Константин Костин - Невидимое Солнце

– Так его Брагин, молоток, завалил черта поганого! – раздался восторженный вопль.

– Мужики! – прокричал я. – Вы что! Я ваш! Наш! Свой!

– А твои свои и мои свои – это одни и те же свои, или разные свои? – последовал ответ.

Я даже сказать ничего не успел – заговорили автоматы, которым подпевали два трескучих дробовиков. Пули и картечь ложились совсем рядом, некоторые впивались в тело и без того дохлого мустанга.

И этот же конь придавил мою ногу, не давая выбраться. Вот твари! Изловчившись, я просунул автомат между землей и лошадиной тушей и, используя его, как рычаг, смог высвободиться. Но был вынужден опять спрятаться за своего погибшего скакуна. Ребята на поезде патронов не жалели. Если так пойдет и дальше – пули будут просто рикошетить об другие, застрявшие в коняшке.

– Я – лейтенант Грачев! – снова прокричал я. – Патрульная служба Грачевска!

– Хорош заливать, гнида, лучше башку покажи!

На мгновение я в самом деле хотел высунуться, но поостерегся. Кто их знает, этих железнодорожников, что им в голову взбредет. Вместо этого я высунул баул, который в таком тумане никто от человеческого тела все равно не отличит. В мешок сразу впилось несколько пуль. Борясь с желанием открыть ответный огонь, я предпринял еще одну попытку:

– Мужики! Хороша палить!

И вот тут, когда ухо обожгло раскаленным металлом, когда я слишком высоко высунулся, мое терпение закончилось.

– Дебилы, мать вашу! – заорал я. – Содомиты херовы…

Вспоминая своего сержанта в офицерском училище, я крыл отборным матом защитников поезда, обещая совокупить их различными противоестественными способами, засунуть их же оружие им во все не предусмотренные для этого природой отверстия и наделать новых. Удивительно, но именно это и произвело нужный эффект!

– Мужики, кажись, в самом деле свой!

– Ага, черти так загибать не умеют!

Ну тут можно поспорить. Скаги вообще достаточно изобретательны относительно своего языка. Когда им не хватает нужного слова, они составляют его из уже имеющихся. По-умному это называется «неограниченное словообразование путем соединения существительных». Так, например, появилось слово «дашиханутавижицуханутарулатилис», что означает «железный конь, который никогда не спит, оживший по воле Тилиса». Это уже потом скагаране догадались, что проще брать уже придуманные слова из нашего языка, чем изобретать новые. Кроме того «автомобиль» звучит гораздо короче и выговорить быстрее.

По части ругательств дело обстояло несколько сложнее. В родном языке чертей самыми страшными ругательствами были «жук» и «червяк». Как-то не было принято у них ругаться до прихода человека. Зачем кого-то как-то обзывать, если можно взять нож и перерезать глотку? Варвары! Однако цивилизация научила скагаран, что в обидчика следует бросать не дротик, а бранное слово. И даже предоставила широкий выбор уже готовых ругательств на любой вкус и для любой ситуации! Как и другие слова, черти переняли и земной мат, и, за неимением своих, с удовольствием пользовались людскими ругательствами. Поэтому зачастую можно было услышать, как какой-нибудь рогатый, тарабаря на своем языке, вставляет в нее привычные и знакомые любому человеку слова.

Но так, как загнул я, черти ругаться точно не могут. Скажу более – так загнуть может не каждый человек. Если, конечно, он не проходил подготовку в офицерском училище!

– Все, выходи… как там тебя? Грачев! Стрелять не будем!

– Точно не будете? – уточнил я.

– Тебе что, Тилисом, Единым В Трех Ликах, поклясться?

Это было излишне. Да я б и не поверил. На всякий случай я повторил трюк с баулом. В самом деле никто не стрелял!

– Учтите, у меня граната! – предупредил я. – Чуть что – подорву вас ко всем чертям!

Я осторожно высунул голову из-за укрытия. Экипаж поезда, все еще сжимая в руках оружие, стоял на насыпи, но теперь стволы были направлены вверх. Я поднялся на ноги.

– Все, убедились? – спросил я.

– Убедились-убедились, старший лейтенант Грачев из патрульной службы Грачевска, – ответил один из них. – Далеко тебя от дома занесло…

– Да и вас, как я посмотрю – тоже, – ответил я, разглядывая странную компанию и их транспорт.

Если б я своими глазами не видел, что оно едет – никогда б не поверил! Было похоже на то, что к свалке приварили колеса и поставили на рельсы. Паровоз и три хоппера, экранированные разным хламом от автомобильных дверей и частей шахтерских вагонеток до досок от ящиков. Изрешеченные, как дуршлаг, пулями. Последний вагон вообще представлял собой жалкие остатки – все, что пережило попадание из гранатомета. Импровизированный метельник смят, как бумажный. И копоть. Весь состав был черен от копоти, словно выехал из ада.

Люди, всего восемь человек, тоже представляли собой жалкое зрелище. Шестеро – худющие, с грязными лицами, на которых глаза смотрелись неестественно белыми, в рваных лохмотьях. Лишь двое – в более-менее приличной униформе с желтыми нашивками «охрана».

– Вы-то кто? – спросил я.

– Штрафбат, – рассмеялся один из оборванцев. – Каторжники с шахты Дальняя. Временно восстановленный в звании капитан Брагин.

– Это как понимать? – растерялся я.

– Да вот так… когда вся эта котовасия приключилась – я оказался единственным на всей шахте, у кого был хоть какой-то боевой опыт. Единственным выжившим.

– Капитан, скажу прямо: я сам бежал из плена, и не особо в курсе, что случилось, – признался я. – Может, расскажешь подробнее?

– Черти. Черти напали на нас. Разом, все! И те, что были в городах, и те, что пришли из Скагаранского Халифата. Десятки тысяч чертей… может, и сотни. Месиво жуткое. Сколько людей полегло – я даже примерно не скажу. У нас, на Дальней, из полутора сотен выжило чуть меньше пятидесяти. Но на шахте-то проще, черти полудохлые. Рабы – одно слово. Мы им быстро рога поотшибали. И тем, что на шахте работали, и тем, что пришли. А потом началась самая жопа – привалили американцы! Они окружили шахту и взяли нас… типа, под охрану. Никого не впускали и не выпускали.

– Так это оккупация получается! – воскликнул я.

– Фактически – да. А юридически – они выполняют свои обязательства по договору взаимопомощи от 89-го года. Это взаимное соглашение, если черти нападают на нас – НАШ вводят свои войска и берут под охрану особо важные объекты на нашей территории. Если черти нападают на них – мы, соответственно, берем под охрану объекты на их территории. Так что они нас сторожили. Только черти к янкелям даже близко не подходили! Не нужно быть гением, чтобы понять, что действуют они заодно. И помощи от них – никакой. Ни жратвы, ни медикаментов. В общем мы с мужиками смекнули, что надо выбираться, а то с голоду передохнем. Были несколько несогласных, но мы их быстро скрутили и уложили аккуратненько в стопочку. Пусть ждут, когда их американцы освободят. Собрали бронепоезд и рванули.