Джеймс Кори - Игры Немезиды

– «Пелла» с дружками опять гасят движки, – сказал Алекс. – И… эге, похоже… несколько кораблей сворачивают. Думаю, они сдались!

Бобби восторженно ухнула, и Смит, прервав разговор, выглянул из каюты посмотреть, что случилось. К тому времени как Алекс объяснил, что к чему, «Пелла» тоже сворачивала вслед за остальными. Корабли совершали не резкий маневр с торможением, а плавный уход в сторону, который позволял, сохранив бо́льшую часть инерции, перейти на курс к Поясу и – плюс-минус пара миллионов километров – к системе Юпитера. «Четземока» уклонялась в противоположную сторону. Может, «Пелла» нашла себе другую миссию, но «Бритву» она оставила в покое. Напряжение, которого Алекс прежде не замечал, стало рассеиваться под смешки и радостные восклицания Бобби. Доложился конвой ООН. Выбросы солнечной короны никоим образом не пересекали курс. Поглощаемое «Бритвой» тепло более или менее уравнивалось излучаемым. Алекс позволил себе расслабиться.

И отдыхал почти полчаса, пока не услышал передачу:

«Говорит Наоми Нагата с „Росинанта“. Если вы это слышите, пожалуйста, передайте. Сообщите Джеймсу Холдену, что я терплю бедствие. Связь не отвечает. Навигация не работает. Прошу передать…»

А еще через сорок минут он получил сообщение:

«Алекс, раз уж ты оказался рядом и раз с моей последней просьбой проверить загадочный корабль все так удачно обернулось, я подумал, не захочешь ли ты сделать небольшой крюк. Мой временный пилот сейчас рассчитывает самый быстрый способ доставить меня к Наоми, но ты к ней ближе и идешь почти в ту же сторону. Есть вероятность, что нас заманивают в ловушку, держи ухо востро. Но, если это все же Наоми, постарайся, чтобы: она еще дышала к моему прибытию. Свяжись со мной, если что надумаешь».

Алекс до боли сжал зубы. Он заранее знал, что скажет Бобби, поэтому не стал и начинать разговора, а молча ввел данные в навигационную программу и занялся прикидкой: какие варианты возможны при какой перегрузке, сколько у него остается топлива и что говорит телеметрия о маленьком кораблике, отколовшемся от конвоя. Настенный экран показывал картину с наружных камер, поэтому, оторвавшись от программы, Алекс сумел найти глазами точку – ее дюзовый выброс. Кроме того, он включил аудио, настроенное на передачу с «Четземоки»: «Говорит Наоми Нагата с „Росинанта“. Если вы это слышите, пожалуйста, передайте…»

Алекс спиной чувствовал бьющее сзади недовольство. Бобби долго молчала – только хмыкала и фыркала носом. Ей и ни к чему было говорить, Алекс и так все понимал. Но когда она все же заговорила, он вздохнул с облегчением: лучше уж начистоту.

– Ты что там делаешь, моряк? – спросила Бобби.

– Вычисляю оптимальный курс к Наоми.

– Причины есть?

– Причина – забрать оттуда Наоми.

– Мы подходим к точке переворота перед торможением. Любое изменение курса съест уйму топлива.

Алекс не оборачиваясь к ней, показал на экран.

– Я слышу сигнал бедствия. Мы его зарегистрировали. Обязаны задержаться.

– Не надо, – сказала Бобби.

– Таков закон.

– Не тычь в меня законами. У нас задание. Мне это нравится не больше твоего, но мы не вправе оставлять пост. У нас приказ.

Челюсти у Алекса ныли все сильнее. Он попробовал зевнуть, расцепить стиснутые зубы. Не помогло. Он развернул свой амортизатор лицом к Бобби. Ее голова без шлема, со стянутыми в пучок, чтобы не мешали, волосами, выглядела маленькой. Силовая броня по-прежнему удерживала десантницу на месте – сжатые в кулаки кисти-перчатки упирались в борта. Если Бобби решит перехватить командование шлюпкой насильно, она, несомненно, победит. Кроме того, Алекс не забывал, что она держится только на упоре и по-настоящему сильная перегрузка, скорее всего, сорвет ее с места.

– Верно, – заговорил он. – Только ты исполняешь приказ Ната и Авасаралы, и я отношусь к твоей заботе о них обоих со всем почтением. А я получил приказ от своего капитана, и с этого момента прежние обязанности для меня отменяются и становятся несущественными.

– Ты хоть головой подумай, – простонала Бобби. – Оцени риск. Алекс, лететь туда – это риск. Если повезет, мы выручим из беды Наоми Нагату. Если проиграем, погибнет лидер одной и важнейших политических сил человечества, и это в такой момент, когда единство и организация важнее всего. Нет, помолчи, я знаю, о чем ты думаешь. Я думаю так же, только о других. Наоми – из ваших. Она входит в твой круг, и ты готов послать на хер все, что требует рисковать и тем более жертвовать ею ради непонятного общего блага, – так?

Алекс закрыл рот и помолчал.

– Так.

– Это я понимаю, – продолжала Бобби. – Правда, понимаю. Мне пришлось долго учиться, чтобы осознать, что речь не о том. Тебя учили так же. Не важно, на посту мы сейчас или нет. Мы служим Марсу потому, что давали присягу. Если б исполнять свой долг всегда было легко и приятно, присяга бы не понадобилась. У нас на корабле премьер-министр Марса. Нам навстречу идет военный конвой, готовый доставить его на Луну.

– А за нами враг, – договорил Алекс, ненавидя себя за каждое слово. – Ловушка, да?

– Не знаю, – ответила Бобби. – Может, так. Испортить корабль и подделать сигнал транспондера – грязный трюк, но эти ублюдки способны и на такое.

– Не вижу, чем полет к ней опаснее, чем движение по прежнему курсу, – возразил Алекс. – Если они навели на нас рельсовую пушку, то продырявят здесь не хуже, чем там.

– Троянский конь, – пояснила Бобби. – Тот корабль может быть набит солдатами. Если мы пристыкуемся, все наши торпеды ни черта не помогут. А если туда подойдет «Росинант», они захватят Фреда Джонсона.

– Шансы…

– Ты не шансы высчитывай, – сказала Бобби, – а оцени ставки. Подумай, сколько мы теряем, если рискнем и ошибемся.

Голова у Алекса гудела, как бывает в начале болезни. Он снова взглянул на штурманскую панель. Дистанция между «Бритвой» и «Четземокой» увеличивалась с каждой секундой. Он глубоко вздохнул, шумно выдохнул. Из приемника тихо звучал голос Наоми: «Сообщите Джеймсу Холдену, что я терплю бедствие. Связь не отвечает. Навигация не работает…»

Из кабины мягко, вежливо, непринужденно прозвучало:

– Любопытный анализ ситуации, но он не полон.

В дверях стоял Натан Смит. Растрепанный, непричесанный. В мятой, словно он спал не раздеваясь, одежде. С красными глазами, с воспаленными веками. Алексу подумалось, что за последние часы министр постарел на десять лет. Премьер улыбнулся пилоту, улыбнулся Бобби, затем снова Алексу.

– Сэр?.. – откликнулась Бобби.

– Вы не учитываете создавшихся условий, сержант. Подумайте, что мы теряем, отказавшись от этой попытки.

– Причину делать то, что делаем, – подхватил Алекс. – Причину вообще что-то делать. Если допустить – а такое, по-моему, вполне возможно, – что Наоми сумела бежать, что она там и терпит бедствие, если она зовет на помощь, закон известен. Мы должны задержаться и помочь ей. Даже если бы это был чужой человек. Даже если бы это был не ее голос. Таков закон, потому что мы, в космосе, помогаем друг другу. И если мы перестанем помогать, потому что мы важнее и к нам законы уже не относятся, я берусь доказать, что мы перестанем быть «хорошими парнями».