Фрэнк Херберт - Дюна [обновлённый перевод от 2019 года] [litres]

Опоры крякнули, принимая на себя вес песка. Потом молчание прерывалось только вздохами мехов пескошноркелей, втягивавших воздух с поверхности.

– Попробуй включить приемник, – сказала Джессика.

– Бесполезно, – отвечал он.

Водяная трубка костюма была на месте, в зажиме у подбородка, – глотнув теплой воды, он подумал, что началась истинно арракийская жизнь. Он сделал еще один глоток воды, отданной его дыханием и телом. Вода была пресной и безвкусной, но она смочила гортань.

Джессика услыхала глотки, почувствовала, как липнет к телу конденскостюм, но отказалась признать жажду своего тела. Ответить на зов тела значило проснуться, встать навстречу суровому дню Арракиса, где хранят даже капли влаги в карманах-уловителях конденстента и жалеют о выдохе, сделанном в открытый воздух.

Хорошо бы вновь спрятаться в сон!

Но днем ей приснилось то, от чего она до сих пор вздрагивала. Во сне песок сыпался на камень, а на поверхности его по одной проступали буквы имени: герцог Лето Атрейдес. Песок наплывал, она хотела поправить имя, но не успела – первая буква исчезла, когда еще не появилась последняя.

А песок наплывал, наплывал.

И сон закончился криком, становившимся громче и громче, воплем, рыданием… Частью разума она поняла, что голос этот был ее собственным, но детским, почти младенческим. Уходила женщина, чьи черты память не могла восстановить.

«Моя безымянная мать, – подумала Джессика. – Сестра, что выносила и отдала меня Дочерям Гессера, потому что ей так приказали. Быть может, она даже радовалась тому, что избавилась наконец от ребенка барона».

– Бить следует в слабое место. Здесь это специя, – сказал Пол.

«Как может он сейчас думать о нападении?» – удивилась она.

– Вся планета набита специей, – ответила она. – Куда будешь бить?

Она услышала, как Пол шевельнулся, подтащил за собой ранец к входу.

– На Каладане требовалось господствовать в воздухе и на море, здесь необходимо властвовать в пустыне, а ключ к этому – фримены.

Голос его прозвучал уже от сфинктерного гермоклапана. Умение Бинэ Гессерит позволило ей услышать в его тоне неосознанную горечь против нее же самой.

«Еще бы! Всю жизнь его учили ненавидеть Харконненов, – подумала она. – А теперь он узнал, что и сам Харконнен… благодаря мне. Как мало он знает меня! Для моего герцога я была единственной. Я приняла и его жизнь, и все его ценности, даже отказалась повиноваться приказам Ордена».

Под рукой Пола загорелась светополоска, наполнив палатку зеленоватым светом. Он сел возле гермоклапана – капюшон конденскостюма надвинут для выхода в пустыню, лоб туго охвачен, ротовой фильтр на месте, нософильтры вставлены в ноздри, видны лишь темные глаза.

– Подготовься к выходу, – произнес он глухим из-за фильтра голосом.

Джессика подтянула фильтр к лицу и, застегивая капюшон, увидела, что Пол вскрывает гермополог.

Едва он открылся, шелестящая струя песка хлынула на пол, прежде чем он успел остановить ее электростатическим уплотнителем. Этот инструмент раздвигал и уплотнял песчинки, так что в стенке перед Полом появился ход. Он скользнул в него, и за дальнейшим продвижением сына к поверхности она могла следить уже только на слух.

«Что мы там обнаружим? – подумала она. – Харконненов и сардаукаров? Этих следует ожидать… А если там окажется нечто совсем неизвестное нам?»

Она подумала об уплотнителе и других странных инструментах в ранце. Каждый из них казался ей символом какой-то неизвестной опасности.

С поверхности повеяло горячим ветром, тронувшим ее не закрытые лицевым покрывалом щеки.

– Передай ранец, – негромко и осторожно попросил Пол.

Джессика повиновалась. Когда она перевалила ранец через гермоклапан, в литровках булькнула вода. Поглядев вверх, она увидела темный силуэт Пола на фоне звезд.

– Сюда, – сказал он и, протянув руку, подхватил ранец и вытащил его на поверхность.

Теперь наверху был только круг, усеянный звездами; словно светящиеся жерла орудий, они были нацелены на нее. Дождем посыпались метеоры. Словно предупреждение – светлые полосы на тигровой шкуре неба… Могильная решетка, леденящая кровь. Угроза нависла над их головами.

– Поторопись, – сказал Пол. – Я хочу снять палатку.

На левую руку ее сверху просыпался песок. «Сколько песчинок можно удержать в одной руке?» – почему-то пришло ей в голову.

– Тебе помочь? – спросил Пол.

– Нет.

Она сглотнула пересохшим горлом, скользнула в ход. Наэлектризованный уплотнителем песок поскрипывал под рукой. Песок теперь почти до краев заполнял котловину, окружавшие ее скалы едва выступали из него. Со всей остротой тренированных чувств Джессика внимала темноте.

Шорох маленьких зверьков.

Взмахи крыльев.

Ручеек осыпавшегося песка, шебуршание в нем.

Пол сдул палатку и вытянул ее через прорытый ход.

Звезды немного сдвинулись, тени угрожающе опустились. Она глянула на черные пятна в небе.

«Как память о беде, – подумала она. – Словно вой преследующей стаи. Тех, кто охотился за твоими предками во времена столь отдаленные, что воспоминания эти хранятся лишь в самых примитивных клетках мозга. Глаза видят. И ноздри зрячи».

Пол подошел к ней и сказал:

– Дункан говорил мне, что если попадется, то сумеет продержаться… Не долго. Пора уходить.

Он надел ранец на плечи, не углубляясь в пески, скользнул к окружавшему котловину невысокому гребню, взобрался вверх, на склон, обращенный к открытой пустыне.

Джессика автоматически следовала за ним, про себя отметив, что для нее уже настало время идти за сыном.

« Мое горе… тяжелее песка морского , – думала она. – Мир избавил меня от всех целей, кроме древнейшей, – будущей жизни. Мне осталось теперь жить для моего юного герцога и не рожденной еще дочери».

По осыпавшемуся песку она поднялась к Полу.

Он глядел на север, на уходящую вдаль каменистую гряду. В свете звезд она напоминала древний военный корабль: длинный корпус поднимала незримая волна, бумеранги антенн, изогнутые трубы, надстройка на корме в форме буквы «П».

Над силуэтом полыхнуло оранжевое пламя, ослепительная пурпурная линия скользнула к нему снизу.

Еще одна.

В небо снова взметнулось пламя.

Словно битва древних времен, артиллерийская дуэль с невидимым противником. Оба они так и застыли.

– Огненные столбы, – шепнул Пол.

Над дальней грядой вспыхнуло ожерелье красных огней. Пурпурные линии исчертили небо.

– Бластеры против топтеров, – проговорила Джессика.

Красная в пыльном воздухе луна Арракиса поднялась над горизонтом слева от них, под ней клубились пыльные облака… близилась буря…

– Должно быть, Харконнены ищут нас с воздуха, – сказал Пол, – прочесывают пустыню, чтобы убедиться, что раздавили… скажем, вредное насекомое.