Дарья Бобылёва - Неучтенная планета [litres]

В транспортнике Эхо окружила себя растительной ширмой и демонстративно ушла в ментальное поле. Сопровождающие ее арцы то и дело нажимали на бугорки под своими указательными пальцами, стараясь делать это втайне друг от друга. Ними предупредил их, что Эхо ни в коем случае нельзя злить, и всю дорогу они хранили гробовое молчание, изредка робко поглядывая на гостью. Точнее – на здорово помявшую пол и потолок транспортника древесную ограду, за которой она находилась.

На посадочной площадке Эхо заметила в толпе встречающих Ними и сразу направилась к нему. Арцы, поняв, что никакого соблюдения этикета не предвидится, поспешно расступились. Один замешкался, Эхо наступила на его маленькую серую лапку, с досадой посмотрела вниз и вытерла ногу о дорожное покрытие.

– Тебе нравятся их украшения? – поинтересовалась она, дернув брата за руку, на которой блестел новенький браслет с коммуникатором.

– Ты наступила моему другу на ногу и не извинилась.

– Извини, – Эхо повернулась к Раду. – Это ты приходил к нам? Я тебя не узнала. Вы совершенно одинаковые.

– Ничего страшного. Я тоже пока не научился отличать визов друг от друга.

– Видимо, у тебя плохое зрение.

– Ты могла бы вести себя нормально? – спросил Ними в ментальном поле.

– То есть – как арц? Я смотрю, ты отлично научился копировать нормальных арцев. Прямо как дрессированный.

– Эхо…

– Они тебя, должно быть, жалеют. Такой славный, дрессированный, но все-таки виз, градоруб и трупоед.

– Эхо, ты ведешь себя хуже, чем самый дикий и тупой арц. Я требую, чтобы ты сосредоточилась на внутреннем спокойствии. Немедленно. Не стоило так далеко лететь, чтобы грубить и наступать на ноги, это можно делать и дома.

– Не стоило.

– Я жду. Или ты успокоишься, или полетишь обратно.

– Хорошо. Покажи мне эту вашу… вырубку.

– Я думал, ты захочешь отдохнуть.

– Я хочу увидеть, чем вы тут занимаетесь.

– Может, сначала…

– Ты мне не доверяешь? Сеятели возмездия уже пытались меня завербовать, Ними, но я держусь. В этих башнях все-таки живые… твари.

Переговоры в ментальном поле длились не так долго, чтобы затянувшаяся пауза обеспокоила арцев. Они решили, что брат и сестра обмениваются приветствиями или, возможно, совершают какой-то ритуал. Ними дружески им улыбнулся:

– Прошу прощения. Моя сестра хотела бы посмотреть, как идет строительство.

– Подождите немного. Мы составим оптимальный маршрут…

Воспользовавшись тем, что арцы углубились в изучение карт, Эхо незаметно тронула брата за руку и шепнула:

– Выйди из ментального поля…

Он довольно громко переспросил:

– Что?

– Бестолочь… Выйди из ментального поля. Я требую.

Безоблачное небо над их головами прошила ветвистая молния, а спустя мгновение почва под ногами дрогнула, как от взрыва. Но никто этого не заметил, Ними по-прежнему озадаченно смотрел на Эхо, а арцы даже не отвлеклись от коммуникаторов.

– Хорошо… – шепнул он.

Башни на участках, застройку которых визы и арцы согласовали между собой, росли буквально на глазах. Самих строителей видно не было – они сидели в домиках-времянках, окруженные бесчисленными экранами, панелями управления и горами документации. Снаружи бродили только любопытные визы. Башни строила автономная техника: долговязые краны, укладчики и сварщики, грузчики, похожие на плоских жуков, еще какая-то мелочь для ввинчивания, стягивания и подгонки, червеобразные прокладчики – по документации они проходили именно под таким названием, – и полировщики, которые бегали по стенам и наводили последний лоск. А рядом вздымалась и опадала растительная масса – визы, прыгая с одной древесной дороги на другую, перекраивали свои владения, отводя их подальше от строящихся башен и направляя туда, где стояли приготовленные к сносу здания.

Арцы, сопровождавшие Ними и Эхо, дружно шарахнулись в сторону, когда колоссальный ствол, обвившись вокруг старой башни, со скрежетом сжал ее и выплюнул фонтанчик битого стекла. Они уже должны были привыкнуть к этому, но слишком хорошо помнили террористические акты визов, видеозаписи которых столько раз смотрели в паутине, замирая от ужаса и любопытства.

Эхо, заметив, что арцы увлечены зрелищем, ускорила шаг и потянула брата за собой.

– Мне это не нравится… – шепнула она, отойдя подальше.

– Мы привыкнем друг к другу. Теперь я их знаю. Это возможно.

– Нет-нет-нет… Какой ты глупый. Да не ненавижу я их. Мне на них плевать. Я не о том. Мне все это не нравится.

– У тебя что-то с восприятием. Ведь у нас получается. Все складывается хорошо.

– Вот именно! – зашипела Эхо, поглядывая на приближающихся арцев. – Пойдем дальше… Именно! Все складывается хорошо… Все идеально! Мир, согласие и единение видов! Так не должно быть.

– Война тебе нравилась больше?

– С-самец! У тебя нет интуиции…

– Ты настолько не доверяешь арцам?

– Я и нашим уже не доверяю!

– Так я и думал. Боишься, что в поле подслушивают? Ты сходишь с ума от ненависти, Эхо. Только с сеятелями возмездия не связывайся, ладно?

Эхо схватила его за руку:

– Вернись домой, Ними!

– Зачем, если я нужен здесь?

– Ними, пожалуйста! – Эхо захлопнула ушные отверстия – это означало, что она не желает слышать отказ. – Я требую!

– Нет. – Он погладил ее пальцы. – Нет, Эхо.

– Пожалуйста, вернись, Ними, пожалуйста, мы снова уйдем в лес, подальше от них от всех, я требую, пожалуйста, Ними…

Арцы наконец догнали их. Ними церемонно поклонился:

– Моя сестра очень довольна экскурсией. Вызовите транспортник, она хочет вернуться домой.

Анна шла по глубокому снегу, проваливаясь почти по колено, и грызла прихваченное из дома ледяное яблоко. Тяжелый длинный плащ недовольно попискивал и менял режимы обогрева, пытаясь сохранить под своими складками оптимальную температуру. Анну обдавало то волнами жара, то прохладой. Снегоход понуро полз за ней, как верная собака, и периодически, усиливая сходство, с шумом стряхивал налипший снег.

Вдалеке, как переливающаяся огоньками скала, высился ее дом. В нем было около двадцати нежилых этажей – некоторые занимало оборудование для систем жизнеобеспечения, а на других стояла загадочная аппаратура, с которой работал папа. Кажется, эти приборы были как-то связаны с погодными установками. Папа, кстати, обещал сегодня устроить киносеанс с редкими трехмерными записями.

Под плащом зачирикал коммуникатор. Анна, недовольно бормоча сквозь яблоко, зажатое в зубах, выудила его. На фоне мельтешащих снежинок возникло светлое пятно маминого лица. Вокруг качались полупрозрачные ветви садовых деревьев, а мама беспомощно махала руками, разгоняя стайки маленьких крылатых существ.