Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 3. Стойкость

Отчёты операторов систем наблюдения и связи часто вызывали у контр-адмирала Эйзендорфа неприятное чувство. Неважно, произносились ли они со спокойствием робота или с истеричной паникой в голосе, они равно действовали ему на нервы. «И что?!» — хотелось крикнуть ему в ответ. Одиночество командира — невозможность передать право высказывать суждения и принимать решения кому-либо другому — вызывало у него желание наброситься на этих людей, которые не несли подобной ответственности.

— Хватит сообщать мне о каждой ненужной детали! — рявкнул он, добавляя к своему крику ещё и подзатыльник. Возможно, оператора теперь тоже можно было причислить к жертвам Юлиана.

На стороне Союза Свободных Планет контр-адмирал Аттенборо чувствовал похожее раздражение. Хотя он и обладал выдающимися командирскими способностями, быть может, кто-то другой лучше бы подошёл для того, чтобы вести в бой эту «банду бойскаутов».

Для Аттенборо чрезмерная осмотрительность вражеского командующего стала спасением. И в то же время страх того, что их фатальная слабость может быть обнаружена в любой момент, всё увеличивался.

И тут Аттенборо, ощущавший почти невыносимый груз ответственности, лежащей на нём, увидел, как союзный корабль спокойно пролетает через поле обзора его главного экрана. Так спокойно, словно ничто в этом мире его не тревожит.

— Это ведь был «Улисс» только что, не так ли? — удивлённо спросил он у адъютанта.

— Так точно! Линкор «Улисс».

При звуках этого названия улыбка помимо воли расползлась по губам молодого командующего. Даже в разгар жестокой битвы есть ещё возможность для проявления бессмертного человеческого чувства юмора. «Улисс» был главным «драчуном» всего Патрульного флота Изерлона, превосходя почти все прочие суда по количеству как боевых вылетов, так и выдающихся военных успехов. Тем не менее, он был больше известен как «линкор с протекающим сортиром», и потому его название неизбежно вызывало усмешку. Прозвище на самом деле давно уже не имело оснований, но для большинства людей удобная для них ложь куда приятней прозаичной правды, сколь бы раздражающей ни была эта ложь для её объекта…

— Хотелось бы мне, чтобы хоть часть удачи этого корабля распространилась на всех нас, — произнёс Аттенборо. — Остаться в живых несмотря ни на что, даже если при этом придётся выглядеть не лучшим образом.

На мостике раздался смех, ненадолго даруя ощущение, что всё будет хорошо. Пусть экипаж «Улисса» и предпочёл бы что-нибудь другое, но сейчас прозвище их корабля неплохо помогало снять напряжение и поднять боевой дух.

С начала битвы минуло уже девять часов. За это время Юлиан совершил четыре боевых вылета со своего корабля-носителя, «Амертата». За время третьего ему не удалось сбить ни одного противника. Должно быть потому, что эскадрилья спартанцев, теряющая одного бойца за другим, стала лёгкой добычей для валькирий, и разрыв в численности возрастал всё сильнее. Оказавшись под огнём сразу двух валькирий, Юлиану не оставалось ничего иного, кроме как убегать, отчаянно стараясь остаться в живых. Вскоре он понял бессмысленность попыток контратаковать и сосредоточился только на бегстве. Пилоты обеих валькирий стремились добавить его к своему победному счёту и больше полагались на сольные действия, чем на сотрудничество. Если бы не этот факт, то Юлиан бы непременно погиб. Однако противники лишь мешали друг другу, поэтому Юлиану, в конце концов, удалось стряхнуть их и вернуться на материнский корабль, где он ещё какое-то время просидел в кабине истребителя, опустив голову и не в силах сказать ни слова.

А потом был четвёртый вылет, или, лучше сказать, побег с гибнущего корабля-носителя. Не оправдав в итоге своего имени, «Амертат» стал жертвой термоядерных ракет, разваливших его напополам. Обе части, одна за другой, взорвались. После того, как Юлиан, почти захваченный расширяющимся огненным шаром, всё же сбежал в космос, прямо перед ним появилась очередная валькирия. Оказавшись на долю секунды быстрее, юноша нажал на гашетку и разнёс её на куски. Должно быть, вражеские системы обнаружения были нарушены взрывом позади Юлиана, но, как бы то ни было, он победил. Однако на сей раз его дозаправка была неполной, а значит, вскоре он не сможет продолжать бой. С отчаянием, клубящимся в его тёмно-карих глазах, он повернулся, чтобы посмотреть на экран и… нервно рассмеялся. Со стороны Изерлона в их сторону направлялись бесчисленные точки света, формируя быстро расширяющуюся стену идущего в бой Патрульного флота.

На мостике флагманского линкора «Триглав» офицер связи вскочил и закричал:

— Подкрепление прибыло! Подкрепление прибыло! — он посчитал своим долгом проявить чрезмерную реакцию, чтобы поднять боевой дух товарищей.

И эффект оказался впечатляющим. Раздались радостные крики, и в воздух взлетело множество беретов. Чтобы проинформировать союзные корабли и одновременно ткнуть в это носом врагов, электромагнитные сигналы, чей перехват был полностью ожидаем, понеслись по каналам связи флота Союза Свободных Планет.

Имперцы и вправду были шокированы. На всех кораблях операторы систем наблюдения с бледными лицами уставились на свои экраны, ошарашив своих командиров громкими криками сообщений.

— Больше десяти тысяч ?! — стонали командиры. — Это будет не битва, а избиение!

Слово «побег» ярко зажглось в голове у каждого из них. Они не лишились той части разума, что подсчитывает шансы, и были достаточно гибкими, чтобы понять, что при таком фатальном преимуществе противника бегство — это лучший выход. Собственное подкрепление имперского флота вскоре тоже должно было появиться, но и оно слишком значительно уступало огромному флоту Союза. И, что ещё важнее, можно было утверждать наверняка, что к тому времени, когда оно прибудет, здесь не останется никого, так что подкрепление, в свою очередь, тоже будет уничтожено по отдельности. Контр-адмирал Эйзендорф, подавая пример остальным, начал отступление.

— Враг потерял волю к сражению и убегает. Будем преследовать? — спросила у своего черноволосого командира старший лейтенант Фредерика Гринхилл на мостике линкора «Гиперион».

— Нет, пусть уходят, — ответил Ян.

Имперский флот отступил, а их товарищи были спасены, так что цели этого похода уже были достигнуты. Преследование и уничтожение столь малого числом врага, к тому же, не желающего сражаться, не несло никакой стратегической выгоды, как и удовольствия от победы. Основной причиной того, что он привёл с собой настолько большие силы, было как раз желание напугать противника и заставить его сбежать без боя.

— В таком случае, адмирал, нам, наверное, стоит собрать выживших и возвращаться, как только будет завершён хотя бы поверхностный ремонт?