и схватилась за голову.

— Не о такой близости мечтал я… — раздался придушенный стон. — Лил, слезь с меня. Ты мне что-то сломала.

Лили поспешно откатилась в сторону. Белобрысый Ник, большой и лохматый, как сенбернар, возился на полу, пытаясь разобраться с руками-ногами.

— Как лошадь пнула, — хрипло пожаловался он, пристраиваясь спиной к стене и ощупывая живот. — Попади ты ниже, и моя жизнь не была бы прежней.

— Экипаж! Все целы? — мощно рявкнул динамик интеркома над головами. Лили взвизгнула:

— Что с громкостью, Ники?!

— А мне нравится, как он орет. Это так брутально. Так по-капитански! — Ник потянулся к интеркому. — Мы в порядке, капитан. Только пол брыкается…

— В рубку, оба. Живо, — велел интерком и, оглушительно хрюкнув, отключился.

Лили и Ник переглянулись.

— Сегодня что-то слишком по-капитански, — заметила Лили.

— Суров наш капитан, но справедлив. И нежно любим экипажем. Особенно прекрасной его половиной, — опираясь о стенку, Ник осторожно поднялся и постоял, прислушиваясь к себе. — Жить буду. Кстати, Огонёк! Ты посуду помыла? Палубу надраила? Гречку перебрала? Я не собираюсь за тебя перед капитаном отдуваться…

— Идиот… — душевно поведала ему Лили, возмущённо тряхнула рыжими прядями и выбралась из каюты.

Капитан пребывал в ярости. Ярость выплескивалась за комингс душным облаком. Ник аккуратно просочился в рубку, Лили поглядывала из-за его плеча. Капитан как скала нависал над штурманом Мишей, уныло сгорбившимся в кресле. Желваки проступили на капитанских скулах, перекатывались под футболкой мышцы по спине и плечам, а кулаки сжимались и разжимались. Было очевидно, что он из последних сил балансировал на той грани бешенства, за которой следует мат, хватание за манишку и выдергивание из кресла. Кстати, капитан мог.

Ник стал однажды невольным свидетелем душераздирающей сцены. Вместо партии геологоразведочного оборудования им по ошибке загнали в трюм табун крапчатых единорогов для детской иппостудии на Глизе. К моменту обнаружения ошибки единороги загадили грузовой трюм по щиколотку и с энтузиазмом обгладывали изоляционное покрытие. Ник как раз вернулся от диспетчеров с актом предполётного освидетельствования корабля. В немом ступоре он наблюдал, как капитан одной рукой держал в воздухе начальника бригады снабженцев и методично его встряхивал. Другой рукой раз за разом промакивал транспортной накладной залитую потом физиономию жертвы, приговаривая:

— Никаких единорогов. Никакого дерьма. Только оборудование в термопалетах. Ты читать умеешь, лишенец?

Ботинки лишенца болтались на уровне капитанских колен, ладошками он вяло отпихивал от себя накладную и бормотал, что сей минут все исправит. Судя по состоянию костюма, перед «беседой» его окунули в продукт жизнедеятельности единорогов. В состав этого продукта входило всё, что угодно, только не серебряная звёздная пыльца.

— Ни одного кибера на борт не пущу, — шипел капитан в побелевшее от ужаса лицо бригадира. — Сам все вычерпаешь. Ручками, ручками! У меня вылет через три часа!

Тогда Ник испугался за снабженца, сейчас он испугался за штурмана Мишу.

Обычно жизнерадостный толстячок Мишка безжизненной кучкой расплылся в кресле и отрешённо рассматривал свои руки. Руки бессильно лежали на пухлых коленях, пальцы слегка подрагивали.

— Паша… — Ник откашлялся. — Павел Юрьевич… Что случилось? Почему тряхнуло?

— Потому что — метеороид! Как в дурном сне, — капитан покрутил головой, остывая и приходя в себя. — Только из туманности вышли, засветка визиров процентов восемьдесят и тут эта дура прямо в лоб… Еле увернулся.

Ник неуверенно хихикнул:

— Да ладно… Какой метеороид? Откуда? Вероятность встретить одиночный метеороид на маршруте нулевая!

— Ничтожно малая, но не нулевая. Тем более, мы же каким-то неизведанным маршрутом пошли, да, Михаил Геннадьевич?

Сарказм капитана можно было сгребать совковой лопатой и насыпать вдоль стен горками. Миша никакой ответной реакции не подавал. Только ниже склонил повинную голову. Намечающаяся лысинка наивно просвечивала розовым сквозь поредевшие на макушке волосы.

— Из перехода мы должны были выйти здесь, — Павел ткнул в карту над приборной доской. — А мы — здесь!

Лили изумлённо приоткрыла рот — по размаху капитанской руки получалось, что они чуть ли не в соседней Галактике. Ник ошеломлённо рассматривал карту.

— Ребята, — шевельнулся в своем кресле Миша. У него было измученное лицо и тёмные круги под глазами, как у панды. — Я не знаю… Как я промахнулся…

Запыхтело, закряхтело, зашкрябало, и через комингс полез Хрюн. Пухлая тушка зверька вползала в рубку спиной вперед. Короткие задние ножки неуверенно нащупывали под собой пол. Внешне бдюкерк напоминал лемура лори, но был гораздо крупнее, и тело его покрывала мягкая плотная шёрстка, отливающая светлым серебром. Хрюн косился на людей огромными влажными глазами и всем видом взывал о помощи. Дышал при этом так, будто волок за собой платяной шкаф.

— Бедный мой! — немедленно откликнулась на призыв Лили. — Мальчик мой… Все про тебя забыли. Ну иди, иди к мамочке. Все тебя бросили, хороший мой…