Михаил Хохлов - Миротворец. Планета Земля – великое противостояние. Книга первая [SelfPub]

При первых подлетах к Земле и при первых встречах с вооруженными силами, в основном США, когда Николай только осваивал аппарат и узнавал возможности, открывшиеся перед ним, действия его часто были сумбурными и необдуманными, основанными больше на чувстве, чем на разуме. Потом он вывел аппарат на орбиту и занял положение поодаль от Земли, где-то в тридцати тысячах километрах от нее, так что всегда был теперь напротив планеты, совершая вместе с ней движение по орбите вокруг Солнца. Также и Луна постоянно была в поле зрения, обращаясь вокруг Земли по своему пути, то отсвечивая, то полностью пропадая в тени планеты-хозяина.

Кроме обучения возможностям ориентации и способам перемещения наставники приобщали Николая и другому восприятию действительности в другой реальности окружающего мира.

— Твое восприятие основано на опыте восприятия мира человечеством, который он получил с детства. Ты мог бы воспринимать мир по-другому, в других диапазонах частот, если бы с рождения пользовался не только органами чувств. — Твое физическое тело, твой мозг, привык получать информацию для зрения, слуха, обоняния или осязания, но оно имеет способность пользоваться и полевыми энергиями тонкой материи. Твоя оболочка, которую вы называете телом, имеет огромный потенциал. Мы поможем тебе освоить некоторые состояния, которые доступны твоему живому телу в его нынешней форме.

Так поясняли ему учителя.

Информация вливалась потоком образов, символов или сменяющихся одна за другой картин. Происходило какое-то сращивание машины и человека: Николай стал чувствовать тело машины как свое, а сам часто делал что-нибудь не по командам своего мозга, а в результате посылаемых машиной импульсов. Например, чтобы увидеть находящееся сзади, необязательно было оборачиваться всем телом или разворачивать аппарат. Теперь только глазное яблоко поворачивалось как бы на 180 градусов и видело, что происходит сзади. Весь аппарат становился глазом. При этом из поля зрения не уходило то, что находится впереди. Так же и с мыслями. Через некоторое время у Николая появилась способность мыслить в нескольких направлениях…

В какой-то момент обучения мир вдруг изменился. Солнце вспыхнуло, и от него в разные стороны протянулись светящиеся пути. Весь космос теперь представлял собой сетку перекрестий и узлов из светящихся путей — тонких, широких, разной интенсивности свечения. Небесные тела и весь космос стали другими. Космос перестал восприниматься как бездна пустоты.

Вимана оказалась в перекрестье множества линий и сеток, и сама она была как светящийся шар. Приобрело другие формы и мое тело — оно стало эллипсовидным, состоящим из светящихся потоков и вихрей, закручивающихся, перетекающих из одного в другой потоков различной интенсивности и скорости течения. Мое тело в шарообразном светящемся теле Виманы обменивались потоками, они передавали друг другу какие-то светящиеся точки, полоски, треугольники.

Все эти метаморфозы были столь необычны и неожиданны, что наблюдая за происходящим, я вдруг запаниковал и буквально закричал, взывая к своим наставникам.

— Не волнуйся, мы рядом. Прими все как должное. Твой страх — это реакция на движение в неизвестное. Это твой неподготовленный энергетический уровень говорит, что ты можешь погибнуть. Но мы с тобой, и наши резервы даны тебе — учись.

Передо мной вдруг вспыхнули два ярких шара. В них не было переливающихся вихрей или потоков, они светились насыщенным белым светом.

— Ты хотел видеть нас. Мы перед тобой. Мы не принимаем формы, привычные для вас, людей, хотя и могли бы. — Тут на теле первого шара проступил лик величественного седовласого старца, а на втором шаре — черты молодого прекрасного юноши, красотой походившего на древнегреческого бога. Затем лики померкли.

— Мы не хотим закрепощать твой разум формами, привычными для людей. Принимай нас как огненные личности. Можешь называть меня Ра-Амон. Я твой наставник, а это — мой ученик Владыка Ту-Амон.

— Приветствую тебя, человек. Я, Ту-Амон, рад нашей встрече, — услышал я другой мелодичный и более тонкий, не столь величественный по сравнению с учителем голос.

Мне стало спокойно. Волна страха и неуверенности отхлынула, все тело наполнялось радостью и энергией света.

Земля приближалась медленно, занимая пространство перед взором. Огромное сферическое светящееся тело было совсем не похоже на ту планету, к образу которой я так уже привык и вид которой, величаво плывущей в космическом пространстве рядом с кораблем, приносил мне ранее спокойствие и душевное равновесие. Вид Земли изменился до неузнаваемости. На ее поверхности были видны теперь какие-то закручивающиеся вихри, светящиеся коконы медленно перемещались и перетекали друг в друга. Планета казалась не твердой, а как бы представлявшей из себя океан света различной интенсивности, постоянно двигавшегося по неким неведомым законам.

Через полюса планеты проходила ось, бывшая частью общей энергетической сетки, связывающей планету с энергетическим телом всего космического пространства. Помимо этой оси была видна еще одна, проходившая под углом градусов в 60 от основной. Она была другой интенсивности и более подвижная. Эта световая ось уходила в дали пространства, в глубины космоса.

При пристальном рассмотрении на планете можно было заметить неяркие кристаллические треугольные и пятиугольные образования. Причем центры треугольников находились точно в центрах пятиугольников. Таким образом, вся планета при должном воображении выглядела как кристалл. Все это многообразие световых потоков, было слишком неустойчивым и менялось по мере того, как внимание направлялось на какой-то из участков планеты.

При приближении стало заметно, что энергия планеты пришла в движение и пустила ко мне потоки света, захватив и окутав Виману. В голову пришла мысль, что это — не просто живое существо, но что-то до боли знакомое, даже родное. Появилось чувство восторга, смешанное с чувством вины, как перед близким человеком, который тебя любит и заботится о тебе, а ты постоянно приносишь ему страдания и ничего не можешь с собой поделать. Захотелось смеяться и плакать одновременно от нахлынувших чувств.

Чем ниже я спускался, тем более поверхность приобретала форму светлого расходящегося потока, текущего с севера на юг. По бокам потока виднелись конические вихри сероватого цвета с искрящимися прожилками — как бы маленькие ручейки света.

Это была горная река, спускающаяся с ледника и впитывающая в себя маленькие истоки кристально чистой ледниковой воды с покрытых снегом вершин, тянувшихся с востока на запад двумя цепочками, напоминающими две морщины на поверхности земли. Этот прекрасный вид был более привычным и не таким пугающим.