Джек Макдевит - Чинди

— Я вот о чем, — сказал Тор, — не надо ли забрать палатку?

— Нет. Черт с ней. — Палатка оставалась неподалеку. Но теперь им не хотелось тащить на себе оборудование. — Я подарю тебе новую, когда вернемся домой, — пообещал Джордж.

Он боялся — с тех самых пор, как ступил на борт чинди . Перспектива застрять где-то на этом напоминающем катакомбы корабле, возможно, без надежды на спасение, огорчала его гораздо сильнее, чем он показывал. Или даже позволял себе думать.

Хатч была права. Безопасность — вот о чем следовало печься в первую очередь. Остаться живым. Ведь если кто-то погибает, то все прочее уже бессмысленно.

Однако правда заключалась в том, что прежде Джорджу ни разу не приходилось признаваться себе: я смертен. Он никогда не болел, никогда не попадал в несчастные случаи, и не рисковал жизнью по собственной воле. Он был не из тех идиотов, что считают потрясающей забавой соединиться альпинистскими тросами и прыгнуть всей толпой вниз с эстакады. И потому смерть всегда казалась ему ужасно далекой. Чем-то таким, что происходило с другими.

Но коридоры чинди тянулись бесконечно. А контактеры, не останавливаясь, шли по ним. Джордж и Тор периодически сверялись с картой. Да, вот комната с домом, поднимавшимся до макушек деревьев, а вот здесь музей. Все точно. Я уверен, что это Дания-стрит … (При строительстве дома 16 нашли группу археологов, исследовавших древнее захоронение и погибших под завалом. Из этого сделали экспозицию внутри экспозиции. Археологов извлекли из-под развалин и поместили под стекло…) Потом земляне торопливо прошли мимо «арсенала» и группы машин для изготовления изделий из кожи.

Время от времени один из них натыкался на стену, или спотыкался, или ему требовалась минута-другая, чтобы сориентироваться. Фонарь на запястье Аликс погас, и все тут же забеспокоились, как бы не иссякли и запасы энергии в их защитных костюмах. О таких случаях было известно. Поэтому люди остановились и ждали, переводя дух и обдумывая, что можно предпринять, если вдруг замерцают их сигнальные лампы-индикаторы. Но этого не случилось, и они двинулись дальше.

Раз или два земляне заблудились. Куда идти: налево, направо, прямо? Мнения разошлись, возник спор, карта Джорджа оказалась для ориентирования почти бесполезной. Но в итоге они справились с этим и торопливо продолжили путь.

Джордж по-прежнему следил за резервом времени, отметив, как он сократился до часа, а затем и до сорока минут.

Когда запас времени уменьшился до получаса, все в очередной раз свалились на пол, а Джордж при падении тяжело ударился подбородком о пол. При этом он прикусил язык и не сумел подняться без посторонней помощи.

— Ты в порядке? — спросила Аликс, внимательно глядя на него.

Он любил Аликс. Разумеется, ее любил весь мир, но это была придуманная любовь. А он был из числа относительно немногих, кто действительно знал ее.

Он погладил ее по голове — жест, вызвавший скорее неодобрение.

В продолжение своего перехода беглецы не заметили привычных перемещений роботов. И расценили это как очередное доказательство того, что чинди готовился покинуть орбиту.

Они прошли мимо «Атлантического океана».

— Интересно, — сказала Аликс, — мой платок по-прежнему ныряет?

Тут их опять бросило на пол. Хотя на сей раз все было иначе. Не просто неожиданный рывок, а скорее долгое, непрерывное давление. Подняться на ноги оказалось гораздо труднее, даже с посторонней помощью, и Джорджу пришлось сильно наклониться вперед, чтобы удержать равновесие. Это напоминало подъем по крутому склону.

Условия практически не изменились, когда они наконец добрались до выходного люка. Джордж прислонился к лестнице, обрадованный, что хотя бы здесь есть за что ухватиться. Аликс со вздохом облегчения тоже вцепилась в нее.

Десять минут отделяли их от Большой Глотки. Джордж взглянул наверх, на выходной люк, крепко сидящий на своем месте, закрывая воздушный шлюз. Металл поблескивал в свете электрического фонаря, демонстрируя полное отсутствие каких-либо признаков того, что совсем недавно его дважды взрезали и дважды восстановили.

— Так вот что произошло со связью, — проворчал Джордж. — Тор, может быть, нам следует выйти прямо сейчас и больше не ждать?

Аликс кивала головой: «Да. Не будем терять времени».

Тор заколебался, затем сунул руку в жилет и достал резак.

Если бы Тор действовал в одиночку, предоставленный самому себе, он осознал бы, что не следует трогать люк во время маневрирования корабля. Но он отбросил все сомнения и взамен вооружился убеждением, что им следует выйти наверх раньше, чем чинди погрузится в Большую Глотку. Все очень просто. Наверху не могло быть слишком плохо. И вообще, он знал, что где-то поблизости ждет Хатч с шаттлом, и надо дать ей шанс забрать их на борт.

Он взобрался по лестнице к люку, запустил резак и коснулся лучом металла… А вдруг придет миг, когда у экипажа чинди лопнет терпение, оттого что какие-то люди то и дело вскрывают их люк?…

Металл почернел и начал отделяться заметными хлопьями. Пока Тор резал, он думал о Хатч, которая в очередной раз спешила освобождать его из «заточения». И пообещал себе, что, когда они окажутся на «Мемфисе», когда со всей этой бестолковой суетой будет покончено и они не найдут на площади в несколько сотен квадратных метров ровным счетом ничего, когда Хатч получит возможность расстаться с ним по собственному выбору — вот тогда он ей скажет. Скажет ей все. Что в ее присутствии чувствовал себя сопляком. Что его голос был готов в любую минуту сорваться. Что порой он просыпался по ночам, выныривая из снов, целиком заполненных только ею, и падал духом, обнаружив, что все это всегда только сны.

Глупо. Глупо так увлечься одной женщиной .

Он закончил резку, выключил лазер, потянулся и толкнул вверх отделенный кусок металла. Тот подался и тотчас сорвался с его руки, которая тяжело ударилась о край люка. Тор вскрикнул и свалился с лестницы.

Он рухнул прямо на Джорджа и Аликс, которые хоть и пытались поймать его, но не удержались на ногах, и тоже упали на пол.

Джордж ругался.

— Что случилось?

Рука Тора была в ссадинах, но он надеялся, что перелома нет.

— Должно быть, рука вышла за границы демпфирующего поля, — сказал он, пытаясь согнуть ее. — Удар вполне приличный.

Затем он заметил, что Аликс прикусила губу и держится за лодыжку.

— Что с тобой? — спросил он.

— Наверное, вывих.

Зато теперь люк был открыт настежь. В отверстие, проделанном Тором, поблескивали звезды. Но спустя несколько минут их стало не видно. Теперь в коридор задувал ветер, и на землян посыпались снежные хлопья.