Алена Медведева - Мой невероятный мужчина (СИ)

— Что ж… Тогда расскажи, как происходит церемония.

Гай-Ре прав, мне нужно знать, что грядёт.

— Сёстры-патронессы огласят приближение заветного дня. Что есть фисса, которая намерена сделать выбор. Это периодически случается: мужья порой гибнут или же сама супруга может кого-то прогнать. В нужный день все свободные мужчины в округе соберутся перед Домом Счастья. Будет не протолкнуться от желающих, ведь в этот день наверняка кого-то выберут.

Последнее Гай-Ре произносит уныло, окинув меня едва ли не прощающимся взглядом.

— И кого мне выбирать?

Вопрос производит на идарианца эффект взрыва. Мужчина даже отшатывается, от потрясения приоткрыв рот. И вновь смутившись, принимается бормотать:

— Фиссе… позволено всё. Любого… любых выбирайте…

— А обычно каких выбирают?

— Красивых… — Он заметно теряет уверенность. — Или тех, у кого род значимый… или ремесло полезное…

Это как раз понятно.

— А тебя почему до сих пор не выбрали? Ничего не умеешь, кроме охоты?

Гай-Ре сглатывает, я же запоздало соображаю, что вопрос не самый приятный для его самолюбия.

— Я не подхожу им… А что до ремесла, то я очень многое умею. Охота — это так… Только на испытаниях. В остальном я и с ковкой хорошо управляюсь, от деда ткацкая мастерская в доме… я с ней сам справляюсь. И земля даёт урожай.

Ого! Тогда он тем более стоит троих. Что ж местные дамы так глупы?

— И что с тобой не так?

— Я… э-э-э… — Идарианец запинается, смущается так, что даже краснеет, но всё же признаётся: — Я… не всегда могу… выгодно представить себя… Не получается… льстить, как они любят, — слова застревают в горле. Хвалить себя стыдно и… как-то неловко.

Ох… Не вызывается сам? Такой бесстрашный и одновременно стеснительный мужчина! Конечно, если претендентов на таких «выборах» собирается множество, для того, кто скромно прячется в тени, шансов нет.

— Но со мной… ты же решился? Привёл в свой дом. Рассказываешь мне всё.

— Хочу помочь…

— Мне пора.

Чем дольше я буду рядом — тем болезненнее для него будет итог. Позволят ли мне избрать его?.. Сомнительно. Тогда к чему усугублять переживания мужчины? Мне доподлинно известно, как тяжело он воспринимает свою непривлекательность.

Решительно толкнув дверь, что ведёт наружу, я замираю.

— А выбор… Выбирает только женщина? Она сама решает, какие мужчины станут её мужьями? Или необходимо одобрение… сестёр?

Вопрос срывается с губ синхронно с мелькнувшей в голове мыслью.

— Фисса решает сама. Ей позволено всё, — шёпот очень тихий, но я слышу отчётливо — Гай-Ре за моей спиной.

Больше не задерживаясь, выскальзываю из дома, надеясь, что мне удастся оставить в тайне встречу с охотником.

Всеми силами стараясь не обращать внимания на звуки, доносящиеся из-за дверей соседнего помещения, где Нирваа уединилась с тремя своими мужьями, которых она ещё при первой нашей встрече охарактеризовала коротко — для развлечений, я упорно пялюсь в окно. Как удивительно небо в этом мире! Оно такое… глубокое, какое-то бесконечное и прозрачное, насыщенного лазурного цвета. Словно смотришь не в небо, а в глубины бескрайнего океана. У меня глаза такие же.

Наверняка именно в небо смотрел, мечтая о женщине, Гай-Ре. Вчера, после возвращения с прогулки, едва шагнув за порог, я встретила поджидавших и обеспокоенных моей задержкой сестёр-наставниц.

— Мужчины? Ты присмотрелась к ним? — немедленно получила строгий вопрос. — Ты поэтому стремишься бывать снаружи? Мы поняли: тебе не достаёт знаний о них, чтобы сделать верный выбор. Но мы поможем. Важно знать лишь одно — кто из них для тебя полезен. Избирай красивых для отдыха и успешных для своего существования. Итак, запоминай…

Из тех порой отрывочных знаний о мире, которыми снабдил нас воспитатель, мне казалось, что с возрастом женщины утихомириваются, проявляя склонность к покою и отстранённости. Здесь же… На Идариане они все озлобились, словно бы цепляясь за свою прежнюю власть, но отчётливо понимая в душе, что она утекает к более молодым, тем кто способен… дарить детей.

— В этом наша сила и власть, — шептала Нирваа, наставляя меня, дикарку из опасной части их мира. — В возможности для мужчин продолжать свой род. Они все надеются, ждут до последнего, выполняя любую прихоть. Поэтому ими так легко управлять и манипулировать.

Патронессы не один час продержали меня подле себя, расписывая очевидные, на их взгляд, достоинства избранников. Но всё это время меня не отпускало воспоминание о той муке, что я ощутила в душе Гай-Ре в лагере у разделительных гор, когда он уже понял — меня заберут.

— Но мой спаситель… — мыслями я вновь вернулась к жутким дням в пустыне. И надеялась изменить отношение к Гай-Ре, рассказывая о его подвигах. — Он надёжный, умелый и бесстрашный охотник…

— Недостойному просто повезло. Ты такая красавица, удивительно, как твоя мать допустила, чтобы ты пропала в долине смерти. Конечно, охотник был безмерно воодушевлён встречей с тобой… Несчастный. И что тебя удивляет в его поступках? Любой мужчина обязан сделать всё ради спасения фиссы.

— Он сделал больше возможного. Я не уверена, что у кого-то другого хватило бы сил дойти…

Тут в душе я вздрогнула, таким отчетливым стало понимание: охотник действительно дорог мне, я привязалась к нему за это время. Очень… привязалась. Меня переполнял искренний восторг и восхищение этим мужчиной.

— Дикарка! — Они журили меня мягко, но я ощущала раздражение. — Будь амбициозной. Гай-Ре не подходит. Он слишком… неуправляем. Таких мужчин мы никогда не поощряем. Им нельзя иметь потомков.

Поражённая, я смотрела на сестёр-патронесс в полной растерянности. Какие же мужчины получают тут право на отцовство? Покорные, безвольные и лишённые всякой мужественности? Гай-Ре по местным меркам… настоящий мужчина. И поэтому считается недостойным стать избранником и отцом. Уму непостижимо!

Слова патронесс звучали как приказ: нельзя! А ведь миг назад у меня возникло желание признаться им во всём. Рассказать про ледвару, про моё необъяснимое перемещение. Но жёсткий подтекст мягких речей так напугал, что я не смогла решиться. Эти дамы не щадят своих дочерей ради сохранения своего могущества, не пожалеют и меня!

— Мы укажем тех, кто станет наилучшим выбором, — продолжая вчерашний разговор, сегодня веско подводит итог старшая из сестёр-наставниц.

— Но… если они не понравятся мне?

— И что с того? — дружно фыркают женщины. — Кто не понравится, тем запретишь появляться в твоих покоях. А для удовольствий отберёшь тех, кто придётся по душе. Если разочаруешься — их всегда заменить можно. А вот избранников, что будут заботиться о пропитании, воспитании детей и других насущных потребностях, надо выбирать очень тщательно, от них зависит твоё благополучие.