Светлана Липницкая - Вакансия за тридевять парсеков

Леотимир издал глухой рык, заставивший нас подскочить.

– Ладно, как скажешь! – поспешно согласился Рим. – Мы пойдем.

Он вытащил меня из кресла за шиворот и поволок к выходу, едва ли не пинками придавая нужное ускорение. Черт, надо было сразу спросить про возможность остаться, а теперь капитан явно не в духе и момент упущен.

– Аriamir, k’ha mari tekh ta ri aekh, – пророкотал Леотимир.

Рим вздрогнул, обернулся и что-то виновато затараторил по-флиберийски. Капитан смерил его холодным взглядом и отпускающе махнул рукой – валите, мол.

Риму дважды повторять не пришлось: он выскочил из каюты, будто стая бешеных шакалов кусала его за пятки. Я приготовилась обороняться руками, ногами и, если придется, зубами, но Рим молча развернулся и пошел в сторону своей каюты.

– Эй! Ты обиделся, что ли?

Он не ответил. Я догнала его, обежала и пошла спиной вперед, глядя в непроницаемое лицо.

– Да ладно тебе, не дуйся! Ну прости, я просто растерялась, вот и пришлось придумывать на ходу.

Рим остановился у своей каюты, которую от капитанской отделяли всего восемь дверей, но я перегородила ему вход.

– Имей в виду, я с места не сойду, пока не помиримся!

– Какая страшная угроза, – фыркнул Рим и вместо того чтобы оттаскивать меня в коридор, просто втолкнул внутрь, без проблем изменив статус-кво. Теперь не я мешала ему войти, а он мне – выйти. Дверь автоматически закрылась за его спиной.

– Устав запрещает жестокое обращение с недоразвитыми землянами, – предостерегающе напомнила я, попятилась и немедленно с хрустом что-то раздавила. – Упс, извини…

– Но ты ведь отказываешься признавать себя недоразвитой, не так ли? – Рим медленно наступал, вызывая во мне острое дежавю с недавним кошмаром.

– Ты же не собираешься загореться, правда? – уточнила я, с беспокойством поглядывая на стены и потолок.

Рим так зловеще промолчал, что я сочла нужным объясниться.

– Слушай, ну чего ты так злишься сразу? Ведь план отличный! Ты можешь весь день совершенно легально таскаться за Ингрейманом, и никто тебя словом не попрекнет – у тебя же разрешение от самого капитана!

– Меня и так никто бы не попрекнул! Здесь свободный график, забыла?

– Ну, кто ж знал-то… – бестолково буркнула я, действительно напрочь позабыв этот момент. Дальше отступать было некуда, так что я прижалась спиной к иллюминатору и решила перейти в контратаку. – А ты тоже хорош! Знал, что шанс уговорить Леотимира у меня размером с кварк, чего сам не пошел?

– Ты только что просила прощения, а теперь хочешь заставить меня чувствовать вину?

Рим остановился почти вплотную и скрестил руки на груди. Я сдула со лба упавшую прядь волос. Горяч парень, ох горяч! Жаль только, что в прямом смысле.

– Импровизирую. Слушай, отойди, а? Не люблю вторжений в личное пространство.

Рим презрительно фыркнул, но отступил на шаг.

– Видел я твою импровизацию. Напомни-ка, в чем была суть спора, который я якобы проиграл?

– Э-э-э… Ну, скажем, кто съест больше кабачков.

– Фу! – Рима аж передернуло. – Не стал бы я о таком спорить!

– А я тебя на слабо́ взяла, – легко сообразила я. – Ты гордый, вот и повелся.

Рим изо всех сил сохранял серьезный вид, но уголки губ у него задрожали. Я продолжила ковать железо, пока горячо:

– Знаешь, даже если ты продолжишь дуться, я найду себе нового друга в лице Ингреймана. За ним теперь должок, ведь это я подогнала ему такого чудесного бесплатного слугу на весь день.

– Вот она, земная благодарность! – патетично возвестил Кип. Рим накрыл коммуникатор рукой, чтобы не мешал.

– Может, мне стоит намекнуть своему временному хозяину, что ты так жаждешь с ним познакомиться?

– Хорошо, – покладисто согласилась я. – А я тем временем просвещу Леотимира, кто именно подкинул мне идейку изменить маршрут.

Несколько секунд мы взаимно испепеляли друг друга глазами. Причем без ложной скромности замечу, что у меня это получалось ничуть не хуже, чем у всяких там флиберийцев, пламенных по своей сути. Наконец Рим не выдержал, я подхватила, и вскоре мы хохотали в голос.

– Слушай, Рим, – неуверенно позвала я, когда мы отсмеялись и напились воды, чтобы унять икоту, которая коварно сразила нас обоих, – может, стоило рассказать Лео про то, что я слышала? И врать бы не пришлось.

– Не вздумай! – испугался парень. – Без доказательств это дохлый номер.

– Странные у тебя отношения с братом.

– Нормальные. Просто у нас слишком непохожие взгляды на жизнь, чтобы мило беседовать на любые темы.

– Не понимаю. Как могут быть так далеки люди, которые месяцами пропадают в космосе бок о бок друг с другом?

– Просто мы очень разные, ясно? – Рим упрямо поджал губы.

– Я не собираюсь лезть тебе в душу, – развела руками я. – Просто имей в виду: я в традициях Флиберии не разбираюсь и осуждать тебя не стала бы.

– Решила сделать карьеру в ксенопсихологии?

Он сидел на кушетке, опираясь рукой на согнутую в колене ногу, и мирно перебирал пальцами по корпусу Кипа. Удивительно, как быстро я привыкла к ним обоим и как, должно быть, буду скучать. Раньше у меня не было друзей, с которыми хотелось бы вот так болтать на личные темы, чувствуя себя при этом абсолютно комфортно. Что ни говори, а Рим умел расположить к себе. Интересно, это профессиональный навык контактера или он сам по себе такой? Я сглотнула комок в горле и хрипло спросила:

– А что, у меня есть талант?

– У тебя их масса! Например, ты мастерски выводишь из себя. И виртуозно влипаешь в переделки, втягивая за собой других. Короче говоря, ты абсолютно невыносима по своей сути.

– Через несколько дней меня высадят, и мы с тобой вряд ли когда-нибудь еще увидимся. Потерпи немного.

– Зато с тобой не соскучишься, – смягчился Рим.

– Сочту за комплимент. – Я встала руки в боки и оглядела каюту. – Раз не хочешь откровенничать, предлагаю устроить тут генеральную уборку.

– Зачем?!

Я красноречиво указала на завалы инопланетной рухляди.

– Это из-за аварийной посадки, – попытался отвертеться парень. – Куда их класть? Шкаф и так под завязку.

– Хотя бы отсортировать.

Я тоже не любитель наводить порядок, но наступать на всякий хлам в каюте Рима замучилась. А так хоть будет чем занять руки, пока «Фибрра» на вынужденной стоянке.

– Вообще-то спать пора, – предпринял последнюю попытку флибериец, весьма ненатурально зевая.

Я вытащила из ближайшей кучи какой-то предмет, и она лавиной осыпалась на пол. Рим брезгливо поджал ноги и скорчил на редкость несчастную физиономию.

– Может, лучше пооткровенничаем?

– Валяй! – Я села прямо на пол и хитро улыбнулась.

Рим понял, что угодил в ловушку. Страдальчески поморщился под язвительное хихиканье Кипа, вдохнул и сдался: