Александр Богатырёв - Марсианин

Жирное тело его «Альтер эго» лежало на ступеньках, ведущих вниз и не двигалось. Вадик видел его стриженный затылок, простреленный малиновый пиджак (какая безвкусица! Ведь до сих пор не сменил!), и его раздирали противоречивые чувства.

Ему казалось, что это он там валяется на ступеньках, как дичь простреленная охотником и ему хотелось подбежать и спасти.

Но с другой стороны… он знал, что этот человек, далеко не он. Возможно, у них гены одинаковые, но то что он из себя представляет, никак Вадиком, из мира Земли-один быть не могло. Эта жирная скотина, была именно ЖИРНОЙ СКОТИНОЙ.

Но не Вадиком Дьяченко.

С другой стороны, это был человек. Человек, ныне отчаянно нуждающийся в помощи.

«Скотиной, нуждающийся в помощи…» — у Вадика, под впечатлением увиденного явно началось эдакое раздвоение психики. Разные части его Я, устроили настоящий морально-этический диспут внутри его черепной коробки.

«Так может, пусть подохнет?» — мелькнула у Вадика мысль совершив очередной вираж метаний. Но вторая, светлая часть его Я тут же ему возразила:

«Так ведь это человек. И человек, который почти что твой брат — старший брат».

Вадик посмотрел снова на лежащее тело. Возле него тут же взвились пара гейзеров из мраморной крошки — кто-то из нападавших, вероятно, пытался добить павшего. Но стрелял издалека.

Не попал.

Меж тем, кто-то из охраны таки подстрелил второго из нападавших получив тут же, через секунду сам, пулю в голову.

Вадик видел, как пуля пройдя насквозь через его голову, вырвала кусок кости сзади. На пол и стену, позади охранника брызнула кровь пополам с мозгами. Тело ещё секунду назад бывшее живым, медленно завалилось назад и рухнуло на пол. Оно по-видимому ещё не совсем умерло, в отличие от развороченного пулей мозга, — его сотрясали мелкие судороги.

От этого зрелища Вадик чуть не потерял сознание сам.

Одно дело наблюдать смерть в кино.

Там, хоть и видишь, что-то натуралистически снятое, но всё равно, остаётся чёткое убеждение, что это всё «понарошку», что это всё спецэффекты. А на самом деле, тот артист, что изображал того павшего, остался жив и невредим…

Здесь же, смерть была не фанерно-картонной, а настоящей.

Вадик слегка оклемавшись от шока увиденной смерти, отметил, что вот этого охранника безумно жалко, а вот то тело лежащее…, которое пытались спасти уже двое убитых, почти совсем не жалко.

Его «светлая» часть почти замолкла, и ныне осталась лишь печаль, и стыд грызущие его. Стыд за то, что он имеет такие мысли. Мысли о допустимости и желательности смерти для некоторых особо мерзких представителей рода людского.

Вадик был о себе лучшего мнения…

А может именно сейчас, оно лучше? Сейчас, когда судьба его грубо ткнула носом в реальности мира?

Вадик сжал зубы и зажмурился.

Третий охранник всё ещё пытался отстреливаться. Он получил пулю в плечо, перехватил пистолет в другую руку и продолжал стрелять, держа убийц подальше.

Меж тем, и стрелял он очень экономно. Видно берёг боезапас.

Наконец он остановился и опустил пистолет. Через несколько секунд раздался рёв двигателя машины и визг покрышек — бандиты, похоже удирали.

Вадик выждал, когда звук мотора авто затих в дали и осторожно выглянул из-за колонны.

Спугнутые убийцы таки дали дёру. В воздухе разливался резкий запах сгоревшего пороха, пополам с выворачивающим наизнанку, запахом крови.

Вадик быстро осмотрел «поле боя». Охранник убитый первым так и лежал в огромной луже собственной крови, разлившейся по мраморному полу. Тот же, что получил пулю в голову тоже уже не дёргался. Третий, зажав рукой простреленное плечо пытался оказать себе первую помощь. Того же, кто пал первым — не было видно вообще. Его тело лежало за стойкой.

Вокруг же босса медленно но верно расплывалась лужа крови которая пропитала ему пиджак и медленно сочилась теперь на ступени. Зрелище резануло льдом по внутренностям. Вадик икнул, и попытался преодолеть страх и отвращение к крови. Он никогда не видел так много живой крови разом.

Гаденькое чувство, замешанное на инстинкте самосохранения шепнуло ему тихо уползти подальше и дать дёру. Но оно так сильно Вадика возмутило, что даже страх куда-то через секунду подевался.

Не подозревал он, что внутри него такая гадость может водиться… Однако вот…водится, оказывается.

Вадик обозлился. Он понял, что если вот так, поддавшись на злобу к этому весьма недостойному человеку, который был ему как брат-близнец, поддавшись на страх, который ныне помогает этому отвращению и злобе, он потеряет нечто весьма для себя важное. Какую-то очень важную часть своей души. Ту часть, которая, возможно и отделяет его от таких как этот… местный Вадик.

Эта мысль заставила его встряхнуться.

«Нужно помнить Долг, — жёстко сказал себе Вадим, — Долг перед людьми.

А этот жлоб, ныне валяющийся на ступеньках был, хоть и сволочью, но человеком. И ныне он нуждался в помощи.

Убитым уже ничем не поможешь. Живой, похоже, сам о себе прекрасно позаботится, — вон, сполз на пол, прислонился к стене и умело обрабатывает раны, — а вот этому… надо срочно оказать первую помощь».

Заставив себя таки подняться на ноги, Вадик вылез из своего укрытия и приблизился к боссу. Стараясь не смотреть в сторону охранника с простреленным черепом, он быстро осмотрел раненого. Дырок в его «Альтер-эго» было не много, но одна по настоящему была опасна и из неё сильно хлестала кровь. Если не остановить этот поток, то через минуту он просто истечёт кровью и тут одним покойником станет больше.

Вадик поддёрнул рукава свитера выше локтей и обогнул тело с противоположной стороны от разливающейся лужи крови. Сделав над собой ещё одно усилие, он нагнулся над телом и быстро, как учили, оказал ту помощь, что была необходима. Разлитие крови прекратилось. Но всё равно, вылилось из тела очень много.

В воздухе по-прежнему висела пороховая гарь, режущая обоняние и всё сильнее и сильнее давил поднимающийся от огромных красных луж, запах крови.

Вадик осмотрел свои сильно перепачканные кровью руки. Кровь была липкой и скользкой. Ему снова резануло по кишкам страхом и отвращением. Он дёрнулся, мотнул головой, и обернулся к другому раненному.

Тот так и сидел на полу, прислонившись к стене. Его бледное лицо было искажено болью. На мгновение, их глаза встретились. Охранник еле заметно кивнул и отвёл взгляд.

Непонятно было, что он имел в виду этим кивком, поэтому Вадик переспросил:

— ВАМ помощь нужна?

Охранник снова повернул своё бледное, дёргающееся от боли лицо к Вадиму и помотал головой. Потом, видно собравшись с силами, преодолевая боль выговорил:

— Скорую вызовите…

Вадик кивнул, подскочил и кинулся вглубь здания.