Денис Куприянов - Крейсер туманного неба

Столь наглая атака заставила понервничать пилота и его стрелка. «Спидхок» заметался из стороны в сторону, пытаясь сбросить противника с хвоста, но данным маневром он только сбил прицел, и его новая очередь прошла стороной, в то время как Куроки уже держал врага под прицелом. Согласно слухам, еще одним свойством «Спидхока» была невероятная живучесть, поэтому Антон предпочел открыть огонь практически в упор, целясь по кабине.

Короткая очередь пересекла свой курс с юрким ганботом, и Куроки заметил, как кабина изнутри окрасилась красным. Дальнейшего он рассмотреть не успел, поскольку сзади раздался грохот скорострелки Руперта, и пилот был вынужден отвлечься на очередную цель. Правда, как оказалось, эта угроза пока не спешила приближаться. В пикировании «Спидхоки» явно не могли состязаться с машинами альянса, поэтому помощь атакованному товарищу явно запоздала. Ланге парой очередей сумел сбить машину с курса, заставив уйти в сторону.

– Займемся им?! – прорычал вошедший в раж стрелок. Антон, даже не видя лица напарника, живо представлял, как ярко горят его глаза от наслаждения боем. Сам он продолжал сохранять спокойствие и, быстро изучив поле боя, принял решение.

– Нет, лучше займемся вторым.

Взгляд пилота уперся в дымный след, оставляемый третьим ганботом. Тот как раз заканчивал разворот, причем, судя по широкой дуге, с рулями у него действительно наблюдались явные проблемы. Тем не менее машина обладала еще достаточной скоростью и, как Антон уже успел убедиться, могла доставить немало проблем. Повторять свою ошибку он больше не собирался и, убедившись, что второй «Спидхок» спешит занять оборонительную позицию, поспешил переключиться на новую цель.

Экипаж подбитой машины слишком поздно осознал свой просчет. Вместо того чтобы удалиться от поля боя на достаточное расстояние, они вернулись для продолжения боя и подставились под удар превосходящего противника. Неуклюже развернувшись, егеря начали набирать скорость, но Куроки уже плотно висел у них на хвосте. Повреждения, полученные от взрыва торпеды, уравняли «Спидхок» в скорости с «Десмодом», не позволяя уйти от погони.

Что касается Антона, то, прикинув сложившуюся ситуацию, он решил не повторять свой трюк с безумной атакой, тем более второй раз ему могло уже и не повезти. Куроки предпочел переключиться с пушек на ракеты, выпустив разом четыре штуки. Пилоты не особо доверяли этому оружию из-за его неточности и ненадежности. Попадание ракетой в летящий ганбот считалось невероятным везением или признаком высочайшего мастерства. Но Куроки вовсе не ставил своей целью уничтожение машины противника. В его расчет входило наведение паники, в результате которой вражеский пилот, пытаясь увернуться от снарядов, еще сильнее потеряет в скорости, что позволит «Десмоду» выйти на линию огня. Но у судьбы свои взгляды на жизнь, да и на смерть, впрочем, тоже.

Расчет оказался верным: «Спидхок» поспешил уйти в сторону, пропуская мимо себя два дымных следа. Но вот то, что сразу две ракеты умудрятся вильнуть в сторону так, что их траектории пересекутся с курсом ганбота, в плане Антона никак не учитывалось. Пилот потрясенно присвистнул, увидев облако огня и дыма, возникшее на месте вражеской машины. Даже не видя результатов, он мог смело утверждать, что шансы на выживание там нулевые.

– Вот теперь повоюем! – довольным тоном произнес Куроки, оборачиваясь к стрелку. – Где третья машина?

– Удирает, – механик, как обычно, издал свой неповторимый рык. – Струсил и сбежал.

Антон сумел разглядеть мелькающую вдалеке точку. Вместо того чтобы мстить за товарищей, вражеский пилот сумел адекватно оценить обстановку и покинул поле боя. Учитывая специфику поставленной задачи, Куроки посчитал, что отпустить противника будет оптимальным вариантом. Пускай беглец докладывает о завязавшейся битве и укажет точку, где был атакован. Пускай сюда сгонят все разыскные команды и перероют весь лес в поисках вражеского флота, которого здесь никогда и не было.

– Он поступил правильно. – В голосе пилота слышалось одобрение поступка врага, пусть даже, с точки зрения некоторых, он тянул на банальную трусость. – Считай, он сыграл нам на руку. Возвращаемся на базу, наша миссия здесь выполнена.

– Жаль, – не унимался возбужденный стрелок. – Я бы хотел проверить его на прочность. А то что это такое, стрелял-стрелял, а он все мои снаряды забрал и сбежал, трус эдакий!

– Те, кто сбегает в подобных ситуациях, необязательно являются отчаянными трусами, – философским тоном пробормотал Куроки. – Иногда для такого поступка требуются невероятные храбрость и сила духа…

Рука Витгефта медленно прикоснулась ко лбу. Данный жест за последние четыре дня стал практически машинальным. Пальцы не могли нащупать повязку, упираясь в толстую кожу шлема, но легкий зуд напоминал об этом вновь и вновь. О том, что жизнь в небесах скоротечна и порой зависит от такой мелочи, как летный шлем.

После уничтожения первой базы, где его боевой отряд устроил разгром почище, чем дьявольская кошка, угодившая в стаю масличных медуз, отряд охватила нехорошая эйфория. Осознание, что они дурят конфедератов, хозяйничая в их тылу, заставило всех хоть немного, но расслабиться. Подобное поведение едва не стало роковым. Следующая база, где Роджер обещал повторения легкой прогулки, внезапно оказала настолько яростное и ожесточенное сопротивление, что даже многое видавших пилотов охватило изумление.

Зенитчики продолжали стрелять даже после того, как их позиции были перепаханы бомбами и снарядами. И Дмитрий едва не впал в ступор, когда из огненного ада внезапно вырвалась древняя самоходная установка, с ходу открывшая огонь по атакующим «Десмодам». К счастью, броня выдержала сразу пять попаданий, а вот фонарю кабины повезло меньше. Осколок стекла, выбитый прямым попаданием, вонзился майору прямо в лоб. Конечно, шлем значительно смягчил удар, поэтому дело ограничилось лишь глубокой царапиной и кратковременной контузией.

То, что машина сумела удержаться в полете и даже вырваться из-под обстрела, можно было назвать чудом. Еще большим чудом следовало назвать тот факт, что из всей десятки никто даже не пострадал. Три ганбота, правда, требовали ремонта, но это по сравнению с тем, через что пришлось пройти пилотам, казалось сущей мелочью, благо запчастей в мастерских имелось навалом.

Больше всего расстроился Роджер. Уверенный в том, что в тылу нет нормальных боеспособных частей, после возвращения авиагруппы он заработал настоящий шок. То, что конфедераты сумели так быстро оправиться от первого налета и адекватно среагировать, заставило его вести себя куда осторожнее. Так, намеченные налеты на еще пять баз пришлось отложить, оставив среди приоритетных целей только заводской комплекс.