Виталий Астапенков - Марс. Книга 2 [СИ]

Снижая скорость, кар подъехал к серому пятну; по мере приближения горизонтальные створки ворот расходились шире и шире, пока машина не нырнула в открывшийся короткий тоннель, почти сразу сменившийся большим ярко освещённым залом. Леннарт свернул налево и припарковался на свободном месте среди таких же каров. Убрал блистер и выключил двигатель.

По пролётам узкой лестницы, зигзагами вделанной в стену, мы поднялись на третий уровень и прошли по огороженному с двух сторон прозрачному мостику над огромным залом с невидимым за светильниками потолком. Он был просто забит карами, бочонками автоматических погодных модулей, самой разнообразной кибертехникой для обработки марпоники, разобранными и потому безопасными зарядами к катапультам. Сами взрыв-заряды хранились в другом месте. Ну и разные штабеля с прочим имуществом и отдельно стоящие столы с аппаратурой, закрытые прозрачными пластиковыми колпаками. Что ж, аппаратурой ИКП-2 обеспечен по полной. Это радует.

Мостик закончился большой металопластиковой дверью во внутренней стене здания-цирка. Шедший первым Леннарт сунул в щель замка плоскую ключ-карту, и створки двери разошлись горизонтально — одна ушла в потолок, вторая утонула в полу — открыв уходящий в обе стороны широкий коридор с прямоугольниками многочисленных дверей. А прямо перед нами оказалась гостеприимно раскрывшая створки кабина лифта.

— Жилые помещения расположены на верхних ярусах, — пояснила Даша. — Там и окна есть. Внизу никакой пластик не выдерживает работы террамодуляторов — входит в резонанс с модулированным сигналом и крошится. А жить без окон совсем не комильфо. Мы, всё-таки, дома. Идём, — она потянула меня за рукав.

Женщина и не сказавший и двух слов парень, Пауль, попрощались и направились куда-то по коридору, видимо, были свои дела.

Верхний ярус разительно отличался от предыдущих. Он был намного уже и по левой от нас, наружной стороне здания в стене метров через двенадцать-пятнадцать тянулись глубокие, метров по десять, ниши, заканчивавшиеся панорамными окнами. Вдоль стен и у окон были установлены мягкие диваны и небольшие столики с изящными вазочками с цветами. Искусственными, скорее всего. В самой стене, как и на нижнем ярусе, располагались двери в жилые блоки. Возле каждой мягко светился номер и слабо помигивала щель для ключ-карты. Людей в коридоре не было. Ночь как-никак.

Леннарт повозился у вделанного в стену подле лифта сенсорного окошка информ-связи, приложил свою ключ-карту и быстро набрал какой-то запрос на панели. Удовлетворённо кивнул и достал из открывшегося отделения близнеца своей ключ-карты. Протянул мне.

— Владей. Только имей в виду, это карта гостя, и в некоторые места ты не попадёшь. Кстати… — Он посмотрел на Дашу. Та с независимым видом разглядывала что-то важное в стене. — Ты мне нужна.

— Прямо сейчас? — осведомилась девушка, переводя взгляд на начальство. — До утра не потерпит?

— Прямо сейчас! — подтвердил Леннарт. — Связи с тобой под конец не было, и нужно нанести отметки зондирования атмосферы по глиссаде, иначе недельную работу всего института придётся в космос выкидывать.

Даша фыркнула.

— Да я ведь не садилась и специальные замеры не делала, автомат работал, если успел, конечно. Покопайтесь в МОУ, он в…

— Вот всё это и расскажешь, — оборвал её Леннарт, брови у него на лице недовольно вздёрнулись вверх и вниз, будто вставшие на дыбы две мохнатые гусеницы, — потом отдохнёшь. Лично тебе гарантирую три дня отдыха от своих щедрот.

— Свежо предание, — проворчала Дарья, глядя на меня.

— Да не бросим мы его, — перехватил её взгляд Леннарт, и обратился ко мне: — Сейчас пройдешь немного направо, увидишь сектор двенадцать «А», это гостиничный блок. Предъявишь карту, поселишься. А завтра милости прошу ко мне на третий уровень в первый отдел, решим, как жить дальше.

Он подтолкнул девушку к лифту, шагнул туда сам и прижал указательный палец к кнопке нижнего яруса. Я сказал ему спасибо и кивнул Даше.

— До встречи.

— До встречи, — ответила она тихо, и вошла в кабину.

Двери закрылись.

— Пойдёмте, провожу, — предложил Хрулёв.

— Да, спасибо.

Мы миновали пять-шесть ниш-углублений с тёмными прямоугольниками окон и остановились у следующих дверей лифта с закрытыми створками. Действительно, в таком огромном здании, лифтов должно быть несколько десятков. И пассажирских и грузовых.

Прямо напротив на стене над очередной дверью неярко светилась надпись «Гостиничный комплекс». Почему-то по-русски. И эмблема марсианского Хилтона — английская «М» плавно перетекающая в «H» посредине округлой завитушки.

Хрулёв провёл ключ-картой по светящейся щели у двери и сделал мне приглашающий жест.

— Прошу.

Я шагнул в открывшийся проход. Крохотная комнатка с монолитными стенами и конторка с высоким крутящимся стулом у стены напротив входа. Над конторкой засветилась панель информ-устройства. Ресепшен по-марсиански. На Земле, с её избытком населения, подобными вещами занимаются живые люди, но для Марса это непозволительная роскошь.

Я назвал себя и вложил полученную от Леннарта ключ-карту в считывающее устройство. На экране высветилась надпись, подтверждающая мою личность, и предложение внести плату в размере 30 условно-денежных единиц за проживание в комплексе.

Цена, конечно, высокая, но не запредельная. Только вот удостоверения личности — вживленного в ладонь чипа с кодом-доступом к банковскому счёту и прочим прелестям земного социума у меня не было. У членов команд космических судов они заменялись электронными картами с обычными счетами, на которые переводились заработанные средства. По возвращению на Землю чипы личности восстанавливались. Связано это было с тем, что вживляемый нейрочип связи с компьютерной сетью корабля вступал в конфликт с уже вживлённым чипом личности, поскольку одни и те же нейромедиаторы носителя использовались для разных целей.

Разумеется, мои средства — Условно-Денежные Единицы — conventional monetary unit, никуда не делись и через день-два я смогу ими пользоваться. Но что делать сейчас?

Я растерянно огляделся и встретил сочувствующий взгляд Хрулёва.

— Вы введите в графу оплаты своё имя и должность.

Я машинально послушался.

Надпись «оплатить» исчезла, сменившись надписью «оплачено».

— Всем эвакуированным с «Дайны М» начислен минимальный для проживания размер УДЕ, пока не восстановят собственные средства экипажа и пассажиров, — объяснил Хрулёв. — У вас они сейчас на ключ-карте, потом, если уедете от нас раньше, переведём, куда скажете.

— Спасибо, — сказал я, проверяя начисления. 270 условно-денежных единиц. Что ж, вполне.

— Не за что, — сказал Хрулёв. — Я-то здесь при чём? — Он шагнул во внезапно протаявшую в монолитной стене дверь.