Константин Костин - Невидимое Солнце

Но мои… чего уж там – подельники, были полны решимости. И то верно. Деваться нам некуда. Или бегать по степям, пока нас не поймают скаги, или поиграть в одноразовых солдат. На нашей стороне эффект неожиданности и ощущение безысходности. В отличии от амеров, нам отступать некуда.

Оружие распределили между теми, кто умел им пользоваться. Автоматы – капитану и одному охраннику. Дробовики – второму надзирателю и одному из каторжников, бывшему работорговцу. Оставшимся – топор, монтировку и дубинки охранников. Распилить свой арсенал я категорически отказался.

Без шлема и бронежилета, которые во время службы в Грачевске я носил, скорее, из-за требований устава, чем по необходимости, я и так ощущал себя голым. К Калашмату, украшенному насечками на цевье, оставшимися с невесть каких войн, и узором, выложенным разноцветными пуговицами на прикладе, как это любят скаги, я как-то прикипел. Да и глупо было бы отдавать самое лучшее, что у меня имелось. Пистолет, как оружие последнего шанса, тоже жизненно необходим. Гранаты я не хотел отдавать тупо потому, что опасался за своих сообщников. По неопытности кто-то из них вполне мог подорвать себя же. А то и меня.

Пошли мы не сразу. Подождали, пока Луна опустится максимально низко. Челяба света почти не давала, а Урал лишь начинал расти, вися на небе тонким серпом. В темноте мы подкрались к порту. Брагин болторезом сделал проход в сетчатом заборе. Щелчки кусачек в гробовой тишине прозвучали подобно грому. Но этого никто не услышал. Наверху, на высоте метров двадцати, была натянута вторая сетка. Скорее всего – от медуз. И, судя по многочисленным предупреждающим табличкам, та, вторая сетка, была под напряжением. К счастью, с земли никто нападения не ожидал, и забор не был под током.

Мы проникли на территорию порта. Слышались голоса. Человеческие голоса. Но разговаривали они на чужом языке. Под прикрытием штабеля ящиков мы добрались до кирпичной постройки. В паре сотен метров качался на волнах аппарат, в самом деле очень похожий на самолет, с килевым оперением, с которого смотрело человеческое лицо с широкой улыбкой и в белом шлеме с красными буквами «СССР», и двумя блоками турбин в носовой части. Чтобы точно не перепутать на фюзеляже было написано «Юрий Гагарин».

Около него стояли, о чем-то разговаривая, два человека в форме. Не нашей форме. В полном облачении – касках, брониках. На плече у каждого висел автомат. Не наш автомат. Американская фигня, которая клинит даже от попавшей внутрь песчинки.

Да и солдаты оказались так себе – зеленые юнцы. Похоже, нападения на Первый, выбив из порта наших, янкели ожидали точно так же, как и мы ожидали встретить в порту неприятеля. Извиняюсь, «союзников». Через несколько минут патруль разошелся в разные стороны. Путь к судну был свободен, но оставить за спиной врага, рискуя получить очередь из темноты, никому не улыбалось. Нос, вооруженный ножом, последовал за одним, капитан – за вторым. Снова началось напряженное ожидание. Домушник вернулся очень быстро – через минуту. С окровавленным ножом и автоматом. Ох, чувствую, не все просыпались в квартирах, которые он чистил. Еще через пару минут вернулся Брагин. Он притащил с собой целого американца!

– Нахрена нам трупешник? – прошипел один из охранников.

– Он живой, просто оглушен, – ответил бывший военный.

– Тем более – замочить гада и дело с концом.

Но у каторжника на пленника были свои планы. Мы быстро освободили американца от ненужных ему вещей – шлема, броника, автомата и ножа. Тот начал приходить в себя.

– Цыц мне тут, – пригрозил Нос, демонстрируя солдату красный от крови клинок. – Закричишь – порежу.

Сомневаюсь, чтобы солдат знал наш язык, но иногда этого и не требуется. Окровавленный нож перед глазами лучше всяких слов. Парень понимающе закачал головой.

– How many of you are there? – спросил Брагин.

– Twenty-six soldiers and sergeant, – ответил перепуганный янки, косясь на нож.

– How many soldiers are on guard?

Вот тут у меня отпала челюсть. Я мог ожидать чего угодно, но не того, что каторжник отлично говорит по-английски! У меня даже появились подозрения, что бывший военный – коллега бесславно погибшего майора Семенова.

– Six.

– Where are the other soldiers?

– There… in a big house. Are you Russians?

– No, we are gangsters. The people who were here. Where are they?

– The guards are killed. The rest of them were taken to the NAS.

– Что он там лопочет? – поинтересовался Монетка.

– В порту двадцать шесть человек охраны, – перевел капитан. – В карауле шестеро, остальные спят. Те, кто был в Первом, охрана – убита, ученые – вывезены в НАШ.

– Вот падла! – прошипел Нос.

Быстрее, чем кто-то успел остановить домушника, он воткнул штык в шею пленника. Брызнул кровь. Солдатик захрипел, засучил руками, пытаясь схватить руку с ножом, но жизнь оставляла его. Движения становились вялыми, а глаза – тусклыми. Я и подумать не мог, что в человеке может быть столько крови!

– И зачем? – процедил сквозь зубы капитан. – Я еще о многом спросить хотел…

– Так эта падла наших ребят убила! – возразил вор. – И вообще ты как-то слишком хорошо на их языке гутаришь… у меня даже подозрения появились…

– Какие это еще подозрения? – глаза каторжника угрожающе сузились. – Ну, давай, говори. Тебя за язык никто не тянул!

– А не ссучился ли ты?

– Что? – взревел бывший военный. – Я? Ссучился? А, может, это ты ссучился? Потому и завалил амера, на измену сел, что он что-то про тебя ляпнет?

– Хорош шуметь! – встрял я в ссору. – А то сейчас…

Что «а то сейчас» я договорить не успел. С противоположного конца штабеля ящиков раздалось:

– What the…

Как накаркал! Нетрудно догадаться, что шум привлек внимание одного из караульных, который и заглянул в наше укрытие. Совсем молодой, он уставился на нас, вытаращив глаза, даже не сняв с плеча оружие.

Я не стал дожидаться, когда солдат вспомнит про автомат, и, упав на колено, выпустил в янкеля струю свинца. Очередь Калашмата разбудила ночь. Мертвый враг еще даже не успел упасть, а с одной стороны уже гремели армейские ботинки, с другой – ругань на английском. Про эффект неожиданности можно смело забыть.

Мы с Брагиным высунулись из-за ящиков почти одновременно. Я уложил часового справа, он – двоих слева. Они, или по неопытности, растерявшись, или вконец оборзев от безнаказанности, даже не пытались укрыться где-нибудь, просто бежали к нам во весь рост!

Но главной нашей проблемой были те, кто оставался в здании. Защитники порта уже успели проснуться и долбили из окон обоих этажей. Мы едва успели нырнуть обратно. Не все. Один из каторжников – нет. Метким выстрелом мужику раскроило голову, забрызгав нас кровью.

– Это жопа! – прокричал капитан.

И с ним было сложно поспорить! Сейчас нас прижмут огнем и тупо закидают гранатами. Мы воспользовались моментом, чтобы перезарядить оружие.