Ларри Нивен - Рассказы. Часть 2

— Мы получим корабль стоимостью в семь миллиардов звёзд, способный невиданно быстро доставить в любое обитаемое место Галактики всего-навсего одного человека и ни единой тонны груза! — с горечью воскликнул он глубоким контральто.

Мне показалось, или в этом контральто действительно зазвучали слёзы?

— А если использовать ваш корабль в исследовательских целях? — сочувственно предложил я.

— Кукольники не видят смысла в абстрактном знании, — гордо отрезал мой собеседник.

Это надо было понимать так, что кукольник ни за что не станет рисковать своей драгоценной жизнью и не полетит в исследовательскую экспедицию, а значит, результаты исследований достанутся той цивилизации, подданным которой будет нанятый кукольниками пилот.

— Нет, Шеффер, нам нужны деньги и специалисты, которые сумеют создать пусть не такой быстрый, зато не такой громоздкий аппарат. Фирма «Дженерал Продактс» совершила прорыв в невозможное, но мы не желаем тратить деньги на то, что не принесёт компании доходов. Нам потребуются лучшие умы других разумных цивилизаций и, конечно, огромные капиталовложения. Мы хотим привлечь к себе внимание, Беовульф Шеффер!

— Вы предлагаете мне рекламный полёт? — наконец сообразил я.

Дайте время — и рано или поздно я всё соображу… Вот только иногда бывает уже слишком поздно, особенно когда я имею дело с кукольниками.

— Именно. Мы хотим отправить вас к центру Галактики.

— Ничего себе прогулочка! И сколько времени это займёт?

— Приблизительно двадцать пять дней туда и столько же обратно. Если вы не согласны…

— Нет-нет, этого я не говорил! Но почему вы решили пригласить именно меня?

— Мы хотим, чтобы пилот написал о своём путешествии, написал ярко и красочно. У меня есть адреса и фамилии нескольких пишущих пилотов, но те из них, к кому мы уже обращались, наотрез отказались от нашего предложения. Они считают, что писать, сидя на земле, гораздо спокойнее, чем испытывать новые корабли. Я с ними полностью согласен.

— Я тоже.

— Значит, вы не полетите?

— Хм… Всё зависит от того, сколько вы мне предложите за этот сумасшедший полёт.

— Сто тысяч звёзд и пятьдесят тысяч за рассказ плюс та сумма, за которую вы его продадите.

— Согласен.

Возможно, мне не следовало так быстро соглашаться, но на моём счету оставалось всего две сотни звёзд, к тому же я чертовски боялся, как бы мой новый босс не выяснил, что статью о нейтронной звезде написал вовсе не я.

Меня утешало то, что после успешного завершения полёта я буду нарасхват во всех лётных компаниях и заработаю в сто раз больше предложенного кукольником вознаграждения. Ещё бы! «На наших линиях работает Беовульф Шеффер, первый в мире пилот, побывавший в центре Галактики!» — ведь это шедевр рекламы для любой транспортной компании! И золотой дождь для самого Беовульфа Шеффера, парня, которого я давно и нежно люблю.

Но было ещё кое-что, заставившее меня не задумываясь принять предложение кукольника.

Центр Галактики!

На своём первом корабле мне пришлось бы лететь туда триста лет, не считая остановок для заправки топливом и пополнения запасов провизии. А теперь каких-то три недели — и я увижу сердце Галактики, спрятанное среди разреженного газа и космической пыли. Какой пилот смог бы устоять против подобного искушения?

«Более благоразумный», — говорил я себе, вспоминая тех, кто уже отказался от этого рейса, предпочтя писательское кресло пилотскому. И… продолжал готовиться к полёту.

Жизненное пространство моего нового корабля, который я окрестил «Счастливый Случай», оборудовали за две недели. По моей просьбе полностью закрасили стены синим цветом в комнате отдыха и оставили прозрачными в зале управления. К тому времени, когда всё было готово, я успел запастись видеокассетами и другими развлечениями, которые помогают человеку, на семь недель запертому в помещении чуть более просторном, чем чулан, не сойти с ума.

В последний день перед вылетом мы с кукольником обсудили окончательный вариант контракта. Четыре месяца на то, чтобы достичь центра Галактики и вернуться обратно. Наружные камеры будут работать непрерывно, их нельзя отключать. Если корабль получит механические повреждения, я могу вернуться, не долетев до цели, в противном же случае за прерванный полёт предусматривался огромный штраф. Копию контракта я оставил у моего адвоката.

Наступил день отлёта, о котором я могу сказать только одно: то был очень шумный день! Кукольник всячески старался привлечь к полёту внимание прессы, и, надо отдать ему должное, своей цели он достиг. Несколько раз мне казалось, что отважный пилот Беовульф Шеффер погибнет смертью храбрых ещё до взлёта — разорванный на куски репортёрами с нескольких десятков планет. О том, что ожидает меня при возвращении, просто страшно было подумать! Поэтому думать об этом я не стал и, пинком сбросив с трапа журналиста-кдальтино, который, похоже, вознамерился лететь вместе со мной к центру Галактики, торопливо задраил люк.

В течение двенадцати часов корабль продвигался вперёд только на термоядерных двигателях. Не стоит нырять в гиперпространство в близком соседстве с центром тяготения, особенно в экспериментальном полёте. Пилоты, осмеливающиеся так поступать, обычно не доживают до пенсии. Поэтому только через двенадцать часов из обычного космоса я перешёл в гиперпространство… И то, что меня там поджидало, восторга не вызвало.

Когда ты находишься в гиперпространстве, то, как правило, не только ничего не видишь, а просто забываешь, что там можно что-то увидеть. Постепенно человек к этому привыкает — разумеется, если не сходит с ума; но мне, бывалому пилоту Беовульфу Шефферу, сумасшествие не угрожало. Я провёл в космосе тысячи часов, за моей спиной было как минимум пятьсот полётов…

Вот только ни в одном из этих полётов корабельный индикатор массы не вёл себя так по-хамски.

Индикатор массы — это большая прозрачная сфера, из центра которой расходятся в стороны голубые линии. Направление линии соответствует направлению на звезду, длина линии соответствует массе звезды. К сожалению, при всей своей точности и надёжности индикатором массы обязательно должно управлять разумное существо, встроить его в автопилот невозможно. Во всяком случае, при нынешнем уровне развития космоплавания.

И вот данный чудо-прибор ясно показывал мне, что «Счастливый Случай» летит прямиком на звезду. Стоило свернуть в сторону — как я тут же заметил, что ещё одна линия, направленная на меня, удлинилась до опасных размеров. Снова свернул — но только для того, чтобы прямо по курсу увидеть голубого карлика. Обливаясь холодным потом, я избежал столкновения с ним чуть ли не в самый последний момент, но не успел открыть рот, чтобы выругаться, как ко мне потянулась длинная размытая линия — сверхновая…