Марисса Майер - Мгновенная карма [litres]

– Неважно. Я просто умираю от желания услышать твои идеи.

– Квинт, – снова вмешивается Роза. – Ты ведешь себя грубо. И, видит Бог, любой финансовый толчок будет здесь очень кстати.

– Спасибо.

Я выдерживаю взгляд Квинта, прежде чем повернуться к Розе. Крепче сжимая папку, я выступаю с речью, которую раз десять репетировала перед зеркалом прошлой ночью.

– Считайте меня своим новым бизнес-консультантом. Во-первых, я хочу начать с общественного мероприятия, которое поможет нам вовлечь местных жителей. Я живу в Фортуна-Бич с самого рождения и только недавно узнала об этом Центре, так что совершенно очевидно, что нам не хватает наглядной агитации, и это нужно исправить. Кроме того, люди хотят быть частью чего-то большего. Им приятно думать, что своими действиями они могут на что-то повлиять, изменить ситуацию. Дело ведь не только в том, чтобы нажать кнопку с суммой пожертвования на Kickstarter [33]? Как только они увидят, какая важная и нужная работа здесь проводится, еще больше людей захочет внести свой финансовый вклад, я в этом уверена.

Роза смеется, перебивая меня.

– Ну, Квинт не преувеличивал. Ты, конечно, большая энтузиастка. Пруденс, я ценю твой оптимизм. – Она почесывает затылок. – Но вынуждена прервать тебя, потому что, честно говоря, мы уже перепробовали все , что можно, и ничего не выходит. У нас каждый год проходят благотворительные акции, но деньги, кажется, испаряются быстрее, чем поступают. Мы пробовали устраивать мероприятия, у нас есть аккаунт в Facebook, хотя мы давно не размещали обновлений.

Она спохватывается, словно понимая, насколько безысходно все это звучит.

– Дело в том, что ни у кого из тех, кто работает здесь, нет на это времени. Включая меня. В первую очередь, у меня. – Она вздыхает и встает из-за стола. – Не хочу тебя расстраивать, но давай поговорим позже. А сейчас мне нужно проведать Луну и других наших пациентов. И я знаю, что у вас обоих сегодня тоже много работы. Извини, Пруденс. Мне ужасно неловко от того, что не могу выслушать тебя до конца, но…

Что бы она ни говорила, ее взгляд действительно расстраивает .

– Мы еще вернемся к этому разговору, но позже, хорошо?

Не думаю, что она это всерьез. Не думаю, что она пытается охладить мой творческий порыв. Но она выглядит измученной, а ведь ее рабочий день только начинается. Возможно, она настолько сломлена ежедневной борьбой за выживание этого места, что просто не в силах принять идею, связанную с новыми заботами.

А это значит, что, если я хочу чего-то добиться, мои планы не должны вращаться вокруг Розы или, по крайней мере, зависеть только от ее одобрения.

Я совершенно не собираюсь сдаваться. На самом деле, все складывается к лучшему. Мне не нужно, чтобы она контролировала каждый мой шаг, пока я буду делать все возможное, чтобы вдохнуть новую жизнь в это место.

Роза уходит в отсек, который они называют отделением интенсивной терапии, и я чувствую руку на своем плече. Я вздрагиваю и оборачиваюсь. На меня с улыбкой смотрит Шона, и ее глаза утопают в море морщинок.

– Не сердись, она просто переживает сильный стресс. У нас был тяжелый сезон, – говорит она. – Что до меня, то я думаю, новые кампании по сбору средств могли бы здорово помочь. Надеюсь, ты попробуешь что-то сделать.

Я киваю:

– Спасибо.

Шона тоже уходит, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

Я постукиваю уголком папки по ладони и поворачиваюсь к Квинту. Глаза у него темные, губы плотно сжаты.

– Что? – рявкаю я. – Почему ты на меня так смотришь? – Мои щеки и без того раскраснелись, а мы еще даже не ругаемся. Пока . Но я чувствую его враждебность и сразу занимаю оборону, хотя понятия не имею, из-за чего мы ссоримся.

– Просто так, – говорит он, и это вопиющая ложь. – Ладно, мне надо работать.

Он поворачивается и толкает сетчатую дверь.

Я иду за ним, прижимая папку к груди. Квинт хватает щетку, прислоненную к стене, и принимается за чистку одного из пластиковых бассейнов. Вчера здесь плескались морские львы, но к утру его освободили. Интересно, как часто приходится чистить бассейны? И сколько времени уходит на то, чтобы пересадить животных? Я имею в виду, так ли уж это необходимо? В конце концов, их естественная среда обитания – морская вода со множеством всяких примесей и водорослей.

– Так в чем проблема? – переспрашиваю я.

Двое волонтеров, которые кормят рыбой животных в соседнем бассейне, удивленно оборачиваются к нам, но мы не обращаем внимания.

– Ответь мне честно. Я думала, ты будешь в восторге от моей идеи!

– О да, я в восторге. – Квинт брызгает немного жидкости для мытья посуды прямо в пустой бассейн. – Хорошо мыслишь, напарник. Я так рад, что ты в нашей команде. – Он берет щетку и начинает яростно скрести пластик.

Я машу рукой.

– Ты еще даже не выслушал меня до конца! Разве ты не хочешь , чтобы это место приносило больше денег? Стало успешным предприятием?

Он замирает и обеими руками вцепляется в черенок, словно борется с желанием запустить в меня щеткой.

– Ты пробыла здесь всего один день, Пруденс. Один. День. Ты хоть знаешь, как отличить морского котика от морского льва?

Я растерянно хлопаю ресницами и перевожу взгляд на ближайший бассейн, где пухлые лоснящиеся существа ныряют в воду и шумно выныривают.

– Тюлени. – Я машу папкой в их сторону.

– Ответ неверный.

Наповал .

– У морских львов, помимо прочих отличий, есть ушные клапаны.

Что? Какие еще клапаны?

Я приглядываюсь.

О , у них действительно торчат какие-то забавные ушки. Кто бы знал?

– Ты знаешь, кто такие ластоногие?

Я недовольно морщу нос.

– Нет. Но держу пари, что могу написать это слово без ошибок, не в пример некоторым!

Он сердито смотрит на меня, и да, я знаю, что это грязный прием. Но я не понимаю, почему он так себя ведет!

– Ластоногие – это млекопитающие, которые в процессе эволюции приобрели ласты вместо ног. Как, например… тюлени! И морские львы!

Я упираюсь рукой в бедро.

– Допустим, я не сильна в терминологии. И какое это имеет значение?

– А с какой рыбой мы вчера работали? Ты даже не поинтересовалась.

– Это рыба! Причем, отвратительная. Они ее едят. И что с того?

– А то, что тебе все равно . Все, что тебя волнует, это возможность разнюхать тут обстановку и взяться за другой проект, чтобы доказать всем, насколько ты, – он показывает на меня пальцем, – гениальна или что-то в этом роде. Но ты ничего не смыслишь ни в этих животных, ни в том, чем мы здесь занимаемся. В то время как моя мама управляет этим местом почти двадцать лет. Почему ты решила, что знаешь больше, чем она? Чем я? Чем волонтеры, которые годами вкладывали в свою работу сердца и души? Постой-ка! – Он хлопает себя ладонью по лбу. – Ты говоришь, мы должны зарабатывать больше денег ? О, Пруденс, да ты гений! Как же мы сами до этого не додумались?