Татьяна Виноградова - Академия [СИ]

Голубоватое солнце стояло совсем невысоко, но тем не менее пригревало. Над белым учебным корпусом возвышался купол обсерватории, а стену украшала цветная мозаика, изображавшая Первого космонавта в стилизованном скафандре. Вряд ли брезгливо поджатые губы Первого были результатом гениального творческого замысла, но получилось удачно.

Рослый темноволосый парень, видимо, впервые столкнулся с подобной интерпретацией образа Первого, потому что остановился, присвистнул и пару секунд разглядывал изображение, но потом всё-таки двинулся дальше.

Дорожка, выложенная сероватой плиткой, привела его к широким массивным дверям с традиционными и колоннами ступенями. Напротив них парень обнаружил то, что вызвало столь явное неодобрение Первого. Выполненный в духе лаконичного монументализма юноша из серебристого металла сжимал в объятиях такую же девушку, символизируя то ли расставание, то ли встречу, то ли — учитывая обступивший парочку кустарник — бурную курсантскую жизнь. Парень хмыкнул, растянул рот до ушей, ехидно сощурился и поднялся по ступеням.

Здесь он посерьёзнел, остановился ещё на секунду, словно бы собираясь с мыслями, наконец дёрнул дверь на себя, и она распахнулась на удивление легко.

Парень вернул ухмылку обратно на физиономию — он надеялся, что выглядит теперь достаточно спокойно и уверенно — и сунул в прорезь турникета совсем новенькую паспортную карточку. Турникет погудел, мигнул зелёным и выплюнул листочек пластика. «Уважаемый Теодор Лендер! Мы рады приветствовать Вас в стенах нашего учебного заведения. Абитуриенты, зачисленные в Академию…» Далее сообщался список кабинетов, которые надлежало посетить по прибытии. Начинать рекомендовалось с кабинета 205, который, видимо, находился на втором этаже.

Ниже жирным шрифтом было набрано вежливое предложение оставить крупногабаритные вещи в гардеробе.

Гардероб оказался рядами металлических шкафов, разбитых на ячейки, наподобие тех, что бывают в автоматических камерах хранения, только узких и высоких.

Теодор с видимым облегчением спустил на пол глухо брякнувший рюкзак, однако попытка втиснуть его в узкую ячейку провалилась. Нимало не смущённый этим обстоятельством, парень распустил завязки рюкзака и начал выкладывать содержимое прямо на пол, выстраивая из него стены и башни, как из детских кубиков.

— О-о! Да тут на всё время обучения хватит!

Теодор выпрямился и уставился на кареглазую девушку в синей форме с курсантскими нашивками, затем жизнерадостно оглядел припасы.

— Думаешь, дольше пары недель не продержусь?

— Ну-у… вообще-то на первом курсе многие на математике сыплются. Ты на какое отделение?

— Пилотирования и навигации. А ты с какого?

Глаза у неё, оказывается, были не совсем карие, а словно бы с прозеленью, и с тёмным ободком вокруг радужки, а нос усыпан едва заметными веснушками.

— Обеспечение безопасности полётов, а что?

— А, диспетчер, значит.

— Нет, инженер аварийно-спасательных работ.

— Круто! А форма — это обязательно?

— На военке обязательно, ну и на экзаменах, — девушка улыбнулась. — Но она удобная.

Выглядела курсантка — как на рекламном плакате «Летайте с нами»: на жакете, ловко облегающем талию — ни единой лишней морщинки или складки, осанка — как у танцовщицы, а в движениях — ни малейшего следа скованности. Такой бы в стюардессы, а не в инженеры чего-то там. И — да, точно: для полного сходства с плакатом за плечом девушки надо было бы поместить атлетически сложенного подтянутого пилота с мужественным и открытым лицом.

— Да, тебе идёт, — признал парень, который уже успел мысленно пририсовать пилоту чёрные волосы, карие глаза… короче, ту самую физиономию, которая каждое утро приветствовала его из зеркала. — Кстати, меня зовут Тед. А тебя? Должен же я знать, кто меня будет спасать?

Девушка явно хотела сказать что-то на редкость ехидное, у неё даже губы дрогнули. Но в последнюю секунду сдержалась.

— Передавай «мэйдэй» на общей частоте, — посоветовала она и развернулась, чтобы уйти.

— Погоди! Комната 205 — это где?

— На втором этаже слева, до конца по коридору, — бросила девушка. — Это учебная часть.

— Спасибо, — но это Тед сказал уже вдогонку.

Повторная загрузка рюкзака удалась как нельзя лучше, и Тед, сунув ключ от ячейки в задний карман джинсов, взбежал по лестнице.

В комнате 205 пожилая альфианка приняла у него паспорт и на этот раз не ограничилась засовыванием в считыватель, а внимательно изучила, сверив изображенное на карточке лицо с оригиналом. Оригинал был должным образом лохмат и смугл, и альфианка, успокоенно всколыхнув роскошным двойным бюстом, вернула карточку.

— Пожалуйста-а, присаживайтесь, — гортанно пропела она. — Даваайте документы, и заполнитее вот эту форму.

Теодор сел, расстегнул сумку и, покопавшись, достал пластиковую папку. «Форма» оказалась стандартным заявлением о зачислении и перечнем принятых документов. Тед заполнил на планшете нужные графы, поставил подписи везде, где стояли галочки, и принялся ждать.

— Всё-о в порядке-е, — объявила наконец альфианка. — Располагайтесь в общежитии. Торжественная церемония вручения курса-антских значков завтра в девять. Настоятельно-о рекомендую привести свой… — она критически осмотрела парня — внешний ви-ид в соответствие с требованиями Академии.

Она пошуршала биоклавиатурой, погремела чем-то в ящике стола, повернулась и, открыв сейф, достала жестяную коробку. Теперь она бренчала чем-то в коробке. Через минуту поисков она нашла нужное — это оказалась пластина электронного ключа с нанесённым на её поверхность номером.

Теодор принял ключ, опять расписался — на этот раз в его получении — затем, как ему и было предписано в листе, выданном на входе автоматом, посетил комнату 517, комнату 108 и комнату 406 — именно в такой последовательности. В результате он стал обладателем свёртка с формой, направления в медсанчасть, листа талончиков в столовую и пухленькой книжечки, озаглавленной «Устав Лётной академии». На первой страничке Устава было оставлено место для имени и фамилии, а на последней значилось: «С Уставом ознакомлен», и дальше — поле для подписи. Парень пролистнул странички, перегнув брошюру и прижав её край большим пальцем, после чего с чувством выполненного долга расписался. Теперь он каждой клеточкой кожи ощущал себя полноправным курсантом.

Корпус общежития находился неподалёку, но был скрыт высокой растительностью. Первое впечатление оказалось обманчивым — и кроны деревьев, и трава подстриженного газона, и кустарник вдоль дорожек наводили на мысли о ранней осени, но желтовато-бурый лист, который Тед мимоходом сорвал, оказался сочным и мягким. Видимо, спектр местного светила лучше всего подходил именно для такой окраски.