Татьяна Виноградова - Академия [СИ]

— …Желаю Академии — её курсантам, преподавателям и руководителям — новых и еще больших успехов в деле подготовки наших соколов, в деле воспитания честных, дельных, умелых и преданных…

— Надо же, Нолан… — изумлённо пробормотал Тед.

— Ну да, ты же знал, что он тут будет, — не понял Кир.

— Сорок боевых вылетов, орден Славы, два «Багряных сердца»… Ты знаешь, что его чуть не комиссовали по ранению, но он настоял на том, чтобы вернуться в строй? Он — легенда Космофлота, почти как Манкс, только тот помладше лет на двадцать… Ему почти семьдесят, а он всё ещё летает…

— И что?

— Да я просто не ожидал…

— Чего? Того, что в семьдесят человек выглядит не так, как в тридцать?

Тед пожал плечами. Чего именно он «не ожидал», объяснить было трудно.

— Да что там «летает»! — развернулся к ним слегка раскосый черноволосый крепыш. — Вы знаете, что прошлой зимой он ещё выезжал с курсантами на тренировку на выживание? Смеялся, что любому двадцатилетнему даст фору, и так оно и вышло!

— Ну вот видишь! — Тед сказал так, будто Кир возражал.

— Он читает первому курсу историю космонавтики, — подключился паренёк с верхнего ряда. — А на зачёте сущий зверь — ну, мне так говорили.

— А я слышал, что он прилюдно сказал ректору: «Я знаю, что вам не терпится меня похоронить. Не дождётесь! Я вечен, как Дункан Мак-Лауд!»

— Как кто? — ошарашено переспросил Тед.

— Неважно. Один вечный хмырь.

Теперь в негромком разговоре участвовали человек пять.

— Молодые люди, — старческий фальцет ударил из динамиков так, что Тед ошарашенно выдохнул. — Я попросил бы относиться к старшим с пиететом и слушать внимательно!

По рядам пронёсся шумок, кто-то отчётливо хихикнул. Затем упала тишина.

Нолан закончил речь, и к кафедре стали вызывать каждого из курсантов. Декан факультета, пилот первого класса Алекс Саякин передавал Нолану номерной значок, и тот прикреплял его к лацкану первокурсника. Затем следовало рукопожатие, а с места тем временем вставал следующий вызванный.

— Джон Аддерли… Зоя Александер… Баррингтон… Бейкер…

Каждому получившему значок хлопали, и секретарю приходилось пережидать аплодисменты, чтобы назвать новую фамилию.

— Теодор Лендер!

Тед спустился вниз и подошёл к старцу. Тот улыбался одними губами, но глаза оставались колючими — он явно не забыл ни опоздания, ни неуважительного шушуканья. Нолан уже протянул руку к лацкану слегка наклонившегося рослого курсанта, но тут заметил тщательно припудренный синяк. Пару секунд он вглядывался, слегка щуря блекло-голубые глаза, затем внезапно сказал:

— Вот это по-нашему! «Вчера прибыть в Мадрид — и с места любовь, нежданная невеста и поединок в семь часов!» [1] Хуан Руис де Аларкон. Сомнительная правда.

И, пока Тед пытался проморгаться, осмысливая непонятные слова, приколол значок и подтолкнул парня прочь — со стороны это выглядело так, словно великий Нолан похлопывает его по плечу.

— Ты говорила, Нолан — вредный старикан, — напомнил Тед. Они сидели в столовой — Кир, Тед, Виолетта и её подруга Лилиан. Кир, который мог действовать только одной рукой, взял тефтели из мяса твилл, а Тед — стейк. Мясо было жёстким, а нож — тупым, но будущего пилота это не смущало.

— Вообще-то сказать так — значит ничего не сказать, — пояснила Ви. — Он несносен. Его ненавидят. Над ним смеются. Его уважают. Им восхищаются.

— И всё это одновременно? — поразился парень.

— Ага. А вот равнодушных нет.

Светленькая коротко стриженная Лилиан молча кивнула, подтверждая слова подруги. Она казалась более тихой и сдержанной, чем Ви, и совсем не походила на ту внешне — этакая серая мышка, но первое впечатление быстро рассеивалось: у неё были такая же спокойная осанка и такие же уверенные, точные движения хорошо тренированной спортсменки. А манера слушать собеседника, чуть повернув и наклонив голову, ещё больше усиливала сходство.

Тед немного подумал. Что-то тут не сходилось.

— Я одного не понимаю, — сказал он наконец, отодвигая опустошённую тарелку и взявшись за чайную ложечку. — Он же, как и все космолётчики, должен был проходить тренинг на повышение психологической совместимости. Как его допустили до полётов, если он… такой?

Ви нахмурилась.

— Ну, я же не знаю, каким он был в молодости, — пояснила она. — Но ведь у него было два тяжёлых ранения, оба — в голову…

— Два «Багряных сердца», — подтвердил Теодор.

— Ну да. А при повреждениях мозга характер может меняться. Так что возможно, он не всегда был таким… эксцентричным.

Тед кивнул, принимая объяснение. В конце концов, человек с заслугами Нолана может себе позволить быть несносным.

— Впрочем, черепномозговые травмы не мешают ему быть известным специалистом в области аэродинамики, — добавила Ви и, видя удивлённое лицо Теда, рассмеялась: — А ты думал, он только практик? Мало же ты знаешь о ходячих легендах…

— Была одна история, — сказала Лилиан, которая до этого не принимала участия в разговоре. — Нолан тогда заведовал лабораторией. У него была лаборантка, фактически — секретарша, сидела на видеофоне, оформляла заявки на оборудование и так далее. Немолодая уже тётка, она там ещё до Нолана работала. Когда начался кризис — это было лет десять назад — за какие-нибудь два-три месяца цены подскочили так, что лаборантской зарплаты хватало ровно на то, чтобы доехать до работы и обратно. А про еду и квартиру можно было забыть. Нолан, как и все, начал искать выход, и ему удалось получить межпланетный грант, позволивший выплачивать прибавку к зарплатам сотрудников. Ну и — многие эту прибавку получили. А эта женщина — нет. Он ей пояснил: «Тебе не нужно. У тебя отец получает достаточно, чтобы тебя содержать».

— Свинство, — с чувством сказал Тед. — При чём тут отец? Он не обязан платить за то, что его дочь работает на Нолана.

— Вот и она так рассудила, — кивнула Лилиан. — Рассказывала всем, что не для того терпит дурной характер завлаба, чтобы с ней вот так обходились, и что отец не обязан давать ей деньги. И что никто не может упрекнуть её в некомпетентности. И что она тут работала до Нолана и ещё поработает после него. И её отец тоже обиделся. Он с Ноланом был до того в неплохих отношениях, а тут — мебель пополам, детей в форточку. Они с тех пор так и не помирились. Но Нолан не стесняется наживать врагов.

— Ты их осуждаешь? Тут любой бы обиделся.

— Ага, — Лилиан опять кивнула. — Я это откуда знаю — моя тётя тогда тут работала, а у неё была подруга в бухгалтерии. Ну и вот…

— Что?

— Ну подумай сам. Грант ведь не резиновый. Этой женщине мог помогать отец. А в лаборатории были такие, кому помощь получить было неоткуда. Нолан дал прибавку не тем, кто больше заслужил, а тем, кому было нужнее.