Роман Афанасьев - Звездный Пилот [litres с оптимизированной обложкой]

– Ясно, – мрачно отозвался Павлов. – На «Ефремов» сообщили?

– Еще вчера, – сказал Зотов. – Как раз пока ты спал после рейса. Это твои пассажиры привезли подтверждение. «Ефремов» собирает новую команду, Архипов выделил пять «утюгов», наверно, уже стоят на старте. Федоров просил еще одну «баржу», но ее не успевают расконсервировать. Да и пока она сюда доплетется… А за места на катерах уже драка.

– Вот стоит на денек отлучиться, – протянул Павлов. – Я-то думаю, чего они там все бегают, как ошпаренные? Архипов даже встретиться со мной не соизволил.

– Все, Коль, давай, – быстро сказал Зотов. – Паркуйся, отдыхай, и к нам. Я сейчас высаживаю группу на астероид. Федоров клянется, что нашел источник. Что он где-то здесь, рядом. «Четверку» я отправлю перезаряжаться, а ты после разгрузки «двушки» свяжись со мной.

– Идет, – откликнулся Николай. – Удачи, пилот.

Аварийный канал связи закрылся, и Павлов опустил руки. До парковки к станции – полчаса. Придется уступить место «трешке», идущей напрямик. Что ж, не беда. Ребятам нужнее. Но поскорей бы! Уже руки чешутся, так и хочется взяться за штурвал и метнуться к Риму. Такое пропускать нельзя. Никак нельзя.

Когда сигнал «трешки» пропал из схемы полетов, Павлов включил автомат сближения со станцией. Все, теперь его очередь. УТ ноль три успешно вошел в док, встал на парковку, теперь можно двигаться дальше.

Наблюдая за тем, как его катер самостоятельно подбирается к базе, Николай задумчиво почесывал бровь. Полчаса ожидания дались ему нелегко. Павлов нервничал, переживал по пустякам, беспокоился. Знал, что напрасно волнуется, и от этого все больше раздражался. Замкнутый круг. Но иначе он не мог.

Где-то там, далеко, ребята прочесывают опасный квадрат. А их спину никто не прикрывает. Это космос, тут нет мелочей! Сколько раз уже это было доказано, сколько жизней было отдано в подтверждение этого правила.

За это время Николай успел сделать гимнастику пилотов – комплекс упражнений на мышцы, выполняемый прямо в ложементе. Умылся. Посчитал в уме примерный курс до квадрата, где находился Рим. Сделал поправки. Посчитал на вычислителе, обругал себя за ошибки. Принял тонизирующее – решил, что отдыхать не будет. И так за время рейса отлежал все бока в ложементе. И когда, наконец, Павлов начал закипать, пришло разрешение на стыковку.

Сейчас ему оставалось только наблюдать за тем, как центральный экран медленно заполняет огромный серебристый бок базы с черным провалом открытого шлюза. Конечно, он следил за процедурой стыковки, держал руку на пульсе – как обычно. Но при этом не забывал поглядывать на схему дальнего обнаружения. На ней был изображен – очень схематически – участок каменного кольца, в котором находились «утюги» Рима и Левченко. Это была лишь примерная компьютерная модель, основанная на положении датчиков связи катеров по отношению к «барже». Огоньки катеров располагались далеко друг от друга. «Единица» Рима была правее центра, довольно далеко от базы и довольно глубоко в поясе астероидов. «Четверка» Левченко находилась слева – тоже довольно далеко. Но судя по бегущим строкам данных, она уже направлялась к базе. Схема периодически расчерчивалась тонкими линиями, показывая направление обмена данными между передатчиками всех участников. В конце концов, это радар связи, ему положено это знать.

Павлов бросил взгляд на стыковочный док – пять минут до контакта. Медленно. Еще очистка, дезинфекция, разгрузка, медобследование, предстартовая проверка… Час. Не меньше.

Краем глаза заметив яркую вспышку на схеме связи, Николай насторожился, быстро вывел карту на боковой экран, увеличил масштаб. Так и есть. Маячок Рима пылает алым. Включен аварийный канал – причем канал группы АСС. Вот и Левченко подключился, пошел контакт на базу…

Николай быстро ткнул пальцем в подлокотник, подтверждая доступ к аварийному каналу группы. Подключение!

– Три часа, – услышал он усталый голос Рима. – Нет, видео не могу, нужны все ресурсы…

– Зотов, – резко позвал Николай. – Это Павлов. Что происходит?

– Вот и он, – раздался приглушенный голос Левченко. – Я же говорил, что он еще не сел.

– Рим, – с угрозой протянул Павлов, косясь на экран стыковки. – Что там у тебя?

– Они нашли источник, – быстро сказал Зотов. – Он внутри лабиринта вращающихся каменных глыб. Группа Федорова ведет исследование, снимают показатели. Но там опасно. Пошла новая волна столкновений. Пытаюсь выманить их оттуда, но ребята не уходят. Говорят, это слишком важно. Открыли прямой канал до моего катера, закачивают данные прямо в дата-центр «утюга». До базы их передатчики не достают. Впрочем, мой тоже сейчас не добьет, нет широкополосных каналов, а пакеты данных слишком велики. Это данные с переносных станций исследований, с результатами анализов, идут напрямую с оборудования, необработанные огромные пакеты данных.

– Забирай оттуда людей, – медленно произнес Павлов, чувствуя, как у него холодеют кончики пальцев. – Рим…

– Да, – раздалось сквозь треск помех. – Тут камни, набиты то ли железом, то ли черт знает чем. Экранировка. Связь плохая. Попытаюсь подойти ближе к Федорову, но…

Связь прервалась, и Николай сжал кулаки.

– Левченко, – позвал он. – Как топливо?

– Топлива хватит, – мрачно отозвался пилот «четверки». – У меня пассажиры. Пытаются связаться с Федоровым.

– Иди к Риму напрямую, мимо базы, – быстро сказал Павлов, опуская пальцы в проводящий гель. – Немедленно. Близко не подходи, не рискуй, обеспечивай связь. Все.

Отключив канал, Павлов взглянул на распахнутый перед носом катера люк шлюза. Автоматика вывела его «трешку» на прямую линию и медленно загоняла катер в распахнутые двери. Две или три минуты, и «утюг» скользнет в родной док.

Павлов распрямил пальцы, и экран вспыхнул красным светом. Отмена автоматики. Процедура стыковки стоп. Предупреждающий зуммер взвыл в кабине, и тут же эхом откликнулся канал вызова диспетчера.

– Павлов! – крикнула Ирина. – Ты что делаешь?! Рехнулся?

Николай быстро выбрал нужный пункт меню, и схема полетов окрасилась алым. Да, у него и его команды есть особые привилегии. Общий канал, главный по станции.

– Говорит Павлов, замначальника отряда Аварийноспасательной службы, – громко сказал он. – Отмена всех полетов у станции. Стоп всем системам. Начата операция по спасению людей. Код красный, опасность жизни человека. Всем остановить работы. Приоритет в движении имеют суда Аварийно-спасательной службы. Приступить к исполнению немедленно.

Павлов отдал команду, и пульт замерцал огнями. Вся база перешла в режим аварийной работы, отдавая приоритет системам, помеченным как спасательные. Все системы обязаны подчиняться этому коду. Теперь главный на «барже» и в этом участке пространства – Николай Павлов. Он царь и бог.