Светлана Тулина - Стенд [СИ]

— Ладно! — сказал Эльвель сквозь зубы, обрывая чей-то скулеж с небрежной досадой, как обрывают мешавшую вбок-ветку, — Ладно… По крайней мере, они начали первыми.

Базовая. Орбитальная станция. Борт нарушителя. Неофитки Ордена Божественной Зои. Несколькими днями ранее.

Чем хороши тяжелые десантные скафандры полной защиты — так это тем, что все делают за тебя. Малейшее усилие — что там усилие, просто намек на него! — они превращают в мощное и несокрушимое действие. Человеку в таком скафандре совершенно не приходится напрягаться. Если, конечно, питание подключили по полной. Разгребать завалы и распутывать перекореженную арматуру в поврежденной аварийным торможением шлюпке в таких скафандрах не сложнее, чем расправлять смятое оригами.

И они совсем не мешают разговаривать.

— Я тоже сначала широкий поиск запустила, по аналогиям. Знаешь, сколько мне вариантов прислали?

— Штук двести?

— Двести тысяч страниц, не хочешь?! Ну, если точной быть, не двести, конечно… Но больше ста пятидесяти. Одно перечисление источников заняло больше сотни страниц. Ну, смотрю я, значит, на это дело и медленно шизею. Неужели, думаю, мне все это перелопатить собственноручно придется? И тут меня как что-то толкнуло. Дай, думаю, сужу поиск. Чем кубик не шутит? И набираю… Убери эту хреновину, иначе мне труповозку не протолкнуть. Нет, рядом которая… ага! Ее. Вот так порядок… Знаешь, что я набираю?..

— Ну?

— Орден Божественной Зои.

— Ну у тебя и самомнение!

Базовая. Орбитальная станция. Борт нарушителя. Неофитки Ордена Божественной Зои. Несколькими днями ранее.

Продолжение.

— Дура! Мы же тогда даже зарегистрированы не были! Я тот, древний в виду имела… Вспомни, Она ведь тоже тогда говорила про какой-то Орден.

— Мало ли что Она говорила… Может, его и не было вовсе…

— Был. Ну и теснотища на этих старых шлюпках… Как они в этот шлюз влезали? Боком, что ли?

— С ними не было гробов. Да и одевались полегче. Что тебе ответили?

— Да в том-то и фишка… Набираю, понимаешь, Орден Божественной Зои, включаю поиск. И вся эта многотысячная мутотень с экрана вмиг исчезает. Вся. Полностью. И смотрю я, значит, на пустой экран… Тупо так смотрю… И вдруг понимаю, что он не совсем пустой. Торчит, понимаешь, в самом углу одна коротенькая строчечка… И тут меня словно ударило — оно!.. Когда потом развернула и вчиталась — уже окончательно убедилась, а поняла сразу, как только увидела…

— Осторожно! Сначала выровняй давление.

— Не учи мать рожать, я здесь на два месяца дольше тебя.

— Смотри-ка! Действительно — совсем ребенок… Эй! А ведь он жив.

— Нехилые детишки пошли… Подожди, не трогай, просканируй сначала, он может быть весь переломан…

— Кто теперь учит ученую?.. Да и нет у него ничего, что я, не вижу, что ли?.. Повезло.

— Ну, это как сказать… Его сейчас быстренько подлечат и такой штраф впаяют, что небо с перчатку покажется. Пожалеет, что жив остался.

— Осталась. Это девочка. Бедненькая… Сообщаем диспетчеру?

— Подожди… У нее точно шея не сломана?

— Точно. Даже никаких внутренних повреждений, что совсем удивительно.

— А почему голова так вывернута?

— Судороги… Ничего себе!..

— Что такое?

— В крови столько химии, что сканер зашкаливает.

— Понятно теперь, почему она чуть полстанции не разнесла!

— Не поэтому… Знаешь, звучит невероятно, но это больше всего похоже на антиксоновскую смесь. У нее ксона.

— Не может быть. Ты не путаешь?

— Нет. Понимаешь, химия эта… У меня у брата тоже. Я из-за него и в медицинский-то пошла. На ранних стадиях он еще пытался летать, вечно этой дрянью ширялся. Да только все равно, сглаживай симптомы, не сглаживай… толку-то, если зашкалит… Бедная девочка.

— Она в сознании?

— Не знаю… Так что, сообщать?

— Подожди… Она говорить может?

— Что, не надоело еще?

— Ну, когда-нибудь же должно повезти… Просто по закону вероятности. Так она в сознании?

— Не уверена. Реакции расплывчатые. Если и в сознании, то в довольно-таки сумеречном.

— Ладно, так даже лучше для чистоты эксперимента… Подожди пока, не сообщай ничего… Эй! Ты меня понимаешь? Ты говоришь на лингве?.. Ты говоришь на архэнгле?.. На рашдойче?..

— На архэнгл реакция точно положительная. Говори на нем, если хочешь, чтобы она тебя хоть чуть-чуть поняла…

— Ты меня слышишь? Вижу, что слышишь… Ответь — чет или нечет? Это не сложно… Просто — чет или нечет?

— Ну что ты пристала к ребенку? Ей сейчас и дышать-то больно, не то что говорить…

— Чет.

— Она что-то сказала!..

—Тебе послышалось, что она могла сказать?!

— Чет.

Пауза.

— Она сказала чет.

— Ну и что?

— Ничего. Просто она сказала чет…

— Ну и что, что сказала? Подумаешь, совпадение! Когда-нибудь кто-нибудь обязательно должен был ответить тебе именно так. Статистика!

— Угу. Только пока что-то никто не отвечал. Все почему-то предпочитали сами задавать вопросы и пускаться в длинные дискуссии.

— Ты на нее посмотри! Ей же и НЕЧЕТ-то сказать в два раза труднее, чем ЧЁТ, вот и все! Какие уж тут дискуссии! Ну что ты опять задумала?!

— Сегодня пятница. И она сказала чет…

— Послушай! То, что ты задумала… оно пахнет должностным преступлением.

— Старик на лодке…

— Тихо! Она что-то сказала. Что-то про старика…

— Чет… Зоя так загадала, и он сказал чет… Но это — неправильно… потому что потом… Засада… они ждали ее… потом… в гостинице…

Пауза.

Длинный двойной выдох — кажется, сквозь зубы.

Короткий смешок.

— Ну вот… А ты говорила — диспетчеру.

Базовая. Общежитие спасателей. Номер для новобрачных.

Сцинк был маленький. Гораздо меньше тех, которые показывали всей малышне так понравившиеся фокусы в цирке на Хайгоне прошлым летом. Меньше тех, что украшали руки, прическу или воротник великолепной леди Эл, когда приезжала она проведать свою ненаглядную и единственную наследницу Люси, из соображений воспитания в духе модного демократизма отданную в кулинарный колледж. Те ведь были взрослыми, пусть даже и из рода украшений, а этот — совсем маленький, только-только вылупившийся, еще даже слепой.

И это было очень удачно, что слепой еще. Потому что кто его знает, может он, конечно, и безвредное украшение, у которого ни инстинктов боевых, ни ядовитых зубов в наличии не имеется от рождения, не надобны поскольку, а вдруг нет? Вдруг все-таки телохранители вырастают именно из вот таких вот крошечных козявок со стрекозиными крылышками?..

Он еще не умел петь, вернее, не петь даже, петь сцинки не способны, нет у них голосовых связок, да и легких тоже нет, а обмен веществ такой, что ксенобиологи до сих пор за головы хватаются и наотрез отказываются признавать их за живые существа. А то, что называют их песней, добавляя при этом всевозможные эпитеты, самым мягким из которых будет «смертоносная», получается при быстром-быстром соударении острого псевдометаллического язычка и не менее острых псевдометаллических зубов. А смертельно опасный резонанс возникает из-за пустотелости этих самых зубов и собственно сцинковых костей, да и то лишь в том случае, если сцинк напуган, а напугать его непросто.