Ирина Лебедева - Звездная симфония

Зелёная равнина в дельте широкой голубой реки хранила тот же секрет, что и научный городок возле космопорта – комплекс зданий, становившихся видимыми, лишь когда к ним кто-то приближался. Центральным объектом поселения было круглое белокаменное строение, видом своим напоминавшее земной акрополь с внешним кольцом обрамленной колоннами террасы и прозрачным хрустальным куполом вместо крыши. На некотором расстоянии от походившего на храм здания разбегаясь от него множеством кругов, рядами стояли обычные местные грибообразные домики. И нигде не было видно ни одного человека, на первый взгляд городок выглядел совершенно пустынным и тихим.

Нараян и Юля прошли насквозь половину посёлка по одной из множества невидимых тропинок, пролегавших между гладкими белыми шапками домиков, прямо к мраморным ступеням круглого акрополя. Когда они поднялись наверх и прошли за огромные белоснежные колонны во внутренние помещения храма, Юля обнаружила, что здание, снаружи напоминавшее античные земные святилища, внутри представляло собой нечто совершенно иное. Под прозрачным хрустальным куполом, за которым, как вторая крыша, сияло насыщенно-голубое небо, в шахматном порядке, несколькими уровнями друг над другом в воздухе висели плоские белые плиты. На каждой из них в густой тени, создаваемой верхними площадками, сидели небольшие группки детей, возрастом около десяти лет. На их очаровательных лицах застыло одинаковое выражение не по-детски углублённого сосредоточения и концентрации, а от маленьких фигурок исходили осязаемые волны мощи. Всякий, кому довелось бы оказаться здесь в тот миг, взглянув на этих детей, сразу понял бы, что за сила заставляла тяжёлые каменные плиты парить в воздухе как пушинки.

Внизу в самом центре храма в лучах света, проникавшего между летучими плитами, стояла прекрасная белокурая женщина. Взор её синих глаз был обращён к небу, но мысли оставались всецело сосредоточены на юных учениках, оттачивавших свои навыки манипулирования физическими законами.

Несколько минут Юля и Нараян наблюдали этот необычный урок, пока юноша не показал лёгким кивком, что пора возвращаться. Когда храм и окружавший его посёлок остались позади, и они снова оказались вблизи шумного речного потока, Нараян спросил Юлю, где, по её мнению, они сейчас были.

– Не уверена, – ответила Юля, – но это место похоже на какую-то школу.

– Верно, это действительно школа, – мысленно произнёс Нараян. – Я показал тебе её, чтобы у тебя сложилось первое впечатление о том, как в моём мире учат детей.

– Но я почти ничего не поняла, – подумала Юля, – только что они левитировали под руководством учительницы.

– Это был урок совместной концентрации на одной цели, в данном случае она заключалась в преодолении силы тяжести. Мысль приобретает значительно большую силу, если на ней сосредотачиваются сразу несколько человек. Но скажи мне, что чувствовали эти дети? Ощутила ли ты в ком-нибудь из них нежелание выполнять это упражнение? Было ли оно кому-то из них в тягость? Хотел ли кто-то уйти?

– Нет, ничего подобного…, – ответила Юля, а потом, сообразив, к чему были эти вопросы, добавила, – Я понимаю, к чему ты клонишь… На Земле многие дети не любят учиться. В каждом классе, в каждой школе у нас есть ученики, у которых учёба вызывает острое отторжение. У каждого на это свои причины: кому-то не даётся освоение предметов из-за того, что программа слишком сложная, кому-то просто лень, у кого-то отношения с одноклассниками не складываются, у кого-то проблемы в семье… Но я думаю, что виной всему наш тоталитарный подход к образованию, ни во что не ставящий мнение и чувства детей.

Нараян ничего не ответил, но по взгляду его Юля поняла, что её предположение было верным. И вдруг многоцветный поток образов наполнил её разум, захватив внимание целиком. Она словно очутилась внутри фильма, частью которого не являлась, но наблюдала его сцены как зритель.

Перед ней возникла очень красивая светловолосая женщина с добрым, ясным лицом, весь облик которой светился материнской любовью и нежностью. На руках она держала закутанного в белое одеяло младенца, его крохотные ручки, хватая воздух, тянулись вверх к лицу матери. Глаза женщины и её ребёнка встретились, и взгляд младенца сразу стал почти осознанным, сфокусировался и прояснился. Между сознанием матери и ребёнка существовала прочная невидимая связь, установившаяся ещё до рождения малыша. Благодаря ей и развитым телепатическим способностям жителей этой планеты женщины уже во время беременности могли общаться со своими детьми, передавая им информацию о внешнем мире. Когда ребёнок появлялся на свет, с помощью той же телепатии мать продолжала развивать его ум, давая всё новые знания, помогая вспомнить то, что он уже знал.

В следующей сцене Юля увидела уже годовалого малыша. Мать передавала его белокурой девушке-воспитателю, которой предстояло дальше обучать ребёнка. В этом мире к взращиванию детей относились как к самому серьёзному и важному занятию, от которого, в прямом смысле, зависело будущее планеты, поэтому воспитанием занимались только специалисты. Каждый ребёнок был для них бесценным сокровищем, обучение каждого превращалось в длительный, в высшей степени утончённый процесс. Психику детей не ломали и не терзали их умы, пытаясь перекроить под некие установленные стандарты, воспитание каждого было строго индивидуальным. Даже самый маленький ребёнок для своих наставников был, прежде всего, уникальной личностью с нежной душевной организацией, к которой нужно относиться с величайшей бережностью и осторожностью. Основной целью учителей в этом мире было не навязать детям некую модель мышления и вдолбить в их головы строгий набор правил, формул, величин и прочей ерунды, а научить их мыслить и учиться самостоятельно. Не оказывая на детей никакого давления, лишь направляя в естественном, заложенном в них природой стремлении к познанию, показывая, какие возможности оно даёт и открывает перспективы, наставники развивали в учениках главное – желание учиться. После этого учёба уже ни для кого не была в тягость, поскольку становилась любимым занятием.

Фильм закончился, Юля вновь увидела долину, пологий берег реки, спускавшийся к мчавшемуся по каменистому руслу прозрачному потоку. Нараян стоял рядом с ней, но смотрел на воду, будто позабыв о своей невидимой спутнице. Когда наваждение полностью исчезло из её мыслей, Юля прервала его созерцание, спросив, не он ли его вызвал. Нараян ответил, что так оно и есть, он решил ускоренно показать ей, как воспитывают детей здесь на примере своей собственной жизни.

– Так этим мальчиком был ты? – переспросила Юля, вспомнив малыша, – а та женщина – твоя мать?