Кира Калинина - Fabula rasa, или Машина желаний [СИ]

Венатик вскочил.

— Не надо! — бросил Руана.

Сонанта поняла, что Венатик хотел вызвать охрану, — но поняла только после того, как второй помощник сел. А Руана, подумала она, догадался сразу. От этого ей стало досадно. Но Венатик ещё больший дурак — мог бы не показывать виду, а просто подать сигнал тревоги через мини-блок, Руана тогда не успел бы помешать. Хотя если бы Венатик не хотел послушаться Руану, то и не послушался бы, он ведь выше должностью, потому — не дурак, а начальник. Это у Сонанты в голове не сработало…

— Я могу включить его снова, — нерешительно произнёс Атур.

— Уж будьте любезны, — сказал Руана отрывисто.

На пластинке, в уголке, вспыхнула оранжевая искра. Руана сунул отражатель в карман. Он был бледен.

— Вот видите, — пожаловался Атур. — Стоило мне показать свои возможности, как вы подумали, не лучше ли меня застрелить.

Он поглядел на Венатика. Тот сидел мрачный, будто окаменевший.

— А вы ещё и мысли читаете? — спросил Руана.

— Ну что вы, — Атуро грустно улыбнулся, отчего стал похож на доброго оленя из детской сказки. — Если бы читал, разве сейчас сидел бы здесь?

— Кто знает, — пробормотал третий помощник, поднимаясь.

Он отошёл к рабочему столу Формозы, а вернулся с двумя её приборами в руках. Приборы мигали пронзительными огнями. Руана протянул Атуру один из них, не больше отражателя.

— Этот отключить сможете?

— Сию секунду.

Атур сказал это, и приборчик потух, став похожим на спящую летучую мышь, — лапки кверху, крылышки в растопырку.

— Теперь включите.

Летучая мышь обернулась весёлой рождественской ёлочкой.

— А этот? — Руана поднял с колен другую машинку Формозы, точь-в-точь электронный скворечник, даже дырка посередине есть, а вокруг неё — белый светящийся ободок.

Ободок погас, исчезли данные с двух дисплеев. Интересно, что скажет Формоза, когда не найдёт их там, где оставила? Вдруг это что-то важное, результат долгой работы, какое-нибудь медицинское исследование… Когда Атур включил прибор, на дисплее опять появились цифры и специальные значки, но те ли, что были раньше или нет, Сонанта сказать не могла.

Руана отнёс приборы на место. Сев, он протянул Атуру руку.

— Как насчёт этого?

Атур, прищурившись, взглянул на Руану и кивнул.

Венатик тихо ахнул, когда красный и зелёный огоньки на мини-блоке Руаны померкли. А сам Руана, показалось Сонанте, перестал дышать. Глаза его широко раскрылись, кровь отхлынула от щёк.

Каково это — лишиться поддержки компьютера, гадала Сонанта с замиранием сердца. Наверно, всё равно как если бы тебе вдруг отключили ногу или руку. Или хуже — зрение и слух. Или часть мозга, так, что ты ни чувствовать, ни думать ясно не в состоянии… Но если Сонанта, которая носила мини-блок всего несколько лет, и то цепенела от ужаса, то Руана вырос на Централи, где к сети подключают с рождения, — ему-то каково?

— Включите, — шёпотом попросил третий помощник. И провёл рукой по лицу, когда огоньки опять загорелись. Сонанте показалось, что пальцы у него дрожат.

Венатик не стесняясь с шумом выдохнул. Даже Сонанта, не удержавшись, произвела на свет облегчённое «уф-ф». Она больше не чувствовала себя сторонним наблюдателем, тем более стулом, ей стало страшно. Одно дело умом понимать, что чужак опасен, а другое — увидеть своими глазами. Сонанта редко вспоминала Аркадию, свою родную планету, но сейчас ей захотелось оказаться как раз в таком месте, откуда космос видится далёким и недостижимым, а потому совершенно безопасным, то есть дома, — более заброшенного и отсталого мира Сонанта не знала. Оставалось только надеяться, что Руана после сегодняшнего приключения присоветует Камингсу что-нибудь очень негуманное, но благоразумное.

Руана молчал с полминуты, приходя в себя и задумчиво разглядывая Атура.

— Очень убедительно, — проговорил он наконец, неестественно растягивая слова и с хрипотцой в голосе. — Очень. Хотя эксперимент и нельзя считать вполне научным. Но, — Руана нахмурился, — если вы боялись нас встревожить, и вполне обоснованно боялись, зачем вообще рассказали о своём странном таланте?

Атура этот вопрос как будто огорчил. Он отвернулся от Руаны и со вздохом ответил:

— Хотел, чтобы мне доверяли. Вы… ваши учёные всё равно разгадали бы правду. А мне бы во всём пришлось врать вам — объясняя, кто я, откуда и что хотели от меня мерзы. Вы же потом, дознавшись, обязательно заподозрили бы злой умысел. Я не хочу, чтобы меня убили, и сам убивать не хочу…

— А приходилось? — быстро спросил Руана.

— Приходилось, — сказал Атур, мрачно блеснув глазами.

Приглядевшись, Сонанта решила, что глаза у Атура со вчерашнего дня потемнели ещё больше. Теперь они были тёмно-карими, почти чёрными, и оттого зловещими.

— А если бы мы решили поступить с вами, как мерзы? — допытывался Руана.

— Значит, так тому и быть. Я устал бегать от судьбы.

— Ну да, а на крайний случай оставалась ещё и Шамбала, не так ли?

Чужак отвёл взгляд.

— Я не спрашиваю вас, где она находится, — заметил Руана. — Объясните, что она такое.

Атур прикрыл глаза и наморщил лоб, припоминая.

— Мне рассказывали… — он помолчал. — Если не ошибаюсь, это мифическая страна из одного вашего древнего верования, его, так сказать, духовная прародина. В сердце той страны выстроен прекрасный дворец, окружённый горами в виде лепестков священного цветка. Человек, принявший это учение, — не припомню его названия, — может переиначить мир по себе. Я плохо знаком с историей вашей культуры…

Руана не вытерпел:

— Я и не прошу вас пересказывать историю моей культуры. Наши и мерзов общие предки…

Тут он скривился, как от оскомины. И не зря — разве человеку легко признать себя роднёй мерзам? Венатик насупился и тяжело задышал, а Руана, сказав эти жестокие слова, продолжил дальше с обычной непринуждённостью:

— Заселив эту часть космоса, выходцы с Земли дали незнакомым вещам привычные имена, ориентируясь на те или иные тождественные признаки. Шамбала — просто слово, которым назвали то, чего никто никогда не видел. Портовые байки, россказни дальних разведчиков, переиначенные отрывки из истории освоения — одни звёзды знают, откуда это пошло. Кто-то вытащил на свет древнее словцо и связанные с ним расхожие представления… Вы услышали это слово от мерзов, услышали, что, по их мнению, оно означает — и узнали в нём что-то своё, подходящее под это описание, давно вам известное, так? Но ведь это что-то совсем другое, и ваш народ зовёт его иначе, верно? И вы, Атур, прекрасно понимаете, о чём именно я вас спросил. Вы нас дразните, я только не понимаю — зачем.

Чужак сидел, понурив голову и ни на кого не глядя. Руана замолк, ожидая ответа, но Атур молчал. Тогда Руана заговорил вновь, его голос зазвучал чуть резче — он терял терпение: