Вероника Ливанова - Меня зовут Морриган

— К чему этот разговор, Нуаду? — устало вздохнул я. — Вселенная не сжимается — она умирает. Тихо, без огня, дыма и предсмертных воплей.

— Когда вы сказали, как попали на Морриган, я сперва не поверил. Но потом понял — иначе и быть не могло. Пятнадцать лет, капитан. Пятнадцать отравленных тишиной лет я слал сигналы в космос и надеялся, что Морриган найдет меня, — Нуаду вскочил на ноги, Бан-ши проснулся и захлопал крыльями, чтобы удержаться на его плече. — Но это буду не я, как думал всегда. Это будете вы — и Морриган знала, потому спасла вас, — я наконец осознал, чем мне не нравились его глаза. Очень похожие были у Морта в дискордианской церкви — белые глаза ослепленного верой фанатика. — У вашего корабля, капитан, особые отношения с пространством-временем. Знаете, почему Туата Де Даннан построили всего один такой? — ответа он не ждал. — Не потому, что создали совершенное оружие, и в другом таком же не было необходимости. Вторая Морриган невозможна физически.

— Знаю. Морриган одновременно находится во всех точках пространства, — я лихорадочно прикидывал, как выбраться из каюты мимо Нуаду. Только теперь я заметил, что его плащ странно топорщится на правом боку. Пистолет. Откуда он у него? Взял в оружейной? Нет, Морриган бы предупредила меня или л'Амори. Купил на «Аркадии»?

…Не имея ни одной идеи, как я смог остаться в живых, я повернусь к Нуаду. И прочитаю изумление в его зеленых глазах — такое же, как он, наверное, увидит в моих.

Нет, пойму я. Вернее, Морриган объяснит. Так она общается — не словами — просто в один момент ты будто сам понимаешь то, что она хочет тебе втолковать. Раньше она никогда не разговаривала со мной, пока я не надевал нейрошлем. Не думал даже, что без него она на это способна.

— Не только пространства, но и времени, — Нуаду улыбнулся. — Я придумал это на Авалоне, когда мне было пятнадцать. Попав на Морриган, я загрузил ее компьютер расчетами. Так вот — у нас получится, капитан. Каждый момент истории: прошлое, настоящее, будущее, какое еще осталось у обреченного мира. Каждая точка пространства, которая была, есть или будет, притянутся в одну. Все Морриган сольются вместе. Бах, — он щелкнул пальцами, — новый Большой Взрыв.

Когда Нуаду только попал на борт, я удивлялся, как он не сошел с ума, проведя пятнадцать лет на планете-бродяге, огражденный только куполом силового поля от радиоактивной пустыни. Кажется, я погорячился. Нуаду именно что сошел с ума — пятнадцатилетний подросток, который поверил, что ему суждено спасти, ни много ни мало, целую Вселенную. Подросток, который остался ждать Морриган на пустой планете. В тишине. Если он не был безумен уже тогда, тишина его доконала.

— Дело за вами, капитан, — вновь улыбнулся принц. — Встаньте за командирский пульт. Скажите нужные слова. Перезапустите Вселенную.

— Я приду смертью! — завопил Бан-ши.

— Нет, — я поднялся на ноги. — Не знаю, что насчет нового Большого Взрыва. Если ты прав, и твой план сработает… — «А ведь на самом деле может получиться», — с энтузиазмом, которого сам испугался, подумал я. — Ты убьешь всех. Каждое живое существо, какое еще дышит.

— Вселенная важнее их жизней, — ответил он.

— Да ну? А ты у них спросил, хотят ли они ложиться на твой алтарь? Кто дал тебе право решать за них, жить им или умирать, Нуаду?

— А мне оно нужно? — зло спросил принц. — Вы, когда обещали вашим пассажирам Землю Обетованную, решили за них. Не думаю, что кто-то присоединился бы к вам, скажи вы честно, что собираетесь сбросить их в черную дыру. — Тут мне возразить было нечего. — Право решать есть только у того, кто не боится им пользоваться. Так вы отказываетесь, я правильно понял?

— Да, — твердо сказал я.

— Жаль, капитан, — пистолет появился в его руке будто из ниоткуда — секунду назад его не было, и вот уже дуло смотрит мне в сердце. — Действительно жаль.

Нуаду меня не видел. С его точки зрения, я исчез перед самым выстрелом — как в воздухе растворился — потому пуля ушла в стену. Морриган рассинхронизировала мой временной поток со временем корабля. Я был близко от принца погибшего Авалона — на долю секунды в прошлом или будущем — но никогда там, куда он смотрел.

Мне следует идти в командирскую рубку. «Она — самое защищенное место на корабле», — шептала мне Морриган. Отмахнувшись, я последовал за Нуаду — тот, прекратив таращиться на место, где только что стоял я, покинул каюту.

Дискордианцев мы встретили на повороте коридора, который должен был привести в кают-компанию. К тому моменту и Нуаду и я заметили, что творится неладное. Морриган объяснила: это часть защитной программы, как и рассинхронизация моего времени. Морриган путала пути, меняла отсеки и коридоры местами, перетасовывала их каждую секунду, как карты в колоде. Она могла заставить нападавших плутать вечно. У них был бы кислород, а иногда они находили бы еду и воду — ровно столько, чтобы выжить. Этому знанию я обрадовался. А вот то, что некоторые из тех, кто пытался захватить корабль в прошлом, блуждали по коридорам все время, пока я был ее капитаном, она лучше бы оставила при себе.

— У моего корабля особые отношения с пространством-временем, ваше высочество, — сказал я. Нуаду не услышал.

Я чувствовал себя почти всемогущим — как и полагается, когда на твоей стороне такое существо, как Морриган. Я даже веселился — бунт Нуаду долго не продлится — принц был в полной моей власти, так я думал.

Веселиться мне сразу расхотелось, когда я увидел пятерых дискордианцев. Последнего Патриарха среди них не было. Зато Морт — фанатик с белыми глазами из церкви — тут как тут. Раны на его лице кровоточили. Когда он лег в капсулу, они и не начинали заживать. И он держал Солар — левой рукой за ее шею.

Морриган не могла ей помочь. Солар попалась им до того, как Нуаду выстрелил в меня, и включилась защитная программа. Даже Морриган могла поддерживать лишь два временных потока. И она выбрала кого спасать — своего капитана.

Не знаю, что пообещал им Нуаду, вынув из капсул и дав в руки оружие. Могу лишь догадываться: самый смертоносный корабль на свете, и умирающий мир, который должен принять учение Дискордии. Не добровольно, так с огнем и кровью. В том, что всех их поглотит сингулярность, когда принц устроит новый Большой Взрыв, он вряд ли признался.

Нуаду не решился это сделать сам. Морт послал ему вопросительный взгляд, и принц коротко кивнул. Я еще подумал — Нуаду ни разу не верил, что я соглашусь на его безумный план. Он выпустил дискордианцев раньше, чем пошел ко мне.

Не помню, что произошло потом — этот кусок из памяти будто вырезали. Кивок Нуаду, а следующий кадр — я стою на коленях над неподвижным телом Солар, по моим щекам текут горячие слезы, и я все пытаюсь и пытаюсь дотронуться до нее — но руки снова и снова проходят насквозь.