Светлана Липницкая - Вакансия за тридевять парсеков

Счастливая Аглая выскочила из кухни с целой кастрюлей дивного здорового кушанья. Запахом свежесваренных тыквенных повеяло даже сквозь закрытую крышку. Рим заметно сбледнул и поспешно зажал не только нос, но и рот, очевидно, решив подышать ушами.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – Ничего, если я в отдел унесу? Хочу с Венимором поделиться.

Аглая засияла, как красно солнышко. Рим за ее спиной сделал вид, что его тошнит.

– На здоровье! Еще принести?

– Не-не-не! – поспешно открестилась я. – Мы не хотим переедать.

– О-о, – едва не прослезилась Аглая. – Как я рада, что хоть кому-то здесь небезразлично собственное здоровье!

Она сердито зыркнула на Рима, но демонстративно промолчала, так и не простив ему недавнюю выходку с зачитыванием состава сэндвича. Рим укусил кулак, чтобы рвущийся наружу хохот не достиг аккуратных ушек главы отдела обеспечения.

– Ты заходи почаще, Саша, – от души пригласила та. – Я таких котлеток приготовлю – пальчики оближешь!

– Из мяса? – не поверила я своим ушам.

Аглая рассмеялась колокольчиковым смехом.

– Отличная шутка! Из морковки, конечно.

– Звучит… аппетитно, – оторопело соврала я. – Полагаю, паровые?

– Тушеные на воде. – Аглая заговорщицки подмигнула, подобрала бутылку и уцокала каблучками на кухню.

– К тушеным на воде морковным котлетам меня жизнь не готовила, – потрясенно пробормотала я, пока Рим и Кип давились смехом.

Кастрюля с ценным продуктом весила, по ощущениям, больше меня и, к тому же, еще не остыла. Обернув салфетками ручки, я с пыхтением ее приподняла и осознала, что мое здоровье будет окончательно подорвано коварными овощами по причине вылезшей грыжи. Похоже, Аглая на радостях выгрузила мне двухнедельный запас кабачков, чтоб я объелась и думать забыла про вредную пищу. Рим, конечно, помог дотащить кастрюлю до отдела, но вид у него при этом был такой, будто он несет что-то страшно ядовитое и мерзостно пахнущее. Встречные члены экипажа, унюхав сей деликатес, в ужасе разбегались с нашей дороги, бледнея и затыкая носы.

Венимора в зверинце не оказалось, наверняка отправился на обход. Во время экстренной посадки некоторые члены экипажа получили травмы головы. Веник на всякий случай каждый день проверял их самочувствие и чуть что загонял в регенерационный модуль на повторный цикл.

– Иди сюда, гнусная погань! – прошипела я, хищно надвигаясь на протовагруса.

Погань не спешила сдавать бастион, вызывающе глядя на меня исподлобья и раздувая на шее кожистый пупырчатый пузырь. Я открыла клетку и попыталась вытащить зверя, но тот моментально покрылся тягучей бледно-сиреневой жижей с вышибающим слезу запахом ацетона. Наткнувшись пальцами на это великолепие, я с воплем отвращения отдернула руку, чуть не заехав локтем в живот стоящего рядом Рима. Протовагрус издал звук, напоминающий ехидный смех.

– По-моему, оно тебя презирает, – язвительно прокомментировал Кип.

– Я от него тоже не в восторге, – буркнула я, озираясь в поисках перчаток.

– Биолог обязан любить всех животных.

– Ага, а компьютер должен все знать, – напомнила я наш утренний разговор, и Кип обиженно заткнулся.

С трудом вытянув из клетки склизкую, выскальзывавшую из рук, и, несмотря на двухдневную голодную диету, весьма упитанную тушу протовагруса, я усадила его на стол рядом с кастрюлей и жестом фокусницы открыла крышку. Вырвавшийся ароматный парок заставил протовагруса подозрительно принюхаться, а Рима – спешно отбежать в другой конец помещения.

– Дамы и господа! – громко продекламировала я. – В нашем цирке смертельный номер! Насильственное кормление упрямой инопланетной твари сельскохозяйственными культурами!

Я набрала полную пригоршню резанных на дольки кабачков и прицелилась к пасти протовагруса, и тут вернулся Веник.

– О-Саша-не-думал-что-ты-придешь-ты-же-на-Клою-собиралась-а-я-тут-почитал-любопытную-статейку-о-количестве-воды-которая-содержится-в-растительности-Октима-Два-и-мне-пришло-в-голову-может-он-вообще-не-усваивает-дигидрированные-корма-бедняга-он-наверное-уже-так-проголодался-надо-рискнуть-дать-ему-что-то-сочное-только-бы-аллергии-не-было-потом-или-может-корм-в-воде-размешать-как-думаешь-что-лучше…

– Я уже пыта… А-а-а!

Голодающий страдалец с Октима-2 внезапно стрельнул хоботком-языком, с прытью охотящейся лягушки заглотив мою руку до самого локтя. Я принялась выдираться, но протовагрус, сообразив, что хватанул лишнего, презрительно сплюнул и удовлетворенно зачавкал оставшимися в пасти кабачками. Я осмотрела руку на предмет непоправимого ущерба количеству пальцев, но, к счастью, зубы тварь еще не наэволюционировала. Брезгливо стянув исслюнявленную перчатку двумя пальцами, я бросила ее в утилизатор, слыша за спиной слаженный трехголосый смех.

– Зато-он-наконец-поест-здорово-ты-придумала-Саша. – Веник подошел к протовагрусу и ласково почесал его за ложноушком. Тварь сомлела и счастливо прикрыла глаза.

– Слов нет, как я собой горжусь, – проворчала я, хватая хохочущего Рима за руку и выволакивая его из отдела.

На Клое был «хиленький», как выразился Рим, космопричал, в котором для линкора не оказалось свободных ячеек, так что до планеты предстояло лететь на шаттле. В ангаре меня поджидал Леотимир, страшно сконфуженный удивленно-почтительными взглядами твиникийцев. Рим тут же развил бурную деятельность, оглядываясь на брата с таким неподдельным ужасом, будто подозревал, что тот сейчас сам возглавит экспедицию, а его сначала уволит, а потом съест. Капитан усиленно притворялся, что все в порядке, а сам явно решал, солидно ли будет забиться в дальний угол с глаз долой.

Мы отошли в сторонку и несколько минут воодушевленно шушукались на тему контрабанды напитков. Леотимир передал мне личный код для оплаты «крюшона» и щедро предложил присмотреть что-нибудь на сдачу, если дело срастется. Никаких сумм я ему не называла, так что осведомленность капитана «Фибрры» о ценах на черном рынке сладких вод меня немало позабавила. Но поскольку банка с заветной жидкостью в данный момент была накрепко привязана под моей толстовкой (оставлять ее в каюте мне показалось слишком рискованным), я была уверена, что «поставщик» не подведет, и потому от последнего пункта предложения гордо отказалась.

Помимо нас с Римом на Клою летели трое Эников-Беников. Я так и не поняла, меняются они при каждой высадке, или это одни и те же. Во всяком случае, все трое приветливо мне улыбнулись, показав три совершенно одинаковых ряда ровных, как по линейке, зубов, похожих на квадратики.

Несмотря на проблему с космопричалом, из-за которой «Фибрре» пришлось встать на якорь в открытом космосе, планета оказалась достаточно развита, чтобы иметь наземные парковки для шаттлов и флаеров основных галактических типов. Эник плавно опустил кораблик на свободный квадрат разлинованной посадочной площадки, а я подумала, что не отказалась бы от такого удобного способа паркинга на Земле: подлетел, кнопочку нажал, точнехонько на линию разметки встал. Никаких тебе выкручиваний руля и длительных манипуляций по втискиванию в узкое пространство между двумя автомобилями.