Ёсики Танака - ЛоГГ. Том 2. Амбиции

Огромное тело Овлессера, не снявшего даже шлема, занимало весь экран. Его броня потемнела от человеческой крови, а местами к ней прилипли и куски мяса. Вокруг Райнхарда раздался ропот гнева и ужаса.

Потом этот гигантский зверь начал бросать оскорбления в адрес Райнхарда через систему связи своей брони. После того, как он назвал его предателем, обманувшим благосклонность императорской семьи, трусом, безнравственным чудовищем и неопытным щенком, которому просто повезло, он добавил:

— И ты, и твоя сестра использовали секс, чтобы влезть в доверие к нашему почившему императору!..

Именно в этот момент прохладная мина, с которой Райнхард выслушивал оскорбления, слетела с него, уступив место бешеной ярости. В льдисто-голубых глазах мелькнули молнии, а из-за тонких изящных губ послышался скрежет зубов.

— Ройенталь! Миттермайер!

— Так точно!

— Притащите ко мне это неотёсанное животное! Не убивайте его, даже если для этого придётся отрубить ему руки и ноги. Я собираюсь разорвать его поганую пасть своими собственными руками!

Адмиралы обменялись взглядами. Задача, поставленная им, была трудновыполнимой. Слишком поздно они поняли, что Райнхард тоже подвержен эмоциям.

Гренадёры Райнхарда готовились к десятому приступу. На их пути была установлена баррикада из трупов, а отряд Овлессера, одуревший от наркотиков и крови, вглядывался в них пылающими глазами.

— Если вы собираетесь нападать, трусливые мыши, то пошевеливайтесь и нападайте! — раздался в коридоре рык Овлессера. — Я брошу ваши тела в котёл и приготовлю себе хорошую порцию фрикасе! Хотя наверняка вкус мяса таких безродных ничтожеств отвратителен, но на поле боя не до разборчивости!

— Варвар, — сплюнул Ройенталь. — Как и сказал главнокомандующий, это герой из каменного века. Ему бы родиться тысяч на двадцать лет раньше.

— Но он родился теперь, и из-за этого плохо придётся нам, — с горечью добавил Миттермайер. Он подозвал адъютанта и приказал принести два комплекта силовой брони.

— Адмирал, вы ведь не собираетесь сами с ним сражаться?!

— Мы станем наживкой, — сказал Ройенталь. — Это сделает ловушку законченной… Как там приготовления?

— Думаю, мы почти готовы, ваше превосходительство. Но вам не обязательно участвовать в этом лично.

— Мы оба адмиралы, — усмехнулся Ройенталь. — Этот зверь Овлессер — генерал-полковник. Было бы здорово, если бы это имело значение.

Как отреагирует Овлессер, если перед ним появятся адмиралы Миттермайер и Ройенталь? Судя по его нынешнему состоянию, он никак не сможет позволить кому-то ещё заполучить такую ценную добычу. Наверняка он рванётся вперёд, стремясь к поединку — части человеческого наследия, дошедшего с каменного века.

Чтобы их уловка оказалась успешной, нужна была наживка, и эта наживка должна была быть вкусной.

Будь это сам Райнхард, то условия были бы идеальны, но, поскольку это также сделало бы механизм ловушки слишком очевидным, то именно они наиболее подходили для этой роли.

Ройенталь и Миттермайер вошли в свои силовые доспехи, и, как только они появились в Коридоре Шесть, среди бойцов Овлессера послышались возбуждённые перешёптывания. Храбрость молодых адмиралов была хорошо известна, так что убить их будет большой честью. Коротким взрыком успокоив своих людей, гигант взглянул на противников.

— Он решил, что вместе вы сможете победить? Или такое проявление остроумия щенка Лоэнграмма?

— Мы никогда этого не узнаем, если не попробуем, — ответил Миттермайер.

Посчитав это неуважительным вызовом, Овлессер перешагнул через завал из мёртвых тел и вышел к ним. Он шёл широким шагом. Даже сквозь броню энергия его свирепого желания убивать переполняла пространство. Глаза сверкали жаждой крови, он рванулся к врагам…

И в этот момент огромная фигура Овлессера вдруг стала ниже. Хотя гренадёр был около двух метров ростом, его голова внезапно оказалась ниже Ройенталя, чей рост составлял 184 сантиметра, и даже ниже 172-х сантиметров Миттермайера. У врагов и союзников перехватило дыхание, будто они увидели какое-то волшебство. Неужели то, что видели их глаза, случилось на самом деле?

Пол провалился под ним. Овлессер погрузился почти по грудь, и лишь уперевшись руками он смог удержаться от того, чтобы погрузиться ещё глубже. Тяжёлый топор, давно ставший его вторым «я», упал на пол в метре от него.

Это была ловушка, дыра, пробитая в полу, сделанном из сложных кристаллических волокон. Или, если быть точным, то пол облучался инвертированными популяциями водорода и фторидов в течение трёх часов с уровня ниже Коридора Шесть, ослабляя молекулярные связи волокон так, чтобы они не выдержали веса Овлессера.

Миттермайер прыгнул вперёд и выбил топор подальше. Лицо Овлессера, ошеломлённого таким поворотом, побагровело под шлемом, когда он понял, что произошло.

— Мы захватили Овлессера! — закричал Ройенталь. — Остальные нам не нужны. Гренадёры, в атаку!

Ройенталь поднял отброшенный его другом топор и одобрил трофей холодной улыбкой.

— Я подумал, что для того, чтобы поймать дикого зверя, нужна ловушка, и ты прекрасно попался в неё. В примитивную ловушку, в которую не попался бы никто другой.

— Трус!

— Приму это как комплимент.

Пока они говорили, мимо пробегали идущие в атаку солдаты.

Потеряв своего командира, люди Овлессера отступили. Возможно, когда они лишились своего храброго предводителя, весь их боевой дух растаял.

Стремящиеся отомстить за потери и унижение гренадёры Райнхарда приблизились к ним, размахивая топорами и начали резню. Дважды противник пытался пойти в контратаку, и дважды она захлёбывалась в крови.

Коридор Шесть был зачищен — и окрашен в красный цвет.

Ск ованного двумя комплектами наручников, с надетым электрическим шлемом, применяемым для казней, и множеством направленных на него стволов оружия, Овлессера подтащили к экрану связи.

Столкнувшись с пылающими огнём ненависти и гнева глазами Райнхарда, а также скорой неминуемой смертью, Овлессер всё же смог высокомерно поднять голову. Каковы бы ни были недостатки этого человека, трусом его назвать было нельзя.

Однако экран связи тут же погас. На флагманском корабле «Брунгильда» начальник штаба пытался изменить решение своего командира.

— Убить его легко, но Овлессер не боится смерти. И дело не только в этом. Убив его сейчас, мы лишь поднимем его репутацию, превратив его в непобедимого и непокорного героя, мученика, отдавшего жизнь за династию Гольденбаумов. А это ведь не то, чего вы желаете.

Райнхард не ответил.

В его ледяных глазах была отчётливо видна буря, бушевавшая у него внутри. Наконец, его плотно сжатые губы разжались, и он вытолкнул из себя вопрос: