Михаил Самарский - Зов памяти [litres]

– Вы хотите сказать, что пришельцы…

– Да-да-да! – не дал договорить Ярослав. – Как это ни странно для вас прозвучит, но именно это я и хочу сказать: инопланетяне, спасшиеся пятьдесят тысяч лет назад на нашей планете, говорили на чистейшем русском языке, причем на таком, на котором мы говорим с вами сейчас.

– И что это значит? – спросил Кирилл Андреевич.

– Это значит… – хитро прищурился Яр. – В общем, это подтвердило наши да и ваши, имею в виду ученых двадцать первого века, предположения о том, что праязык у всех народов на Земле был один, впрочем, как и сам пранарод. Возьмите хотя бы ту же латынь. Она ведь тоже произошла из индоевропейского лингвистического источника. То есть сейчас на земле уже ни у кого нет сомнений, что происхождение всех языков мира единое. А началось все с русского языка. Тут и удивляться нечему. О едином языке писал еще монах-черноризец Нестор: «Быша человеци мнози и единогласни». Это означало, что люди говорили на одном языке. Конечно, Нестор имел в виду Библию, где было сказано: «На всей земле был один язык и одно наречие».

– Позвольте небольшую поправку, – добавил Кирилл Андреевич. – Вы привели русский канонический текст в переводе с церковнославянского, а дословный научный перевод этой фразы звучит, как: «И был на земле язык один и слова одни и те же».

– Да, этот перевод более убедителен, – подтвердил Яр. – И что самое интересное, человечество много веков относилось к этой легенде как-то легкомысленно, словно как к какой-то сказке. Ученые почему-то не хотели замечать тот факт, что предания об общем языке звучали везде, на всех континентах, у разных народов, практически не имеющих друг к другу никакого отношения. И, кстати, шумеры тоже писали об этом.

– Извини, Яр, что перебиваю, – сказал Кирилл Андреевич, – но в наше время попытки связать шумерский язык с другими языковыми семьями не увенчались успехом. А главной причиной было то, что прародина шумеров была неизвестна. Ученые просто не понимали, где в первую очередь следовало искать родственников их языка.

– Да, профессор, мы очень долго шли к разгадке древнейшей истории. Благодаря ЗоВу Памяти нам удалось восстановить историческую справедливость.

– Многие историки и филологи данную версию решительно отвергали, – сказал профессор.

– Вот именно, – кивнул Ярослав, – к сожалению, многие утверждали, что все языковые семьи зародились самостоятельно. Даже трудно поверить, что люди верили в случайность происхождения языка. При этом никого даже не удивляло, что в шумерском языке слово «любимая» звучало так же, как и в русском – «люба». Хотя бы над этим можно было задуматься?

– Но, согласитесь, – возразил профессор, – и в наше время были те, кто теорию о единстве языков не считал метафорой и выдвигал концепцию моногенеза языков, то есть их единого происхождения.

– Честь им и хвала! – воскликнул Яр. – Теперь все разногласия позади, сегодня нам известно, что пранарод, праязык и прародина относятся ко всем без исключения этносам, населяющим Землю.

– Как все запутанно! – задумчиво произнес профессор. – Странно все это, очень странно… Языки, надписи, корабли, картинки в пещере…

– Вы имеете в виду мой рисунок? – неожиданно спросил Николай Борисович, словно опомнился.

– В том числе, – кивнул профессор.

Наступила тишина. Видимо, каждый переваривал информацию. Тут и впрямь было о чем задуматься.

– Яр, если мои мысли где-то записываются, теперь каждый может узнать, о чем я думаю? – вдруг сменил тему Дмитрий.

– Нет, не каждый. Во-первых, это невозможно! – улыбаясь, пояснил Яр. – А во-вторых, мысли любого разумного существа переходят в режим открытого доступа лишь через некоторое время после его смерти. У всех разная продолжительность.

– А отчего она зависит?

– Все просто: она равна примерно тому времени, которое человек прожил.

– А какая от этого польза? – саркастически произнес Дмитрий. – Человека давно уже нет, зачем ворошить его мысли?

Яр улыбнулся и продолжил:

– Польза колоссальная. Ты даже не представляешь, как эта возможность приблизила нас к новым открытиям. Ты знаешь, сколько феноменальных идей и предположений человечество теряет каждый год? Однажды мы поняли, что многие идеи человек уносит с собой навсегда. Вот возьми себя, сколько тебе было лет в двадцать первом веке, когда ты уснул?

– Двадцать один! – ответил Дмитрий.

– Все ли свои мысли, идеи ты озвучивал сразу или обдумывал, соображал, прикидывал?

– Не все, конечно, – улыбнулся Котуков и слегка покраснел. – Иногда не хочется выглядеть дураком, потому сначала думаешь: сказать или не сказать?

– Вот так же и с учеными! Начинаешь вникать, а там кладезь идей! Когда-то люди догадались, что «рукописи не горят», а мы пришли к выводу, что мысли не умирают.

– Слушай… – Дмитрий ударил кулаком по своей ладони и в изумлении раскрыл рот: – Вот так совпадение! Я эти слова уже слышал, только не могу вспомнить, от кого! Но точно знаю, что слышал. Мысли не умирают, – повторил он и прикрыл глаза. – Где же я это слышал? Кто их произнес? Это же надо, не могу вспомнить!

– Не ломай голову, – сказал Яр, – возможно, это говорил с тобой внутренний голос, а он напрямую связан с космической памятью. Высший разум видит каждого человека изнутри, он частенько посылает нам добрые и правильные мысли. Нам остается только прислушиваться к нему… Какая замечательная фраза: «Мысли не умирают»!

Разговор у костра длился еще долго. Яра засыпали вопросами, он охотно отвечал на них, рассказывал такие интересные вещи, что все забыли даже о сне.

– Друзья, – объявил Кирилл Андреевич, – понимаю ваш интерес, мне тоже хочется задать Яру много вопросов. Но давайте помнить и об отдыхе…

– Да он сам сказал, что может неделю не спать, верно, Яр? – сказал Леха.

– Да, – подтвердил Ярослав.

– Но мы-то не обладаем такой способностью, – ухмыльнулся профессор. – Нам завтра всем на работу. Так что позвольте, дорогие мои любопытные друзья, объявить отбой. Яр нам пообещал читать лекции из будущего каждый день.

– Правильно, – зевнула Мария, – а то все расскажет сразу, будет потом неинтересно.

Народ согласился с доводами председателя. Матвею завтра рано вставать, проверять силки, ловить рыбу, испытывать новые приспособления для охоты. Алексею и Дмитрию доставлять дрова к пещере, профессору и Яру изучать колбы, расшифровывать символы, нанесенные на пластины, Трухину поручили сбор ягод и трав для чая.

Матвей неожиданно подошел к Марии и, протянув ей что-то непонятное, сказал:

– Вот, барыня, вам подарочек смастерил.

– Что это? – удивленно спросила Мария.

– Черевички! – улыбнулся Матвей. – А то гляжу, как вы мучаетесь со своей обувкой, а эти мягонькие, нежные, внутри меховые. Наденьте, испробуйте.