Тимофей Царенко - Полимерные крылья [СИ]

– И грузить лишними вопросами не будут, – я кивнул, – логичный план.

– Ага, а еще модули эти горят. Я соберу ящик похожий, мы его спалим. Чтобы было что показать. Давид встал с дивана и взял палку. Ею он стал тыкать в темные углы.

– А если в него лазером посветить? – я предложил идею. Про термооптический камуфляж я знал из фильмов.

Давид почесал в затылке и уважительно кивнул.

Просветили мы всю комнату дважды, все больше путаясь. Робота не было.

– Слушай, Давид, а может он сбежал? – я еще раз оглядел комнату и пощелкал фонариком.

– Да куда он сбежит, он же не… – Давид подумал. – Блин, я же как раз к нему приделал модуль поиска всякой фигни!

– И как ты собираешься искать невидимого робота в термокамуфляже? – Эльза расхохоталась.

– Соберу радар! – нахмурился парень.

– Ага, активный. Слушай, Мех, ты, конечно, умный, но до Умника тебе далеко. Радар он собрать хочет. Ага, активный. Угадай, кто тут раньше будет, твой батя с ремнем, твои братья или служба контроля? – о том, что в городе можно, а чего нельзя категорически, глава банды «Листопад» знала лучше всех в поселке.

– Да блин… – Давид расстроился.

– Подожди пока батарея сядет, – я попытался успокоить механика.

– Да я ему функцию автоподзарядки поставил. Он будет пастись у розетки, – Мех еще раз, для острастки, потыкал лазерным лучом по углам.

– Ловушку ставь. Капкан. Намажь энерговод пеной. Влипнет.

– О, слушай, мысль! – Давид обрадовался так искренне, что я не удержался и хмыкнул.

– Благодарить и ботинки лобызать потом будешь, пойдем на твою кухню, иначе Рыжий сейчас глодать обшивку дивана начнет.

– Это искусственная кожа. Пойдемте пиццы пожрем, там мама напекла.

В компании печального Давида мы прошли на кухню.

Кухня их тоже внушала. Матушка Давида в свое время выпросила у его же батюшки натуральную дровяную печку. С учетом, что открытое пламя на Барселоне-17 могло призвать пожарную машину, авантюра с печкой вышла рискованной. Трубопровод от печки шел спиралью и затем дым продувался через ванную с водой насосом-нагнетателем.

Так вот, в этой печке мама Давида готовила самую вкусную выпечку в нашей колонии.

Ушлый механик какое-то время успешно приторговывал пирожками. Потом его мама об этом прознала и перспективный канал у сына форменно отжала. Пикантности добавлял известный мне факт, что Мех просто-напросто не предложил маме достаточную долю. И эта милая пухлая женщина пошла на рейдерский захват схемы.

Так что мы снова жрали пиццу. Точнее, все просто кушали, а я проглотил половину, под сочувствующие взгляды приятелей.

– О, народ, жрете? – в комнату вошел Ариэль, брат Давида. Ему перевалило за тридцатник и в этом году у него родился уже свой сын. Ариэль отвечал за ремонт снаряжения «Бурильщиков». Да, странная работа для космической станции, но эти ребята занимались тем, что прокладывали подземные тропы. Их работа осложнялась тем фактом, что «брить» станцию можно было в максимально безопасных местах, без серьезных нарушений силового каркаса или повреждения магистралей.

– Ага. И вынашиваем планы по тому, как заработать сразу много денег, – отшутилась Эльза.

– Это вы зря, – хохотнул Ариэль и взял курс на остатки пиццы.

– Почему? – Эльза икнула и взяла со стола сок.

– Потому фто мама Дафида потом до ифтерики доведет, – бородатый лохматый техник наконец прожевал кусок и начал пародировать маму. – Ты бы, сынок, присмотрелся, она девочка хозяйственная и деньги зарабатывать умеет. А какие красивые детки у вас получатся!

Эльза подавилась соком и он потек из носа девушки.

Мама Давида была из религиозных традиционалистов, чуть ли не из Неомнишей. Она верила в четкие гендерные роли людей и насаждала свои идеалы со всей беспардонностью городского асфальтоукладчика. Каким ветром ее занесло под крыло мамы, для меня остается загадкой, но сейчас правда жизни выглядела так: Марта Кац, мама двенадцати сыновей и пары дочерей была просто счастлива. И всерьез нацелилась на роль Матриарха, с сотней внуков. Внуков, на текущий момент, было всего трое, но эта милая женщина настрой имела решительный и на младших Кацев оказывалось нешуточное давление. Мы за это Давида не слишком сильно дразнили, уж больно жутко выглядела, временами, его мама. Меня, кстати, не дразнили по тем же соображениям, хотя, если начистоту, я бы с Давидом поменялся.

– Ладно, я на минутку забежал, а то дома только салатики. Они у меня вот где сидят, – Ариэль стукнул по бородатой шее. А тут с колбаской, в три слоя. Мамина… Ладно, бывай, банда. Мне еще надо кой-чего из мастерской захватить.

Ариэль так же стремительно покинул кухню, как и влетел сюда минутой ранее.

– Вот знаете, народ, что прикольно? Вопрос масштабов, – я озвучил интересную мысль.

– А подробнее? – уточнил Давид и схватил еще один кусок с тарелки. Нет, серьезно, тетушка Марта готовила метровую пиццу, сразу на все многочисленное семейство. У нее даже название было: «Пицца Ворончелло». И если быть с Давидом в хороших отношениях, он мог попросить приготовить другу на день рождения эту царь-пиццу в дровяной печи. Топливо, кстати, собирали со всего парка. Стратегическое сырье, так сказать.

– Ну вот вы смотрели эти фильмы с Земли? Какие у тамошней молодежи проблемы? Они себя в возрасте своих родителей представить не могут. Для них люди за тридцать уже если не старики, то близко. А у нас что?

– У нас много чего, но ты продолжай, – Эльза наконец привела в порядок лицо и вернулась к поглощению еды.

– У нас есть наши предки, им за две сотни многим. Мы легко себя в тридцать представим, и в шестьдесят, потому что для двухсотлетних мы все мальчики и девочки, – я активно жестикулировал. Так захватила меня эта идея.

– Я не понимаю, куда ты клонишь, – Звездочка долила себе сока.

– Ну, то есть, понимаешь, сколько лет длится молодость – это не какая-то постоянная величина. Она относительная! А, значит, что? Значит, теоретически, молодым можно быть и вечно. Главное, чтобы всегда был кто-то старше тебя!

Да, не самая уместная мысль в ситуации, когда у тебя взрывчатка на шее, но поделать с собой ничего не мог. Говорят, в моём возрасте у человека созревают те отделы мозга, которые отвечают за критическое восприятие. Не знаю, я не замечал.

– Короче, если у тебя есть предки на другом конце Солнечной системы, а желательно у самой границы гелиосферы, и лететь туда, к ним – вопрос не одного года, то они могут хранить твою молодость вечно, как эдакая филактерия! Это, ведь, блин, идеально! – я попытался облечь в слова свои надежды.

Только вот узнать мнение приятелей на этот счет я не смог. В комнату ворвался Ариэль. Он схватил Давида за ухо, и, кажется, поднял его в воздух. А, не, именно что кажется, это просто Мех так быстро встал вслед за ухом.