Эдуард Катлас - Прикладное терраформирование

– В смысле? – Настала пора уточнять Николаю. – Я сейчас не про твою должность инженера по технике безопасности.

– Я тоже. Мне вот тоже на Земле говорили, еще когда я только рвался работать в компанию, что ерунда это все. А ты же знаешь, я на Европу работал и в очень амбициозных проектах участвовал. Можно сказать, что частично интеллект Джека – и моя работа тоже. Но только все равно – это возня в песочнице. Пусть и песочницу мы сделали весьма приличной, ухоженной, вполне пригодной для наших детей. Но сидеть в ней дальше? Протирать штаны, пока на нас что-нибудь сверху не грохнется? Или мы сами себя от скуки или жадности не грохнем? Сидеть и ждать, пока что-нибудь не случится масштабное, и тогда можно будет окончательно расслабиться? Не подход.

– Так, а безопасность-то тут при чем?

– Ну как. Две планеты – это совершенно не то, что одна планета. Это, я бы сказал, как минимум в два раза больше. Диверсификация среды обитания позволяет виду существенно увеличить совокупные шансы на выживаемость. И не только виду, а и вообще. Тебе ли как биологу не знать.

– Ага, – многозначительно сказал Николай, то ли подтверждая слова Грега, то ли просто обозначая, что он понял ход его мыслей.

Данила сфотографировал напоследок цепочку машин и людей, спускающихся вниз. Первым шел кибер, потом грузовая тележка, Леонид, Николай, Грег, второй кибер. Третий кибер ждал Данилу, чтобы сопроводить его в путешествие. Четвертый, последний, в одиночку двигался по краю котлована, приближаясь к месту для следующего датчика.

Данила сфоткал и его, для коллекции, и двинулся вниз за остальными.

Место, куда они собирались скинуть садки с хлореллой, выбрали заранее, еще по спутниковым снимкам. Сейчас Леонид лишь проверял на местности, все ли так хорошо, как выглядело на экране.

Им нужна была глубина, желательно прямо у самого берега, чтобы садки не пришлось вывозить на середину озера. А вместе с ними – усложнять конструкцию для поддува воздуха.

– Насос наверх, на скалу. Уровень воды явно поднимется, – командовал Леонид, – но на сезон может хватить.

– Больше и не надо, – согласился Николай. – Нам бы дать толчок размножению. А дальше сама пусть… Я распаковываю?

– Давай, – беспечно махнул рукой Леонид, целиком занятый установкой насоса. – Далеко их не разносите, а то шлангов не хватит. И еще один датчик прямо к насосу. Контрольный. Если концентрация кислорода начнет увеличиваться, то прежде всего это засечет именно он.

Садки в развернутом состоянии занимали метра три в длину (в глубину). Они уже были забиты влажной хлореллой, нужно было только снять наружную упаковку, закрепить на поплавке верх и подвесить груз к низу. Поплавки они привезли с собой, а в качестве груза Грег как раз подбирал камни нужной величины.

А Данила фотографировал. Снизу вид был в некотором смысле даже живописнее, чем с края кратера. Может, и не таким масштабным, зато у него появлялось множество возможностей для сложных многоплановых снимков.

Снимков поверхности холодной неподвижной воды, которую не трогал марсианский ветер на этой глубине. Снимков озера с фокусом на каком-нибудь булыжнике у берега. Снимков под углом, вверх, так, чтобы показать глубину кратера и озера в нем. Показать, насколько это может быть красиво.

Данила щелкал и щелкал, несмотря на ворчание Грега. Остановился он лишь после того, как в видоискатель попало то, что раньше он никогда не видел.

Хотя нет, видел, видел бесчисленное количество раз.

Но не на этой планете.

– Смотрите. – Данила поднял руку, указывая на небо. – Может быть, предсказания метеорологов скоро сбудутся?

Все подняли головы и минут пять молча наблюдали за белым пушистым облаком, плавно плывущим на высоте. Оно выглядело как побитое, – одно, без товарищей, его нещадно рвали ветра, но даже при этом облако старалось оставаться таким же величавым и неторопливым, как его земные собратья.

Они молчали большую часть обратного пути. Все устали, все-таки, как бы ни помогали им киберы, огромную часть работы, в том числе и физической, приходилось делать самим.

– Хорошо прокатились, – выразил общее мнение Грег в тот момент, когда на горизонте уже появились купола базы. – Много нового увидели…

– И свежий воздух опять же, – поддержал Леонид. – Вода, солнце. Поесть бы еще.

Все согласились, что поесть бы точно не мешало. Помидорчики сейчас бы пошли в самый раз.

Николай даже не дернулся, уже привык. Заметил лишь, что будь у него побольше времени, они ели бы и бананы.

Данила просматривал фотографии. Нужно было выбрать из нескольких сотен кадров десяток-другой лучших и разместить их на конкурсной страничке Агентства.

Он знал, что облачко на последнем снимке точно войдет в число избранных.

Каждый грамм доставляемого с Земли груза становился предметом глубочайшего анализа.

На полезность, важность, объективную и субъективную нужность.

А самое главное – на предмет конкурентоспособности с другими грузами, которые тоже необходимо было доставить на базу.

Конечно, в таких условиях, когда на любую мелочь внимательно смотрят около двух сотен человек, иногда даже объединяясь в целые фракции по продавливанию включения в список нужных им вещей, очень сложно протащить на Марс предметы не первой необходимости.

Коньяк, например.

Но с коньяком повезло. У каждого из шестерых был свой, неприкосновенный лимит, к которому нельзя было притронуться даже общим голосованием. Поэтому кое-что из личных вещей или вещей, «ненужных» для терраформирования и экспериментов, с ним связанных, они привезли с собой. Например, коньяк.

Краски в перечень личных вещей не входили.

Нельзя было сказать, что это хоть на мгновение остановило Лизу, когда она осознала, что ей надоели блеклые стены их бункера. Как химика, ее это просто не могло остановить.

Единственно, это заставило Леонида помотаться по окрестностям в поисках подходящего материала, но много Лизе было и не надо, а спутниковые снимки позволяли существенно ускорить разведку.

Углекислая медь, гидрат окиси хрома, окись цинка и окись кобальта для зеленого.

Окись свинца, любимый на планете гидратированный оксид железа и железный сурик – для красного.

Смешать гидрат окиси железа с глиной – для желтого.

Лаборатория Лизы не простаивала.

Не ушел из-под удара и Николай. Когда единственной женщине на базе что-то взбредет в голову, сложно уклониться от священной обязанности немедленно исполнить все ее капризы. Хотя, в итоге, краски, получившиеся из лишайников, были Лизой отвергнуты. Они хорошо смотрелись, но лишь на одежде. Не на стенах.