Артур Прядильщик - Славься, Кей! [СИ, =Имперские кобры 1-2]

Это за что же мне такое счастье-то? За то, что чуть Императрицу не послал? Или, как раз за то, что НЕ послал, а почти вежливо отмазался? Или в преддверие разговора с Ее Величеством, который обязательно состоится, меня пытаются задобрить? А не слишком ли много я о себе думаю?

Мог бы, кстати, на свой мундир внимательно посмотреть, когда одевал – сейчас бы не пришлось улыбку выдавливать.

Я сумел ответить почти естественно:

– Спасибо огромное, пап! Надеюсь, что не за красивые глаза.

– Конечно, за дело! – Встрепенулась Роза, поймав мой вопросительный взгляд. – Урегулирование кризиса в Красной Линзе… почти в одиночку… но я вам этого не говорила! Секретно вдоль и поперек!

Если учесть, что даже в ИМСЛУКОНе имеют базовые представления о секретности, можно сказать, что события в Красной Линзе – и не секрет вовсе. Надо будет новости за эти дни просмотреть.

– О-о-о! – Почти хором протянула женская часть аудитории.

Лишь отец усмехнулся, оценив напряженное выражение на лице сына:

– Вы говорили про Альер. – Поменял он тему. – Это, случайно, не Ее Высочество Альер ни-Ровено ан-Алехандро?

Роза кивнула. А отец уточнил:

– И ее приемная дочь Женя ни-Ровено ан-Кречет?

Новый кивок. На секунду повисла тишина, лица родителей и сестер принимали все более и более мечтательное выражение. Мама неожиданно подмигнула:

– Сынок, сколько и какого вина мы должны отослать по известному тебе адресу?

А я думал не о винных презентах для Императрицы, а о том, что если удочерение Жени столь широко освещено в Империи, то… То что? А ничего – как удочерили, так и… обратную процедуру организовать недолго. Тем более, в таком информационном обществе, как имперское.

– Кстати… насчет коньячка ты не уточнял, Кей? – Добавил отец.

– Пока нет, пап.

– Это очень важный вопрос, брат! – Вставила Чайка. – Количество заявок на поставки вин у бабушки в последние декады выросло многократно… И будет совсем неплохо, если ты смахнешь песочек с темы реализации и нашей коньячной продукции. А то сидим на дейтановой игле…

– Ты же не забыл, что у тебя доля в нашем с тобой коньячном производстве "Белое Солано Пустыни"! – Поколебавшись, напомнила Клей.

– Сколько, кстати, у меня там осталось?

– Э-э-э… девять процентов. – Клей отвела взгляд. – Берегла, как свои!

– Двадцать. И я увеличиваю продажи наших коньяков в центральном секторе на пятьдесят процентов.

– Эй!

Клей спихнула с колен слегка оторопевшего от такой наглости сноя и, уперев кулачки в боки, наклонилась. Выглядело одновременно и грозно, и потешно.

– Кей, это же я, твоя любимая младшая сестренка! Неужели у тебя поднимется рука, чтобы отобрать у своей кровиночки эти смешные процентики? Десять! Десять процентов! Только из моей к тебе любви, братик! Пылкой сестринской любви! И – как выяснилось – безответной!

– Элементарно, Клей! Ты дашь мне не свои процентики, а процентики Рамира, которого ты, наверняка, пропихнула в совет акционеров. Девятнадцать процентов. Но, разумеется, тогда я не смогу так круто поднять продажи. Стимула, понимаешь, не будет.

– Но это же грабеж! Побойся Духа Пустыни, Кей! Мы с Рамиром и так откладываем каждую лишнюю монетку, собирая на нашу свадьбу! Между прочим, тобой одобренную! Твою долю целесообразно увеличивать, только если ты поднимешь продажи, как минимум, вдвое!

– Клей, сестренка! Да ты дейтаном надышалась! Какой мне интерес поднимать продажи вдвое при моих жалких двадцати пяти процентах акций?!

– Эй-эй! Любимый старший братик! Откуда песком нанесло двадцать пять процентиков?! Речь шла об одиннадцати! У тебя вообще барханы поехали?! Еще и при твоем полном манкировании обязанностями акционера МОЕГО предприятия на протяжении пяти лет!

– Ага! Значит, у тебя блокирующий пакет, сестренка! В таком случае…

+++

– Это у них надолго, Роз. – Шепнула Квелли ан-Солано, развернув область "привата", включившую Розу и Драгона. – Они давно не виделись – соскучились. Список приглашенных гостей ты уже получила?

– Агась. Как только утрясем список с нашей стороны – пришлем.

– Хорошо! Фамилии в красной зоне… из них можно вычеркнуть не более пяти человек -достаточно важные в нашем секторе люди. В желтой зоне – смело "режь" пятнадцать человек. В белой зоне – сколько угодно, хоть всех. А кто такая "Тайла"? Первый пункт в красной зоне. По сети бродят странные слухи… и видео, связанные с этим именем и именем моего сына. Нет-нет, пойми меня правильно – я совсем не ксенофобка…

– Странно, я ее в списки не вносила. – Нахмурилась Роза, просмотрев листинг. – Но если кратко – это чудовище. Если не убрать – будет скандал. А если убрать – катастрофа.

– Свадьба без скандала – что пустыня без бури. – Вставил Драгон ан-Солано и мечтательно добавил. – Еще б драку хорошую организовать. На ритуальных ножах.

+++

Тринадцать с половиной процентов – тоже неплохо. С этой мыслью я распрощался с родственниками и закрыл соединение.

– Ну, рассказывай…

И Роза стала рассказывать. А я стал следить за лицом.

Итак, когда Тайла поняла, что привести меня в сознание не получается, а инструментальные средства диагностики выдают полнейшую ерунду, считая меня неживым объектом, то запаниковала ("Кей! Она натурально была в панике! Клянусь! Неконтролируемый тремор конечностей, поверхностное частое дыхание, большие зрачки…") и вызвала Розу.

Как утверждала Роза, Тайла при этом умудрилась переписать несколько своих подсистем, включая блок самосохранения, что вообще-то считалось невозможным, так как относилось к "внутреннему ядру"… И, вообще, переписывать свои программы, это сродни подвигу барона Мюнхгаузена, вытаскивающего себя за косичку из болота (попытку блеснуть знанием классической земной литературы я пропустил мимо ушей).

И, разумеется, Тайла сильно… даже смертельно рисковала – за все наши чудачества искин подлежала, как минимум, принудительной перезаливке.

Рейдер "четыре-три-три" перехватила… Кассиопея. В сопровождении шести скоростных крейсеров и пятидесяти (!) истребительных звеньев.

Я все-таки не смог уследить за лицом, и Роза поспешила уточнить:

– Все с ней в порядке – получила личные – личные! – гарантии неприкосновенности. Ну, перепугалась, конечно – чуть ли не каждые пять минут в перезагрузку уходила, трусишка.

Роза красиво разместилась во вспухшем из пола кресле. Кресло было то ли из прозрачного материала, то ли из силовых полей – и казалось, что закинувшая нога на ногу девушка, сверкая коленками перед моим носом, висит в воздухе.

– Не отвлекайся, Кей! – удовлетворенно констатировала она, покачивая туфелькой, провокационно повисшей на пальчиках. – Я продолжаю?

Мое состояние по всей совокупности показателей оценили, как практически идентичное тому, в котором пребывала Альер после той катастрофы. Так что, когда прибыл главный специалист по такого рода "ранениям" – "один из лучших врачей Империи" Розали ни-Ровено – метод лечения напрашивался сам собой. Определенный и очевидный. Волшебная "золотая таблеточка" – Альер ни-Ровено.