Геннадий Иевлев - Капитан Толлоны

Передав управление пилоту гиттов, едва весспер выбрался из песчаной бури, Валл'Иолет, действительно, больше ни разу не прикасался к панелям управления, лишь иногда приходя в зал управления, чтобы окинуть рассеянным взглядом пульт управления и убедившись, что никаких серьёзных отклонений в работе систем весспера нет, вновь удалиться в свою каюту, чтобы в очередной раз предастся размышлениям о правильности своих поступков. В таком состоянии, он плохо контролировал своё поле и оно больно жалило всех, кто находился рядом.

Видимо, не выдержав непрекращающейся, непонятной ей, головной боли, Ирна ушла в каюту Таис, которая, вдруг, оказалась очень довольна поступком Ирны и порхала вокруг неё, будто мотылёк вокруг источника света, болтая без умолку, будто и не было у неё никогда, никакой обиды на подругу.

Что меня удерживает здесь? Вновь и вновь терзал себя одними и теми же вопросами Валл'Иолет. А если на Толлоне кто-то выжил и сейчас нуждается в моей помощи? У меня ещё хватит энергии для возврата, если нет — можно добраться инерционным ходом за разумное время, а чем дольше я буду у гиттов, тем призрачнее будет моя возможность для возврата. А что будет с Ирной? Вдруг, это, действительно, мой ребёнок. Какой он будет? Смогут ли гитты оказать Ирне нужную помощь. Вдруг, начнутся какие-то осложнения и для поддержание её жизненных функций потребуется моё поле? Имею ли моральное право покинуть её в такое время? Пока с ней всё в порядке и все её недомогания не критичны для её жизни. А если станут критичны? Какой же я буду мужчина, если брошу её в такое время? Хаара! Смогут ли гитты понять наши технологии? Сколько времени им нужно будет для этого? Смогу ли я быть им полезен? Я ведь боевой капитан, а не конструктор. Будет от меня какая-то польза в освоении ими технологий кораблестроения? Не слишком ли они агрессивны? Но я ведь затем и искал их, чтобы они смогли отомстить за мою цивилизацию. А какой толк от их миролюбия? Но как они отреагируют, узнав истинную причину моего сотрудничества с ними? Вдруг, захотят избавиться от меня? Они уже поняли, какие перспективы открываются перед ними с помощью весспера. Корабль им нужен, его они не тронут. Меня, могут. Смогу ли я остановить их? Одного, десять, но не всех. Я ведь, совершенно, не знаю их истинной силы. Ну и что, что у них нет прогрессивных космических технологий, но у них могут быть прогрессивные военные технологии и если они не демонстрировали их до сих пор, то лишь по той причине, что им были нужны и я и весспер. А когда осознают потенциальную угрозу, принесённую мной в их цивилизацию? Нет-нет! Рано ещё оглашать истину. Не время. Пусть всё идёт своим чередом. Хаара! Что он так ползёт?

Валл'Иолет поднялся и в очередной раз направился в зал управления...

Услышав чёткие уверенные шаги, так ходил по кораблю лишь Валл'Иолет, Ирна встрепенулась и оглянулась; её сердце невольно сжалось — дверь кухни была открыта.

Увидит открытые двери и войдёт. Замелькали у неё тревожные мысли. Что с ним происходит? Почему он стал таким невыносимым? Может потому и стал, что я его больше не интересую? Растолстела, подурнела. Сплошные проблемы. А Таис вся в цвету. Так и ищет возможность, чтобы повертеться перед ним. Но ведь, это его ребёнок. Он же должен понимать моё состояние. Оно же не вечно. А какими становятся женщины его цивилизации при беременности? Вдруг они, совершенно, не меняются внешне? Потому ему и не понятно моё состояние. Но я ведь не могу восстать против природы. Что есть, то есть. А ведь дальше я буду выглядеть ещё хуже. Что это со мной? Прикрыв глаза, Ирна покрутила головой. Почему столько мыслей о нём? Ну и что, что это его ребёнок. Половина детей на планете воспитываются без отцов. Чем я хуже этих матерей? Я смогу дать своему ребёнку всё необходимое. И даже больше. Никто мне не нужен: ни Сансан, ни Горов. Я сама. Что со мной происходит? Он ведь не выходит из моей головы? Неужели это настоящая любовь? Не та, которая основывается на внешней атрибутике: одежда; обувь; цвет волос или разрез глаз; овал лица, а та которая основывается на внутреннем мире человека: его интеллекте; эрудиции; знаниях; красоте его души. Сними с оного одежду и что, останется любовь, когда проявится его тщедушная нагота? А внутренний мир не зависит от того, что на нём одето или он вовсе не одет.

Ирна прислушалась — шагов слышно не было. Стараясь ступать бесшумно, она подошла к проёму двери и выглянув в коридор, покрутила головой по сторонам — в коридоре никого не было. Глубоко и протяжно вздохнув, она шагнула внутрь и закрыла дверь...

Войдя в зал управления, Валл'Иолет увидел, что его кресло занято Виртом. Он остановился, пытаясь осознать: шёл он сюда, чтобы занять своё кресло и принять управление весспером или лишь движимый инстинктом, выработанным за годы проведённые за пультом управления. Не придя ни к какому решению, он окинул экран спор быстрым взглядом — никаких изменений на экране, кроме выросшего диска планеты, не наблюдалось.

Ещё часа четыре будут ползти. Сопоставил он отображаемые рядом с планетой цифры своей цивилизации, со временем цивилизации гиттов и повернувшись, вышел в коридор...

Услышав за спиной шорох, Вирт оглянулся и увидел в проёме двери спину капитана. Он уже приоткрыл рот, чтобы окликнуть его, но капитан, шагнув в коридор, резко повернулся и исчез из вида.

Проклятье! Вирт отвернулся от двери и посмотрел в сторону Корта, но пилот сидел уставившись в экран и казалось, окаменел. Не услышал... Решил Вирт и тоже уставился в экран.

Почему он ушёл ничего не сказав? Странный он какой-то стал в последнее время. Замелькали у него невольные мысли. Ходит будто тень. Ни с кем не разговаривает. Даже управление забросил. Справится ли Корт? Он вновь бросил взгляд в сторону пилота, но тот продолжал сидеть изваянием. Такое впечатление, что заколдован. Губы Вирта тронула лёгкая усмешка. Может планета напомнила капитану о своём доме? Продолжил он свои размышления. А если, действительно, так и есть и нет у него сейчас своего дома. Потому и торчит у нас, что подеваться некуда? Ну и пусть торчит. И подольше. Чтобы у нас хватило времени построить такой же корабль. Да и у меня есть возможность увидеть звёзды с другой стороны. Жаль, конечно, что нельзя воспользоваться телескопом. На сверхсветовых скоростях понятно, но почему нельзя им пользоваться сейчас? Неужели на корабле нет ни одного люка, через который можно высунуть его наружу? Странный корабль. С одной стороны, Лампарт, вроде бы и не против, поделиться технологиями, но с другой — явно, что-то скрывает, чего-то недоговаривает. Может зря мы либеральничаем? Может следует жестче быть с ним? Он сам вторгся на нашу планету и мы имеем право знать — зачем и почему? Что мы теряем? Корабль! Корабль держит нас за горло. Будь он... Нет, нет! Только не это. Вирт механически потряс головой. Корабль нельзя потерять ни в коем случае. Это наш шаг на новую ступень развития, через ступень, десять ступеней. Переход в следующую категорию космических цивилизаций. Переход сегодня, сейчас, а не через сотни или, даже, тысячи лет. Нет! Ни в коем разе нельзя угрожать Валлиолету Лампарту или как он там зовётся у себя на Родине. Сцепить зубы, сжать губы и терпеть. Терпеть все его выходки. Пусть он хоть сотню детей произведёт на свет. Если ему нравится это занятие, пусть занимается. Только бы корабль оказался в наших руках. Сами разберёмся! Технологии межзвёздного кораблестроения обязательно будут нами поняты и воспроизведены. А хватит у нас ресурсов? Окажутся ли нужные материалы для постройки подобного корабля? Ведь за все эти месяцы путешествия не было ни одного столкновения ни с метеоритом, ни с астероидом. Как корабль уходит от них или отводит их от себя? Корт понял это? Должен понять. А всех его детей мы возьмём под контроль. Это будут уже наши дети. А если они будут носителями такого поля, какое есть внутри него? Сможем мы тогда взять их под контроль? Видимо это будет сделать не просто. Но уверен, что возможно. Уж слишком неприятно это поле. В начале экспедиции оно совершенно не чувствовалось у него, а сейчас — хоть не подходи. Будто подушка нашпигованная иглами. Прислонишь голову и тут же нанижешься. Нет Валлиолет Лампарт, никуда мы тебя не отпустим, откуда бы ты не прибыл, чтобы ты ни делал, пока не построим свой первый корабль, никуда ты от нас не уйдёшь.