Энлиль - Спящий ветер [СИ]

Ехидный, издевательский тон Хитклифу не понравился.

- Тебе что, удостоверение показать? - огрызнулся он и Рин невольно содрогнулся. Мелькнула мысль, что не стоит злить медведя, сколько бы миролюбивым и добродушным он не казался, особенно когда вы вдвоем в замкнутом пространстве. Однако унять разбушевавшийся гонор было уже выше сил.

- Не помешало бы!

Продолжая одной рукой пилотировать челнок, Хитклиф вторую запустил под куртку и вытащил из внутреннего кармана плотный пластиковый прямоугольник. Не глядя, он швырнул его в сторону Рина, и тому стоило некоторого труда перехватить его в полете почти у самого пола. Удостоверение, насколько Рин в них разбирался, выглядело донельзя натурально. Серебряное теснение на синем фоне, знак императорского флота в правом верхнем углу, полоса скрытых символов, что становились видны только на свету под определенным углом. Рин даже попробовал удостоверение на зуб и остался удовлетворен отсутствием следов на исследуемой поверхности.

- Ладно, убедил, - он протянул удостоверение обратно. Хитклиф раздраженно выдернул его из пальцев Рина и засунул обратно во внутренний карман. - Но, тем не менее, это ничего не объясняет.

Хитклиф смирился с тем, что от Рина так просто не отделаешься, и тяжело вздохнул.

- Так сложились обстоятельства. Мы работаем на основании недостаточно проверенных и недостаточно достоверных данных, - он скривился, явно цитируя кого-то, не слишком ему приятного. - Недостаточно достоверных для адмирала. Но у Харана хватило связей выбить допуск к этому делу. Пусть и на ограниченных ресурсах. И вот мы, значица, здесь. Я так думаю, что ты имеешь право знать, ежели ты теперь с нами. Ты ведь с нами? - голубые глаза воззрились на Рина требовательно и подозрительно.

- С вами. Капитан ведь обещал мне корабль. Он выполнит свое обещание? - Рин старательно игнорировал пробежавший по спине холодок, но Хитклиф кивнул с абсолютной уверенностью.

- Он выполнит, в этом ты не сомневайся.

Лесополоса за окном челнока сменилась бугристыми, заросшими плешивым мхом полями, а затем россыпью полусотни приземистых домов, однообразных и ничем друг от друга не отличающихся, сверху похожих на хаотично разбросанные в песочнице коробки.

- Ты вроде тут живешь?

Рин кивнул.

- Давай вон там, слева садись, - он ткнул пальцем в окно. - Оттуда уже пешком дойдем.

Хитклиф с неожиданной деликатностью посадил челнок в указанной точке и, покинув его, с большим интересом заозирался вокруг, хотя смотреть было не на что. Запахнув китель от утренней сырости, Рин торопливо брел между похожих друг на друга, как капли воды, стен. Их поселок, как и сотни таких же, разбросанных по всему Терминашу, строился еще во времена начала освоения планеты и небывалого подъема оптимизма. Похожие на сараи времянки должны были заменить комфортабельные дома со всеми удобствами, но так и не заменили. Инициатива завяла, Терминаш оброс вонючими заводами, окончательно испортившими экосистему планеты, инвесторы растаяли, словно их и не было, а поселенцы остались работать, плодиться и латать свои времянки, постепенно забывая о мечтах. Поселок, в котором обитал Рин, с тех пор не обзавелся даже нормальным именем, так и оставшись во всех реестрах и людской памяти, как "триста двадцать седьмой". По пути к дому, им не встретилось ни одного человека, и хотя Рин догадывался, что они заявились аккурат после отлета аэробуса, развозившего рабочих на места службы, ощущение все равно создавалось жутковатое. Как будто весь поселок вымер. Мало-мальское оживление вносили разве что надрывные вопли птицы баклан, не поделившей что-то с крысобрюхом в куче мусора.

У двери собственного дома Рин остановился, нашарил в кармане ключ-карту, но приложить ее к замку не успел.

- Слушай, Рин, - Хитклиф перехватил его за плечо, развернул к себе, и с какой-то робостью взглянул сверху вниз. - Ты это... один живешь?

Рин изумленно воззрился на коммандера и тот, окончательно смутившись, продолжил.

- Ну, может там девушка у тебя есть... или там... жена... дети... а тут я.

Рин невольно хохотнул и закашлялся. "Раньше об этом думать надо было", - хотелось огрызнуться ему, но Хитклиф, большой и настороженный, все еще нависал над ним всей своей массой.

- Все нормально, мы эту халупу с Люси снимаем. Это официантка из моего бара, - Рин приложил ключ-карту к замку, но красный огонек, мигнув, так и остался красным. Не помогла ни вторая, ни третья попытка. - Но Люси сейчас на свидании и вряд ли раньше полудня будет, - Рин тихо выругался и раздраженно протер карту подолом кителя. - Так что можем спокойно... ага!

Красный огонек снова мигнул, сменился на зеленый, дверь отъехала в сторону и Рин смело шагнул вперед.

Темнота обрушилась на него вместе с болью, и только потом он различил пронзительный, протяжный женский визг.

Рин сидел, запрокинув голову на спинку ободранного дивана, и прижимал пакет замороженной генномодифицированной овощной смеси к лицу, искаженному страданием и раздражением. Рядом металась Люси. Сквозь пятна размазавшейся косметики на ее мордашке проступало неподдельное раскаяние. Орудие преступление возлежало тут же на диване, справа от Рина и соседство с обманчиво будничной, безвредной сковородой раздражало его еще больше.

- Мне так жаль! Так жаль, Рин! Ты даже не представляешь! Древние, что же я наделала?! Рин, с тобой все хорошо? Рин, ты будешь жить?

До сих пор Рин собирался жить долго и счастливо, но непрерывный монолог Люси отзывался в его ушах звоном, раскалывающим голову, и без того изрядно пострадавшую за последние сутки.

- Ты испортила мне китель. И сломала нос, - прогудел он. Масштаб трагедии он откровенно преувеличивал. От удара, нанесенного слабой женской рукой, пострадала главным образом его гордость, но и до встречи со сковородкой Рин выглядел так живописно, что добросердечная Люси изнемогала под грузом вины. Практической пользы, помимо пакета с замороженной генномодифицированной овощной смесью, Люси не приносила, но оказывала горячую моральную поддержку, изводившую Рина страшнее телесных ран.

В ситуации, когда все внимание всецело обращено на пострадавшего, а о его могучей персоне забыли, Хитклиф чувствовал себя неловко. Формально, его даже не приглашали в дом, и теперь он робко топтался в паре метров от разворачивающейся на диване драмы. В отличие от девушки, он прекрасно сознавал, что умирать Рин не собирается, а потому с предложениями помощи не лез и всецело погрузился в собственные переживания. А переживаний добавляла любая деталь, начиная от проваленной миссии телохранителя и заканчивая унизительно низкими потолками, заставлявшими Хитклифа горбиться и вжимать голову в плечи. И, конечно, стремительно расползающееся на груди Люси декольте в совокупности с ногами, обнаженными сразу с того места, откуда они начинались. Силового вмешательства ситуация не требовала, а потому все ценные навыки коммандера Грэма оставались не у дел, и заставляли его топтаться в чужом доме, не находя себе место. Хитклиф очень старался смотреть в сторону, с преувеличенным интересом разглядывал вытертый доисторический ковролин, гардеробный шкаф со сломанной автоматической системой и перекошенной дверцей, второй диван в мерзостную салатовую клеточку, на котором раньше спал Рин, подушку с медвежатами, серые металлические стены, стараниями Люси кое-где украшенные яркими листовками рекламы из порта. Если бы Рин не был так занят нагнетанием обстановки и усугублением самобичевания Люси, он бы даже посочувствовал Хитклифу.