Маргарита Ромашкинская - Фиалковый маршрут

— Просыпайся! Эй! Как его зовут?.. Вася?.. Вася, просыпайся! Тебе звонит… Как девушку зовут?.. Каролина?.. Вася, те звонит Каролина. Ответь ей срочно! Ракета возвращается на её зов, потому что звездолёт запрограммирован откликаться на просьбы о помощи своего экипажа и не оставлять в беде заблудившихся космонавтов. Я же недавно внесла всю вашу команду в базу данных. Теперь ракета по инструкции несёт ответственность за их жизни. Понимаешь, Вася? Мой звездолёт — добрый, он торопится на выручку к той, которая не получает ответа. Ответь, Вася! Ва-а-а-а-ся, про-о-о-о-сы-па-а-а-а-й-ся-я-я-я! Пора ужинать и звонить по телефону. Ой! Вздохнул глубоко… Видимо, запах картошки почувствовал. Надо ему поближе к губам жареный ломтик поднести. Вася, вкусная картошечка, правда? Селёдочки хочешь? Я пойду за консервами сельди. А ты, Аня, пожалуйста, тут рядом находись и продолжай будить. Вася, срочно просыпайся и принимай звонок от Каролины, иначе мы врежемся в Марс.

Я побежала в космический буфет искать рыбные консервы. А Вася тем временем, не открывая глаз, уже начал потихоньку уплетать чипсы, которые клала ему в рот Аня. Прожевав несколько штук, астронавт приподнял тяжёлые веки и взглянул на прибор, вмонтированный в наручные часы. Циферблат сверкал малиновым цветом и неугомонно свистел. Среди переливов его цифр сияло имя «Каролина». Оно мигало, мерцало, вибрировало и взволнованно ждало ответа. Вася нажал кнопку. Диалог с Каролиной состоялся.

— Каролинка, всё у меня хорошо, — сказал Вася, — вот только ракета повернулась вспять на твой зов. Следи за нашим движением по Солнечной системе через рубку Джона. До свидания, дорогая моя Каролинюсенька, встретимся на Земле!

— Джон — это старший? — поинтересовалась я, когда разговор закончился и настенное табло преобразовало малиновый цвет двух кружочков в общий лимонный.

— Нет. Джон управляет системами внутрикосмической связи на Марсе, — ответил Вася. — А старший — это Дирск. Но, кстати, нам всем понравилось, что вы назвали его «Старшим». С тех пор мы все стали его величать именно так.

— У вас всех звучные имена, — заметила я.

— Верно! — улыбнулся Вася, поглощая картошку с оливками и кабачковой икрой. — Мы специально такие имена используем, чтобы было удобно перекликаться. Анна, Каролина, Марианна… Вот Каролина не смогла улететь ныне со мной. Потому что тогда бы Марианна осталась бы единственной женщиной в команде. А женские голоса ох как нужны в космосе! Вот Вас, например, почему выбрали для полёта на Марс?

— Почему?

— Потому что высокий женский голос лучше принимается радиомикрофоном и чётче слышен. А мужской бас очень мощно гудит. Среди общего треска космоса вообще не уловить слов. Но женский голосок нет-нет да и проскочит. Вот тогда сразу на него идёт всеобщая настройка Вселенной.

— Всеобщая?

— Другие созвездия тоже общаются с нами.

— Не знала об этом. — Я положила на тарелку Васе кусочек селёдочки.

— Так это редко бывает. Вы просто за два года космической экспедиции не успели попасть в режим межгалактической связи. Но это и хорошо. Значит, в космосе нет ничего экстренного. А раз всё стабильно, то зачем лишний раз технику ломать?

— А что же марсианские дамы? — вмешалась в разговор Аня. — Их ведь немало…

— Они целыми днями на плантациях в пещерах выращивают овощи да следят, чтобы прозрачный купол теплицы полноценно пропускал солнечные лучи. Холодно там. Так что голоса у марсианок простуженные.

— Вот-вот. А лететь на Землю погреться не хотят, знай себе мёрзнут в своих подземных марсианских дворцах.

— Между прочим, в подземных дворцах ветра нет. Это большой плюс…

Мне уже было не до болтовни Ани и Васи. Я, схватив свой длинный багор, стремительно промчалась мимо них под потолком в направлении главного отсека ракеты. Моё развевающееся лиловое платье и длинные волосы, торчащие густой гривой вверх, вызвали у Васи лёгкое недоумение. О, я оценила выдержку астронавта, увидев, что тот даже не закашлялся и бровью не повёл. Наверное, понял, что нынче не до ерунды. Дела серьёзные.

Моё молниеносное скольжение по звездолёту закончилось в коридоре, ведущем в отсек пилотирования. Прикрепив багор к специальным держателям на стене, я открыла тяжёлую дверь, захлопнула её поплотней и бегом бросилась к пульту управления, на котором стоял компьютер. Я мечтала вернуть его состояние в первоначально запланированное русло.

Со всей скорости плюхнувшись в кресло пилота так, что широкие ракетоступы чуть не соскочили с ног, я схватилась за штурвал и крутанула его изо всех сил. На экране бортового компьютера появился вопрос:

— Вы действительно хотите повернуть звездолёт на 180 градусов?

— Да! — хлопнула я по соответствующей кнопке.

— А экипаж оставляем за бортом? — тихонечко скрипнул компьютер.

— Нет! Команда продолжит работу на Марсе, — ответила я письменно, набирая холодеющими от волнения пальцами плывущие перед глазами закорючки клавиш.

— Принято! — радостно откликнулось табло, закружило разноцветные картинки и тут же снова застопорилось.

— В чём дело? — возмутилась я теперь уже в голос. — Почему, уважаемый звездолёт, ты ещё до сих пор летишь к Марсу?

— На ракете неучтённый груз, — ответил компьютер.

— Какой ещё «неучтённый груз»? Не знаю такого! Предоставьте параметры, — набрала я требование.

— Два тела весом 60 и 75 кг, — ответил компьютер. — Что это? Ранее эти два объекта имели обозначение жар-птиц. Но недавно Вы удалили все похожие на птиц 12 символов. Два безымянных объекта находятся на борту. Возможно, это опасно. Они никак не обозначены. Кто это?

— Это Аня и Вася.

— Введите их имена в память компьютера.

— Ввела.

— Почему объекты Аня и Вася находятся в гостиной? — не унимался въедливый компьютер. — Какой отсек для них предназначен?

— Ну… пусть шестой, например…

— Как это шестой? В шестом значатся книги.

— Ой, ну… тогда… сектор номер восемнадцать…

— В восемнадцатом значатся гардеробные.

— Тогда — в пустой.

— В пустой сорок третий их расположить?

— Да! Да! Да! — начала нервничать я. — Только быстрее поворачивай к Земле!

— Готово! — сообщил компьютер. — В отсек 43 помещены новые объекты Аня и Вася. Звездолёт успешно произвёл обновление и готов взять первоначальный курс. Хотите ли Вы восстановить прежнюю траекторию полёта космического корабля?

— Скорее же! — возмутилась я.

— Внимание! — бесстрастно продолжал компьютер. — Для восстановления прежних параметров ракете следует набрать скорость. Звездолёт должен наверстать 16 упущенных часов полёта и 16 часов непройденного пути, плюс 4 часа на коррекцию отклонений от курса. Таким образом, ракета на несколько секунд должна увеличить свою скорость в три раза. Пристегнитесь. Закройте глаза. Держитесь подальше от неукреплённых предметов. Подтвердите разворот.