Карен Трэвисс - Republic Commando 1: Огневой контакт

— И у меня, — отозвался Девятый.

Дарман порылся в рюкзаке и достал аккуратно упакованный сверток, по форме напоминавший кирпич.

— Кубики, сушеная кувара и вяленое мясо. Дневной запас. Давайте сложим все вместе и съедим по двойной порции. Если все пройдет по плану, придется уносить ноги так быстро, что будет не до перекуса. А если нет, то обидно умирать на пустой желудок.

— Я за, — сказал Атин.

Девятый хотел было спросить мнение Этейн, но та сидела с закрытыми глазами, скрестив ноги и положив ладони на колени. Дарман приложил палец губам и качнул головой.

— Медитирует, — беззвучно произнес он.

Девятый надеялся, что она выйдет из транса преображенной. Ему и так недоставало целого отделения для адекватной работы.

— Тебе осталось жить десять секунд, — сказал Гез Хокан. Он включил меч Фулье, и из торца вырвался луч голубой энергии. Интересно, как так получалось, что клинок всегда имел одинаковую конечную длину. — Говори.

Гута-Ней не обратил на меч никакого внимания. Таким поглощенным собой Хокан его еще не видел.

— Меня поймать солдаты. Я убежать.

— Республиканские? Люди?

— Да. Они меня поймать, заставить нести груз.

Хокан погасил клинок.

— Они явно приметили твой талант. Как ты убежал?

— Они спать. Не смотреть. Я пошел.

— Сколько солдат?

— Четыре. И девуля.

— Девуля?

Гута-Ней показал пальцем на меч:

— У нее такой.

Итак, та женщина, что с ними, в самом деле джедай.

— Всего четыре?

— У них есть еще. — Виквай поджал губы, силясь выговорить новое слово. — Отделение.

— Отлично, то есть итого два отделения. Восемь бойцов. Все сходится. — Хокан повернулся к Хурати. — А что там наш друг-трандошанин?

— Он говорит, что сильно раздражен помехами его бизнесу, и предлагает вам в помощь самого себя и троих коллег, чтобы поскорее разобраться с этими затруднениями.

— Поблагодари его и прими предложение. — Хокан снова повернулся к Гута-Нею. — А теперь как следует пошевели мозгами. Они говорили, что собираются делать? Куда они направляются?

— На виллу.

Как предсказуемы люди! За деньги местные были готовы разболтать все, что угодно, продать своих дочерей, настучать на соседей. Хокан наполовину ожидал, что обман будет слишком очевиден и враг не поверит.

— Молодец. Скажи мне, какое у них снаряжение.

— Бластеры. Взрывчатка. — Виквай широко развел руки. — Большая пушка. У них броня с ножами в перчатках.

— Опиши.

— Как твоя.

— Что значит — как моя?

Гута-Ней указал на голову и изобразил пальцами Т-образный визор:

— Твой шлем.

В это верилось с трудом. Гута-Ней был косноязычным дикарем, но в его описании не было никакой неоднозначности.

— Ты хочешь сказать, что они носят… мандалорские доспехи?

— Да. Точно.

— Ты уверен?

— Уверен.

— Что-нибудь еще? — Хокан сам не понимал, почему ожидал от этого животного точной оценки увиденного. — Что-нибудь необычное?

Гута-Ней задумался над вопросом, как будто от ответа зависела его жизнь. Он ошибался — в любом случае Хокан собирался убить его.

— Они одинаковые.

— Одеты в форму, что ли?

— Нет, сами. Одинаковые лица.

Дети способны запоминать детали с безошибочной точностью, и глупые взрослые тоже. Гута-Ней описывал то, о чем рассказывала доктор Утан: солдат, идентичных солдат, бездумно послушных солдат. Клонов.

Хокан не мог поверить, что солдаты-клоны способны работать так ловко. А единственное оружие, которое могло оказаться действенным против них, было недоступно, потому что в нынешнем виде могло убить всех, включая Утан и ее группу.

Но их, наверное, всего восемь. А у него — почти сотня дроидов. И оружие.

— Хурати! Хурати!

Молодой капитан подбежал и отдал честь:

— Сэр?

— Я думаю, они готовят одновременную атаку на обе цели. У них два отделения, и я уверен, что, скорее всего, одно они пошлют на виллу, в то время как другое попробует атаковать самую очевидную цель. Раздели взводы дроидов между обоими объектами.

— Вы бы тоже так поступили, имея два отделения, сэр? Не собрали бы все силы в один кулак?

— Собрал бы, если бы точно знал, что все цели в одном месте. Но они не могут знать, кто и что находится в каждом здании. И атаковать они будут ночью, потому что они хотя и смелые, но не глупые. — Хокан покачал головой, прервав свои рассуждения из-за назойливой мысли. — Кто бы мог подумать, что клоны способны провернуть такую операцию? Утан говорила, что они всего лишь пушечное мясо.

— Под командованием джедая, сэр. Возможно, наш тактик-женщина.

Это была интересная идея. Хокан обдумал ее, потом осознал, что Гута-Ней все еще чего-то ждет. Виквай стоял прямо и почему-то не выказывал никакого страха.

— Что такое? — спросил Хокан.

— Я рассказать. Ты меня отпускать?

Мандалорец снова зажег меч и занес над правым плечом.

— Конечно нет, — сказал он и взмахнул клинком. — Это было бы вредно для дисциплины.

Так чем мы можем оправдать содеянное нами? Мы вырастили солдат, лишенных свободы и выбора, вырастили для того, чтобы они сражались и умирали за нас. Когда цель перестанет оправдывать средства? Куда движется наше общество? Где наши идеалы и во что мы без них превратимся? Если мы становимся такими беспринципными, то где провести грань между нами и теми, кого мы считаем воплощением зла? У меня нет ответа, учителя. А у вас?

Этейн непроизвольно дернулась, как будто ей приснилось, что она падает. Девушка открыла глаза и уставилась перед собой.

— Он мертв, — сказала она.

— Кто? — Дарман наблюдал, как она медитирует, тревожась, как джедай покажет себя в бою. Страшась как за нее, так и из-за нее. Она могла стать либо обузой, либо полезнейшим подспорьем. — Что случилось, Этейн?

Девятый взглядом предостерег его не фамильярничать с офицером, что бы та ни приказывала. Затем он снова занялся своим планшетом.

— Гута-Ней. — Этейн с опустошенным видом потерла лоб. — Я почувствовала в Силе.

Пятый собирался что-то сказать, но Атин предостерегающе нахмурил брови. Дарман зыркнул на обоих, чтобы молчали. Говорить неприятные вещи надо уметь, и Дарман хотел, чтобы она услышала это от него, а не от его товарищей.

— Хокан все равно нашел бы его рано или поздно, — сказал он. — Если викваю удалось обмануть его насчет цели нашей атаки — по крайней мере, он хоть немножко искупил свои грехи.

— Дар, — ответила Этейн. Неформальное имя в ее устах звучало ужасно интимно. — Я убила его. Все равно что сама зарубила мечом.

— Вы же сами говорили, что он насильник, — раздраженно сказал Пятый. — Никто по нему скорбеть не станет.

— Заткнись, Пятый, — снова попытался угомонить его Дарман. — В конечном итоге он спасет многие жизни.