Константин Костин - Невидимое Солнце

– Не зли его, – отдернул разведчика полковник.

– Он все правильно делает, – прошипел Саня. – Сейчас кольца ему вырвет и нас кончают здесь по-быстрому.

Тут я совершенно разделял мнение штурмовика. Я немногое слышал про пытки, которым черти подвергают своих пленников, и то – на уровне слухов. Выживших после них, понятное дело, не было. Но даже то немногое заставляло с завистью думать о тех солдатах, которые всего лишь заживо сгорели в бронетранспортере на месте засады.

– Или ты мне хочешь рассказать, как земляне угнетали скагаран, строя больницы, школы и театры? – продолжал Семенов.

Черти уже просто взбесились. В нас полетели оторванные подлокотники кресел, небольшие камни и прочий сор, скопившийся в цирке после его превращения в тронный зал.

– Дай я поговорю, – взмолился полковник.

Офицер закрыл ладонью рот майора и потеснил его, сделав шаг вперед. Губы хана тронула легкая усмешка. Он поднял руку, призывая к тишине, но инопланетяне угомонились лишь после того, как наш тюремщик шарахнул в потолок из дробовика.

– Киниш, мы так не договаривались! – выкрикнул Грачев.

И вот тут в зале повисла мертвая тишина. Был слышен даже шелест пыли, падающей со свода купола цирка. Мы, ничего не понимая, переглянулись и вытаращились на командира. О чем он мог договариваться со скагом?

– Я привез тебе Калаша! – продолжал полковник. – То, что вы его шлепнули – не мои проблемы. Отдай мне вторую половину денег и отпусти!

Скаги зашумели пуще прежнего, стуча ногами. Наверно, в нас бы еще что-нибудь полетело, но, похоже, что было не жалко запустить в пленников – уже запустили.

Но теперь многое встало на свои места. Почему вообще было принято решение поменять старого скага на разведчика. Почему операция готовилась в такой спешке. Почему Грачев был при полном параде, при медальках, и игнорировал бронежилет. Это был просто опознавательный знак, чтобы его не спутали с другими людьми!

– Гнида!

Саня прыгнул на офицера, повалил его на арену и взял в удушающий захват. По рядам прошел восторженный гул. Должно быть, такие представления здесь – редкость. Полковник бился в руках штурмовика, пытаясь высвободиться, хрипел, но силы были не равны. Специальная подготовка в рукопашном бою превосходила строевую подготовку и медальки за выслугу лет. Скаги возбужденно гоготали. Кажется, они даже делали ставки. Конечно, не на то, кто кого победит, а сколько вообще продержится Грачев, прежде чем испустит дух. Сам Киниш с интересом наблюдал за схваткой. И вот, когда командир совсем обмяк, а его глаза вылезли из орбит, хан извлек из кобуры револьвер, взвел курок, не торопясь прицелился и выжал спуск.

Пушка подпрыгнула в его руке, озарив цирк вспышкой пламени и прогрохотав раскатом грома. Пуля угодила солдату точно в лоб, сняв половину черепа, но даже мертвый он не ослабевал хватку. Зато полковник, просунув свою руку в замок, смог хоть как-то дышать.

– Помнишь, там, в Грачевске, ты сказал, что тебе стыдно, что ты – тоже Грачев? – с отвращением произнес я. – Теперь мне стыдно, что я – Грачев.

– Моя не убивать твоя, – рассмеялся скаг. – Твоя шанг убивать твоя.

Второй штурмовик кровожадно оскалился, хрустнув костяшками пальцев. Он понимал, что черти нас казнят. Но перед этим верховный черт предоставил неплохое развлечение – убивать полковника так долго, как это возможно. С наслаждением. Лицо офицера исказила гримаса ужаса.

– Нет! – завопил он. – Ты же не собираешься закрыть меня с ними… ты не посмеешь! Да как так… Верховный Хан Киниш, возьми меня на службу! Я хочу служить тебе!

– Твоя? Служить моя? Если твоя так легко продать шанг, как легко твоя продать скаг? Нет. Сегодня я стать Верховный Хан. А завтра вас убивать. Кто еще быть жить.

– Постой! – громко произнес я. – Это твой сын? – я указал на молодого скага. – Я знаю, что с ним. Его укусила каменная гадюка… как это на вашем…

– Шихашижихау, – подсказал майор.

Он произнес это так быстро, и на таком чистом скагаранском, что я усомнился в его земном происхождении. Одно слово – разведчик!

– Я могу его вылечить, – добавил я.

Лицо Киниша дрогнуло. Он заколебался. Впервые за все время представления на его лице появилось какое-то выражение, близкое к человеческому, что-то похожее на душевную боль.

Фигура в балахоне нагнулась к хану и что-то заговорила. Скаг внимательно выслушал, оставаясь неподвижным, а затем ответил:

– Нет. Как моя верить, что твоя не убить моя сын?

Но теперь в его голосе не было прежней решимости! Чаша весов склонилась в нашу сторону, пусть немного, но появился шанс. Крошечный, но шанс!

– Я – Грачев, – заговорил я, вспоминая все, что знал про скагаран. – Мой великий предок и твой великий предок Конош, вместе вели наши народы… племена, к одной цели. Тогда люди и скаги жили в мире. Я клянусь памятью своего великого предка. Ради памяти твоего великого предка. Поверь мне.

– Он тоже быть Грашев, – инопланетянин указал на бьющегося в истерике полковника.

– Вот видишь! – воскликнул Семенов. – На то была воля Тилиса, Единого В Трех Ликах! Один Грачев привел к тебе другого Грачева, чтобы спасти твоего сына!

Майор тоже увидел надежду. Если не спасение – то, как минимум, отсрочку пыток и казни. А там, как говорится, или хан помрет, или многорог сдохнет.

Фигура в балахоне затараторила, наклонившись к самому уху скага, возбужденно размахивая руками. На секунду одеяние соскользнуло, обнажив кисть руки. Неизвестный сразу поправил рукав, но этого было достаточно. Рука – человеческая! Это был человек! Землянин! И этот землянин давал указания инопланетянину, имел над ним какую-то власть!

Киниш слушал советника совершенно безучастно. Его мысли витали где-то далеко. Наконец, черт бросил ему несколько коротких, резких фраз, и оттолкнул человека. Я из сказанного понял лишь «шанг» и «Тилис».

– Нет… род Великих Ханов не должен прерываться… мы живем в наших детях и внуках… Сам Тилис, Единый В Трех Ликах, послал этого человека… – перевел майор.

Поняв, что единственный способ хоть какую-то часть разговора сохранить конфиденциальной, не дать себя переубедить – общаться через Семенова, хан поднялся со своего трона, подошел к нам, и, кивнув на меня, заговорил по-скагарански, глядя на разведчика.

– Он спрашивает, действительно ли ты можешь вылечить парня, – донес до меня слова Киниша военный.

– Да, могу.

– У тебя в самом деле есть антидот?

– Представь себе – есть!

– Ладно, подробности потом расскажешь. Этот черт интересуется, понимаешь ли ты, что если ты причинишь вред его сыну – ты умрешь в страшных муках?

– Получается, при любом раскладе я ничего не теряю, – развел я руками.

– Именно! – улыбнулся майор. – Что тебе нужно?