Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 2. Амбиции

— А что вы думаете о Райнхарде фон Лоэнграмме?

— Что было бы весело сразиться с ним, — это возмутительное заявление командир розенриттеров выдал без малейших колебаний. — Думаю, сражаясь в равных условиях, вы победили бы его.

— Подобные гипотезы не имеют смысла, — сказал Ян.

— Да, я знаю.

Тактика — это искусство управлять войсками, чтобы победить в сражении. Стратегия — искусство создавать такие условия, чтобы можно было максимально эффективно использовать свою тактику. Соответственно, предложение Шёнкопфа было нереальным, поскольку не учитывало элемент стратегии в войне.

— Как бы то ни было, давайте перейдём к следующему пункту. Вы прекрасно осознаёте, насколько неисправна текущая силовая структура Союза Свободных Планет, как в плане возможностей, так и в плане морали. Тем не менее, несмотря на это, вы сделаете всё, чтобы спасти её. Это огромное противоречие.

— Лучшее — враг хорошего. Конечно, я признаю, что текущая власть Союза «неисправна». Но посмотрите на лозунги, которые выдвигают эти «спасатели республики». Разве это не ещё хуже, чем то, что мы имеем сейчас?

— Если вы спрашиваете меня… — произнёс Шёнкопф со странным блеском в глазах. — Я бы предложил позволить этим шутам из Военного Конгресса очистить нынешний режим. Тщательно и полностью. В любом случае, они со временем проявят собственные недостатки и потеряют контроль над ситуацией. И вот тут появитесь вы, избавитесь от уборщиков и примете власть как реставратор демократии. Вот такой вариант я бы назвал «лучшим».

Молодой командующий Изерлона поражённо уставился на своего подчинённого. Шёнкопф больше не улыбался.

— Как насчёт такого? Даже если бы это было только формально, как диктатор вы смогли бы защитить подлинное демократическое правление.

— «Диктатор Ян Вэнли», да? С какой стороны ни взгляни, это не в моём стиле.

— Быть солдатом тоже не в вашем стиле. Но вы здесь, и вы делаете вашу работу лучше всех. И, должно быть, с ролью диктатора справитесь не хуже.

— Бригадный генерал Шёнкопф.

— Да?

— Вы делились с кем-нибудь такими мыслями?

— Конечно, нет.

— Рад это слышать…

Не говоря больше ничего, Ян отвернулся от Шёнкопфа и поспешил на совещание.

Двигаясь в нескольких шагах позади, Шёнкопф улыбался. Понимал ли Ян, что в армии вряд ли найдётся другой офицер, позволяющий подчинённым так свободно высказывать своё мнение? Да, быть начальником Вальтера фон Шёнкопфа — нелёгкое дело.

В крепости Изерлон проживало много гражданских, и их беспокойство выросло от известий о государственном перевороте на родине и гражданской войне в Империи. Один из таких людей остановил Юлиана, направлявшегося в гражданский жилой район по поручению Яна, и спросил, есть ли вообще шансы на победу.

Юноша внимательно посмотрел в лицо тому, кто его окликнул, а потом, упрекая человека за панику, уверенно сказал:

— Адмирал Ян Вэнли не вступает в битвы, в которых нельзя победить.

Очень быстро этот обмен репликами стал известен по всему Изерлону. «Адмирал Ян не сражается в битвах, в которых нельзя победить». Действительно, победы были постоянным спутником этого человека. Так что он обязательно победит и на этот раз. Беспокойство мирных жителей, по крайней мере, открытое, улеглось.

Ян, позже услышавший об этом, уточнил у Юлиана, действительно ли был этот разговор, а потом поддразнил юношу:

— А у тебя прорезался неожиданный талант. Может, назначить тебя пресс-секретарём по связям с общественностью?

— Но я же не лукавил, а сказал ему чистую правду, адмирал?

— Хм, да. Во всяком случае, на этот раз, — Юлиан заметил, как его опекун чуть нахмурился. — Конечно, я надеюсь, что это так и останется…

Юлиан отправился учиться пилотировать одноместный истребитель, называемый спартанцем, а Ян вызвал к себе бригадного генерала Шёнкопфа.

Молодой адмирал решил разделить флот, которым командовал, на скоростное мобильное подразделение под своим непосредственным командованием и флот поддержки, обеспечивающий снабжение и способный за себя постоять. Однако он пока не решил, в какой из них направит Шёнкопфа. Поэтому посоветовался с ним самим и решил в итоге взять его в свой штаб.

Во время разговора Ян спросил его о Юлиане, которого Шёнкопф обучал рукопашному бою и стрельбе.

— Если вы спрашиваете, какой из него воин, то тут он отлично справляется со своими обязанностями — в этом отношении он будет гораздо полезнее вас, ваше превосходительство, — Шёнкопф был беспощаден. — Но ведь это не то, чего бы вы для него хотели?

Ответ Яна был наполовину обращён к самому себе:

— Есть пределы тому, что человек способен сделать, но всё же в пределах своих способностей мы можем менять судьбу. Я хочу, чтобы Юлиан мог менять судьбу в максимальных пределах. Пусть даже он этим не воспользуется, я хочу, чтобы у него был такой потенциал.

— А каков ваш потенциал?

— Нет, я ничего не могу. Для этого я слишком глубоко увяз в делах Союза. Должен выполнять обязательства перед теми, кто платит мне жалованье.

Шёнкопф посмотрел на него так, будто воспринял этот ответ не как шутку.

— Понятно. Так вот почему вы не хотите, чтобы Юлиан поступил на официальную службу? Чтобы он не чувствовал себя обязанным Союзу Свободных Планет так, как вы?

— Я правда не задумывался над этим так глубоко…

Молодой адмирал помотал головой. Он не всегда действовал, опираясь на глубокое осмысление и долгосрочное планирование. Хотя другие, похоже, думали иначе. Ян не мог сказать, даёт ли ему это преимущество, или нет.

Центр стратегического планирования на Хайнессене стал оплотом Военного Конгресса по Спасению Республики. Его руководители собрались в подземном зале совещаний.

Когда адмирал Гринхилл сообщил всем, что Ян Вэнли отказался присоединяться к Военному Конгрессу, в зале поднялся вполне ожидаемый шум.

— Что ж, тогда нам ничего не остаётся, кроме как сразиться с ним!

— Пусть этот Чудотворец Ян покажет, что он может. Узнаем, правду ли говорят о его способностях!

Возможно, эти агрессивные голоса были призваны избавить от тревоги говоривших.

Однако адмирал Гринхилл не присоединился к их вынужденному энтузиазму.

Он не собирался искать прощения у дочери. Не было ни шанса, что она простит его. Но его действия основывались на его убеждениях. Если возрождение не придёт силой армии, то его родина окончательно погрязнет в коррупции. Если Ян этого не понимает, то им не остаётся ничего, кроме войны. Решение было непростым, но, раз приняв его, он не собирался колебаться.

— Адмирал Легранж.

В ответ на это обращение поднялся мужчина средних лет с квадратной челюстью и коротко подстриженными светлыми волосами.