Алан Дин Фостер - Колодец

— Выслушайте меня, Людгер! Они никуда не убегут и никуда не денутся. Кроме нас здесь нет ни души. Их некому потревожить, вы понимаете? С чего вы вдруг взбеленились? И потом. Я все еще не услышал вашего ответа на мой вопрос: что значит «они нуждаются во внимании»?

— Возможно, я не совсем точно выразился, — нехотя процедил Бринк. — Я нуждаюсь в том, чтобы уделить им внимание. Они испускают… Проклятье, мне не хватает слов, чтобы выразить это по-английски. Это что-то вроде резонанса… Оно обволакивает душу всеобъемлющей теплотой.

— А тех кристаллов, что сейчас при вас, недостаточно для согрева?

— Ах, вы опять ничего не поняли! — Людгер смотрел на Бостона, как обиженный ребенок.

— Я вам уже полчаса об этом толкую, — миролюбиво заметил Лоу.

— Я должен ими заняться. Больше я вам ничего сказать не могу.

— Отлично. Замечательно. — Лоу вдруг почувствовал, что сыт по горло обществом немца и его дурацкими выходками. — Валяйте целуйтесь со своими драгоценными кристаллами. А я вернусь, когда найду Мэгги. Надеюсь, эти артефакты не задушат вас за это время своей «обволакивающей теплотой». На всякий случай можете засунуть парочку себе в ноздри. Эх, Людгер, совсем вы перестали видеть разницу между действительно важным и второстепенным!

Бринк повернул к нему затуманенный взгляд:

— Никак нет, коммандер. Это вы не понимаете, что важно, а что вторично.

— В самом деле? На мой взгляд, для нас главное — найти Мэгги, провизию и дорогу домой. По-вашему, это глупо?

На какое-то мгновение Лоу показалось, что Бринк пришел в себя.

— Вполне достойные цели, коммандер. Но я считаю, что каждая из них будет достигнута в свое время и сама собой. А вот кристаллы требуют немедленного внимания!

— Хотелось бы мне так же наплевательски относиться ко времени, как это делаете вы, Людгер. Вы забыли, кажется, что кристаллы только оживили вас, но не сделали бессмертным и даже не накормили.

— Я знаю, знаю. — Бринк незаметно ускорил шаг. — Кстати, вы высказали крайне интересную мысль, коммандер. Ее я тоже собираюсь проверить.

— Ну и черт с вами! Ступайте и проверяйте, что вам будет угодно, а я пошел искать Мэгги. — Он решительно развернулся и двинулся в противоположном направлении, оставив ученого наедине с самим собой и заворожившими его кристаллами.

Бостон обошел все закоулки, но убедился только в том, что в подземелье журналистки нет. Попутно ему удалось открыть еще несколько дверей. За ними обнаружились новые хранилища коцитанских артефактов в различных стадиях сохранности. Но следов девушки не было.

Он уже стал подумывать — не влезть ли ему на насыпь и не поискать ли Мэгги на поверхности. Лоу застыл в нерешительном раздумье и вдруг заметил, что стоит перед открытым входом в четвертую арку. Еще один остров, где они пока не удосужились побывать. Еще один музей или лаборатория под серебристым шпилем. А не могла ли Мэгги, когда их не было, вернуться сюда, разобраться в достаточно простой системе управления сферой и отправиться в самостоятельную экспедицию? Если она сейчас где-то на четвертом островке, тогда понятно, почему он не нашел ее здесь и почему она не отзывалась на его крики.

Надо было делать выбор. Бринк занимался кристаллами, но все же оставался в подземелье, в пределах слышимости. Можно было успеть нанести короткий визит на четвертый остров и немного осмотреть его до захода солнца.

К этому времени Лоу совсем освоился с транспортными сферами коцитан и испытывал к ним не больше почтения, чем к электричкам на земных железных дорогах. Единственная разница состояла в том, что на Земле по прибытии на конечную станцию он не рисковал стать жертвой безымянных зубастых чудовищ, рыскающих в окрестностях в поисках съедобной плоти и не особо разбирающих, принадлежит она местному обитателю или инопланетянину. Хотя, с другой стороны, в пригородных зонах Сан-Франциско и Окленда порой бывают такие станции, на которых находиться опасней, чем в львиной клетке.

На первый взгляд зал под куполом на четвертом острове ничем не отличался от музейного хранилища на первом. Его тоже заполняли различные артефакты. Многие из них лежали в витринах, в прозрачных футлярах, что только усиливало сходство. Впрочем, отличия тоже были. Этот зал напоминал склад, а не хранилище тщательно подобранных экспонатов. Штабеля контейнеров высились до потолка и размещались местами так близко друг к другу, что между ними нельзя было протиснуться. Не было здесь и привычных «надписей» под стендами, и колонок управления проекцией, отзывающихся на малейшее прикосновение. На всем лежал толстый слой пыли. Зал производил гнетущее впечатление заброшенного и давно забытого чулана, в котором нужные вещи валяются вперемешку со сломанными и пришедшими в негодность.

Лоу ничего не узнавал. Если здесь были вещи, знакомые по посещению музея и других хранилищ, то они таились под грудами множества неизвестных предметов и механизмов непонятного назначения. К тому же тут было немало темных углов и коридоров, едва освещенных рассеянным светом стен и пола основного зала, куда астронавт не очень стремился заглядывать. Контейнеры различались по размерам. Были здесь совсем маленькие, в несколько кубических дюймов, а были и настоящие гиганты, способные вместить целиком орбитальный отсек «Атлантис». Эх, если бы только найти ключ к расшифровке таинственных иероглифов, аккуратно начертанных на боках каждого ящика и футляра! Сколько полезных открытий смог бы он тогда совершить! Увы, он мог только гадать и надеяться на счастливый случай.

Прямо под серединой купола, служащего основанием шпиля, возвышалось странное трехгранное сооружение, видное со всех концов зала. Причудливо выгнутые грани, плавно переходящие друг в друга, не оставляли сомнения в том, что замысел конструкции родился не в человеческом мозгу. В земной практике этому невозможно было подобрать аналог. Оно походило одновременно на пирамиду, надгробный обелиск, колонну и в то же время не было ни тем, ни другим, ни третьим.

Материалом для создания странной конструкции послужил уже знакомый сплав металла со стеклом, из которого было построено большинство коцитанских зданий. Сооружение светилось все тем же мягким внутренним светом, который озарял все вокруг. Знаменитому ювелиру Тиффани однажды удалось получить похожий образец сплава. Лоу видел эти образцы в музее. Тогда его поразили вазы и чаши, отлитые из золотистого переливающегося металла, играющего всеми цветами радуги, от нежно-розового до темно-лазурного. Разница была только в том, что здешний сплав мог с легкостью выдержать вес железнодорожного состава.

Светящаяся пирамида притягивала астронавта к себе. По идее, сооружение должно было оказаться хранилищем для особо ценных и редких предметов. Он решил обойти вокруг сооружения и проверить, нет ли с другой стороны какого-нибудь отверстия или двери. Обход занял меньше времени, чем Бостон предполагал. Обойдя вокруг пирамиды, Лоу оказался на одной линии между входом в тоннель и передней гранью отливающей золотом конструкции.