Дэвид Брин - Погружение в Солнце [Sundiver - ru]

«Впрочем, ладно. – Джейкоб пожал плечами. – Все равно этот ПВЦ ненавидит, когда его отрывают от дела».

Новичок осторожно, с многочисленными рывками и остановками, подплыл к тому месту, где его более крупный и яркий собрат выступал с импровизированным спектаклем, пародируя разгневанного человека.

Джейкоб покосился в сторону Куллы.

«Может, хоть его стоит предупредить? Он так поглощен наблюдением за первым Призраком, что не замечает ничего вокруг. Почему Хелен не сделала объявление по внутрисудовой связи? И куда делся Фэйгин? Надеюсь, он не пропустит столь любопытное зрелище».

Где-то наверху сверкнула вспышка. Кулла встрепенулся.

Джейкоб задрал голову. Новичок испарился. Первый Призрак медленно удалялся, тая в дымке.

– Что случилось? – удивился Джейкоб. – Стоило только на секунду отвернуться, и…

– Не жнаю, друг Джейкоб! Я ижучал поведение шущештва в надежде отышкать ключ к его природе, как вдруг появилошь второе шождание. Первый пришелец напал на второго, ударив его шветовым импульшом и прогнав. А потом и шам начал отштупать!

– Надо было сообщить мне о появлении второго Призрака, – напустился на Джейкоба Буббакуб. Маленький пил успел подняться со своей подушки, водор снова болтался у него на шее. – Впрочем, не важно. Я выяснил все, что хотел. Теперь нужно доложить об этом че-ло-ве-ку де Сильве.

Инопланетянин развернулся и покинул зал. Джейкоб вскочил с дивана и поспешил следом.

Фэйгин уже поджидал их в компании Хелен и корабельного лоцмана.

– Ты видел? – шепотом поинтересовался Джейкоб у своего лиственного приятеля.

– Да, с моего места открывался отличный обзор. И теперь мне не терпится узнать, что же удалось выяснить нашему достопочтенному другу.

Театрально взмахнув лапой, Буббакуб призвал собравшихся соблюдать тишину.

– Он сообщил, что они очень старые. И я склонен ему верить. Это весьма древняя раса.

«Ну конечно, – хмыкнул про себя Джейкоб. – В первую очередь Буббакуба интересует родословная».

– Со-ля-ри-а-не говорят, что это они убили шимпанзе. Хотя к его гибели причастен и Ларок. И если люди не уберутся отсюда подобру-поздорову, их тоже начнут истреблять.

– Что?! – вскричала Хелен. – О чем это вы? Каким образом в убийстве могут быть повинны сразу и Ларок, и Призраки?!

– Настоятельно советую держать себя в руках, – в голосе пила, даже сглаженном при помощи водора, чувствовалась угроза. – Со-ля-ри-а-нин рассказал, что это они побудили человека совершить пре-ступ-ле-ни-е. Заронили в его душу семя гнева. Внушили ему мысль об убийстве. А заодно раскрыли ему правду.

Джейкоб вкратце пересказал доктору Мартин речь Буббакуба.

– А напоследок он заявил, что Призраки могли воздействовать на Ларока с такого расстояния только одним способом. И если соляриане и впрямь прибегают к таким методам, становится понятно, почему в Библиотеке отсутствует какая-либо информация о них. На применение этой силы наложено строжайшее табу, полный и безоговорочный запрет. Буббакуб хочет, чтобы мы задержались здесь для тщательной проверки фактов, а потом придется уносить ноги.

– О какой силе идет речь? – не поняла Милдред. Она сидела на диване, а у нее на коленях покоился топорный земной шлем – датчик паранормальной активности. Расположившийся неподалеку Кулла тоже прислушивался к беседе, потягивая через соломинку напиток из очередной тубы.

– Точно не о пи-нгрли, которая в некоторых случаях вполне законна. К тому же она не действует на таких расстояниях, да и следов ее применения Буббакуб все равно не обнаружил. Думаю, теперь он собирается пустить в ход ту штуковину, похожую на каменную глыбу.

– Наследие летани?

– Именно.

Милдред покачала головой. Потом опустила взгляд и принялась нервно теребить переключатель режимов на шлеме.

– Все так запутано. Никак не могу разобраться… С самого нашего возвращения на Меркурий все пошло наперекосяк. И каждый прячет свое истинное лицо под маской.

– Это вы к чему?

Парапсихолог помолчала, потом пожала плечами.

– Ни в ком нельзя быть до конца уверенным… Я ни минуты не сомневалась, что дурацкая размолвка между Питером и Джеффри настолько же безобидна, насколько искренна. А теперь выясняется, что вражда была раздута искусственно и смертельно опасна. И, похоже, насчет соляриан он тоже был прав. Только он не сам до этого дошел, это они внушили ему нужные мысли.

– Думаете, они и есть наши давно утраченные патроны?

– Кто знает? – ответила она. – Но если так, то это просто трагедия: ведь мы не сможем больше сюда вернуться и поговорить с ними по душам.

– Выходит, вы безоговорочно поверили в россказни Буббакуба?

– Ну разумеется! Он единственный, кто смог войти с ними в контакт, и к тому же я неплохо его знаю. Буббакуб ни в коем случае не стал бы вводить нас в заблуждение. Поиск правды – это главное дело его жизни!

Теперь Джейкобу стало ясно, кого она имела в виду, говоря, что «ни в ком нельзя быть до конца уверенным». Доктор Мартин была смертельно напугана.

– Откуда вам известно, что только Буббакуб вступал в контакт с Призраками?

Она изумленно вытаращилась на него, а потом быстро отвела взгляд.

– Похоже, он один обладает необходимыми навыками.

– Тогда почему же вы остались сидеть здесь в своем шлеме, хотя Буббакуб, собираясь изложить свои выводы, звал нас обоих?

– Это что, допрос? Я не обязана перед вами отчитываться! – вспыхнула Мартин. – Раз уж вы везде суете свой нос, знайте: я осталась, чтобы попытаться еще раз. Я завидовала успехам Буббакуба и не хотела упустить последний шанс! Но у меня, конечно, ничего не вышло.

Джейкоба ее аргументы не убедили. Милдред нервничала и юлила без каких-либо объективных причин, и было ясно, что она чего-то недоговаривает.

– Доктор Мартин, – начал он, – что вам известно о препарате под названием варфарин?

– И вы туда же! – она покраснела. – Я уже объясняла главврачу базы, что даже не слышала о таком лекарстве и уж точно понятия не имею, каким образом оно оказалось в аптечке Дуэйна Кеплера. Если, конечно, оно там на самом деле было!

Милдред отвернулась.

– А теперь, с вашего позволения, я бы предпочла вздремнуть. Хочу как следует отдохнуть и подготовиться к возвращению соляриан.

Ее враждебность Джейкоба не задевала; должно быть, вместе с подозрениями наружу просочилась и жесткость, присущая его второму «я». Однако было очевидно: ничего нового и важного Мартин уже не скажет. Он встал и направился к выходу. Доктор, демонстративно игнорируя его, раскладывала диван.

Возле автоматов с прохладительными напитками он натолкнулся на Куллу.

– Вы чем-то рашштроены, друг Джейкоб?

– Да нет, не сказал бы. А почему вы спрашиваете?