Кристи Голден - Ученик тьмы

Перед ним стояла Асажж Вентресс – но вовсе не та Вентресс, с которой ему не раз доводилось скрещивать световые мечи.

Теперь у нее были короткие светлые волосы, и она выглядела постаревшей лет на десять. Ее голубые, как лед, глаза были налиты кровью, а под ними виднелись темные круги. Она изменилась не только внешне – от нее исходило безрадостное чувство обреченности, которое никак не могло скрыть глубоко засевшую боль.

Кеноби почувствовал нарастающую тревогу, но он не боялся того, что могла бы сделать Вентресс – куда больше его пугало то, что она могла сказать.

Она долго молчала, потупив взгляд, затем протяжно вздохнула и посмотрела на Кеноби. Когда Вентресс заговорила, голос ее звучал так же хрипло, как он помнил, но в нем не было ни ярости, ни жестокой радости. Это был голос того, кого бросили на произвол судьбы… и лишили всего на свете.

– Он не вернется. Теперь он принадлежит Дуку.

Кеноби широко раскрыл глаза. «Нет, – подумал он. – Только не Вос. Не полный энтузиазма, неутомимый весельчак Квинлан».

Не говоря ни слова, он взял второй стакан, который всегда заказывал, надеясь на появление Воса и, наполнив его, толкнул через стол к Вентресс. Та уставилась на стакан, потом на Кеноби и наконец медленно откинулась на спинку стула, словно даже это простое движение причиняло ей страдания.

Она медленно отхлебнула из стакана.

За столом они просидели долго.

Асажж Вентресс всю жизнь жила сегодняшним днем. Она терпеть не могла о чем-то сожалеть или рассуждать «что было бы, если…», решительно двигаясь только в одном направлении – вперед.

Но не теперь. Теперь ее сновидения заполняли образы Квинлана Воса с желтыми глазами, Квинлана Воса, который умоляюще смотрел на нее, пока его уволакивали двое боевых дроидов Дуку. Могла ли она тогда броситься в атаку и освободить его? Могла ли действовать быстрее, сказать что-нибудь, чтобы он услышал? Чувство сожаления, когда-то полностью ей чуждое, теперь следовало за ней по пятам, словно тень.

Хотя Вентресс никогда прежде не напивалась, она обнаружила, что выпивка ей помогает. После спасательной операции, закончившейся столь сокрушительной неудачей, она лишилась всех своих сбережений и тех остатков благосклонности, которую к ней питали Фетт и его компания. Вентресс бралась за любую попавшуюся работу, выплескивая чувство вины и боль на тех несчастных, за которыми ей приходилось охотиться. Большинство вырученных кредитов уходили на алкоголь. Иногда, сильно напившись, она спала без сновидений, но такое бывало редко.

Вентресс потеряла счет дням, превращавшимся в недели, затем в месяцы. Для нее оказалось шоком, когда, осушая четвертый стакан чего-то крепкого и зеленого, она увидела на голозаписи сперва лицо Дуку, а потом Квинлана, которого именовали «неизвестной правой рукой графа Дуку». Вентресс сумела сдержаться и уйти, не разрубив голопроектор световым мечом.

Световым мечом Квинлана.

С тех пор она избегала баров с голопроекторами, но от войны было не убежать. Вскоре «загадочный человек Дуку» стал «новым адмиралом Дуку», получив цветастое прозвище «адмирал Энигма», и о нем постоянно ходили всевозможные слухи. Вентресс, словно в тумане, слышала, что бывший мастер-джедай выиграл по крайней мере одно сражение, но ушла до того, как сообщили о масштабе потерь.

Иногда, когда Вентресс напивалась особо сильно, у нее начиналась паранойя. Ей казалось, будто Вос подсылает к ней убийц, чтобы избавиться от женщины, которая столь жестоко его обманула. В каждой тени ей виделся враг, и она не раз по неосторожности пугала невинных прохожих.

В тот вечер Вентресс не слишком напилась – по крайней мере, пока, – но ее все равно не покидало чувство, будто за ней наблюдают. Хмуро уставившись в стакан, она бросила на стойку несколько кредитов и с наигранной небрежностью огляделась вокруг. Особо никто не выделялся, но с другой стороны, если кто-то хорошо знал свое дело, она могла ничего и не заметить. Вентресс встала, не забывая слегка пошатываться, чтобы всем казалось, будто она выпила лишнего, но особо не переигрывая, и, не теряя бдительности, покинула бар.

На уровне 1313 и днем и ночью царила темнота, но на улицах всегда кто-то был. Большинство уступало ей дорогу. Изображая спотыкающуюся походку, Вентресс шла по переулку позади бара, обходя кучи мусора и храпящих пьяниц и внимательно прислушиваясь. Ничего необычного она не слышала, но тревожное ощущение почему-то никак не проходило. Свернув за угол, она прижалась к стене дома и стала ждать.

Несколько секунд спустя появилась чья-то фигура. Вентресс Силой подняла незнакомца в воздух и швырнула наземь. Еще через мгновение она уперлась коленом ему в грудь и зажгла световой меч в нескольких сантиметрах от его горла. В сиянии клинка блеснули большие удивленные глаза на мохнатой морде. Маран. Он даже не пытался сопротивляться.

– Назови хоть одну причину, по которой я должна сохранить тебе жизнь, – потребовала Вентресс.

– У нас с тобой общий друг, – ответил тот.

– У меня нет друзей. – Она опустила шипящий зеленый клинок ниже, опалив шерсть вокруг шеи.

Маран не пошевелился.

– У меня на поясе оружие. Возьми его.

Удерживая клинок в сантиметре от горла марана, Вентресс протянула свободную руку, и ее пальцы сомкнулись на холодном металлическом цилиндре. Она не ожидала увидеть еще один световой меч.

Медленно сев, Вентресс убрала оружие, но не выключила его.

– Рассказывай, – бросила она, не выпуская из руки светового меча марана.

– Мне не говорили, что ты настолько проворная, – облегченно сказал инородец и сел – медленно и осторожно, на случай, если она вдруг передумает.

– Я могу быть еще проворнее. Чего хотят от меня джедаи? – спросила она, язвительно добавив: – На этот раз.

– Меня зовут Деш, и джедаи не знают, что я здесь. Я… Квинлан Вос был моим лучшим другом.

Вентресс удивилась, насколько сильную боль до сих пор причиняет ей это имя.

– У джедаев не бывает лучших друзей.

– С каких это пор Вос стал типичным джедаем?

– Разумно. Продолжай.

Деш помрачнел.

– Мы знаем, что случилось. Про Дуку. И… про тебя.

– И что же, джедаям кажется, будто они знают?

– Мастер Кеноби сказал, что говорил с тобой. Ты пришла к нему и рассказала о случившемся с Восом, – проговорил маран, уходя от ответа. – Некоторые из нас хотели отправиться спасать его, но нам не разрешили. Пока.

Теперь она поняла.

– И ты решил, что я могла бы вам помочь?

Деш оскалился – что явно не было угрозой, а лишь смущенной улыбкой – и поскреб за похожим на лисье ухом.

– Ну… в общем, да. Я думал, что если смогу с тобой поговорить, то сумею… хм… – Он взглянул на нее большими золотистыми глазами. – Убедить тебя отправиться со мной в Храм.