Марисса Майер - Мгновенная карма [litres]

Он закатывает глаза. Никогда еще на меня не нападали с таким откровенным презрением, и на мгновение я теряю дар речи, хотя все во мне клокочет. Квинт возвращается к чистке бассейна. Мышцы на его плечах напрягаются. Волонтеры в соседнем вольере уже скормили ведро рыбы, но я вижу, что они медлят. Видимо, не знают, стоит ли им вмешиваться в наш спор, или простое любопытство мешает им уйти.

– Ладно. Может, ты и прав. – Мой голос звучит на полтона тише.

Квинт продолжает скрести. Я чувствую, что к тому времени, как он закончит, это будет самый чистый бассейн, который когда-либо видели эти животные.

– Мне мало что известно об этом месте. До вчерашнего дня я даже не знала о его существовании. Но последние полгода я проводила исследования как раз по этой теме – как сделать прибыльными организации, занимающиеся охраной животных и окружающей среды. Сейчас это бурно развивающаяся индустрия, и, судя по тому, что я увидела – да, действительно, всего за один день, – Центр вообще не использует эти возможности. Вы даже не обновляете свою страницу в Facebook! Квинт, именно об этом шла речь в нашем докладе. Мы говорили о том, что люди с удовольствием вложат средства, чтобы приобщиться к чему-то хорошему. Чему-то важному. Но для начала нам нужно, чтобы все узнали о существовании Центра. Нам нужно, чтобы люди прониклись его заботами.

Он бросает на меня быстрый взгляд. Никаких признаков смягчения.

– Нам ?

Я хмурюсь, улавливая намек на то, что меня он не считает частью этой команды, этой семьи .

– Тебе. Твоей маме. Этим волонтерам. Я лишь хочу помочь.

– Конечно. Потому что ты готовила доклад по экотуризму. – Он склоняет голову набок. – Напомни, какую оценку ты получила?

Я рычу. Это удар ниже пояса, и я чувствую, что он мстит мне за замечание об орфографии.

– Я получила плохую оценку не потому, что не владею материалом, – шиплю я сквозь стиснутые зубы. – Я получила плохую оценку, потому что… – Мое внимание возвращается к группе морских львов. Они плещутся в воде, но, как только ловят мой взгляд, один из них выскакивает наружу, и через несколько секунд остальные бросаются следом за ним на палубу бассейна. Пожалуй, это самая умилительная версия игры «Следуй за лидером».

Я сглатываю.

– Потому что не знала, что это необходимо, – слышу я собственный голос. – Я знаю, как наша община может заработать на экотуризме, просто… в докладе не смогла объяснить, почему это важно. Почему эти животные и среда их обитания так много значат.

– А ты действительно думаешь, что они много значат? – Он ставит щетку на дно бассейна и опирается на рукоятку. – Скажи честно: считаешь ли ты спасение этих животных достойным делом? Или это просто еще один пункт в твоем списке достижений? Приятное дополнение к резюме Пруденс Барнетт?

У меня вырывается стон разочарования.

– Послушай. Я не собираюсь лгать и говорить, что мне все равно, будет это в резюме или нет. Но в данном случае, если я добьюсь успеха, то и ты тоже. И твоя мама. Неужели ты не можешь позволить мне хотя бы попытаться?

– Я уверен, что не смог бы остановить тебя, даже если бы захотел.

– А зачем тебе это? – Мой голос снова взвивается. Я не хочу кричать, но, черт возьми , неужели он не может дать мне хотя бы шанс? Меня так и подмывает вырвать у него из рук эту щетку и врезать ему по лбу.

Он шумно выдыхает через нос и пропускает мой вопрос мимо ушей. Отбросив щетку в сторону, он берет шланг и начинает ополаскивать маленький бассейн.

Проходит вечность. Он трижды промывает емкость, прежде чем выключить воду и снова взглянуть на меня. Я все еще киплю, впиваясь пальцами в бедро. Но он, по крайней мере, кажется, успокоился.

Я даже не смею надеяться на то, что мне удалось его убедить. И, только когда понимаю, что это произошло, начинаю задаваться вопросом, почему вообще так распиналась перед ним. Это учреждение его матери. И только ее мнение имеет значение.

С другой стороны, не могу же я постоянно сражаться с Квинтом. Может, он мне и не нужен, но, конечно, будет проще, если он присоединится.

– Хорошо, – наконец говорит он глухо, и я чувствую, что ему нелегко пойти на такую уступку. Но мне плевать. Мне уже гораздо легче.

– Я выслушаю тебя, – продолжает он. – Но не сегодня. У нас завал с работой.

– Отлично, нет проблем. Пойду, надену фартук, а потом помогу… с уборкой. Или с чем там еще?

На его щеке дергается мышца.

– Может, поговорим об этом, – я встряхиваю папку, – завтра? Я имею в виду, чем скорее мы начнем, тем лучше. Верно?

Он вздыхает. Тяжело, почти как в мелодраме.

– Да, прекрасно. Жду не дождусь.

В «Энканто» имеется то, что Карлос гордо называет «патио». На самом деле, это всего лишь три маленьких столика на огороженном участке тротуара вдоль фасада кафе, где можно провести время, наблюдая за прохожими. Здесь я и сижу, поджидая Квинта. У меня с собой моя папка и куча новых материалов, в основном, онлайн-презентации, статистика и отчеты других некоммерческих организаций, которые я нашла в Интернете. Я обнаружила даже благотворительный фонд по исследованию рака с годовой прибылью почти в миллиард долларов. Зарплата руководителя составила почти два с половиной миллиона долларов! Не то чтобы я надеюсь хотя бы приблизиться к таким цифрам, тем более за одно лето, но приятно знать, что такое возможно. И вообще это вдохновляет, когда видишь, насколько щедрыми могут быть люди и как при их финансовой поддержке можно изменить мир к лучшему.

Ну, не то чтобы мы вылечили рак. Но я полагаю, что благотворительная организация сделала хоть что-то стоящее со всеми этими деньгами.

У меня все готово к встрече с Квинтом – бумаги аккуратно разложены, маркированный список вопросов под рукой. Я смотрю на часы. Мы встречаемся в полдень. Я пришла на пять минут раньше.

Ко мне подходит официант, и я заказываю газированную воду и несколько тостонов – фирменную закуску Карлоса и коронное блюдо пуэрториканской кухни. По сути, это плантаны – овощные бананы – раздавленные, обжаренные и подсоленные, и они просто бесподобны. Хрустящие снаружи, нежные внутри. К тому же Карлос подает их с соусами чимичурри и чипотле с майонезом, и у меня слюнки текут при одной только мысли об этом. Мы с Джудом обычно берем отдельные порции, потому что тостоны слишком хороши, чтобы ими делиться.

Я подумываю заказать что-нибудь и для Квинта, но это может показаться странным, поэтому я не решаюсь. Официант уходит. Я снимаю солнцезащитные очки и краем юбки оттираю пятнышко. Возвращая очки на нос, я откидываюсь на спинку стула и расслабляюсь в ожидании.

Туристический сезон еще не развернулся в полную силу, но в городе уже царит оживление, не то что пару недель назад. Владельцы магазинчиков и сувенирных лавок стирают пыль со своих товаров, моют витрины, выставляют на тротуары стеллажи, набитые прошлогодним барахлом, заманивая прибывающих покупателей вывесками ТОТАЛЬНАЯ РАСПРОДАЖА.