Владимир Аршуляк - Империя Щита Центавра. Неизвестная планета [СИ]

Они вновь ударили вместе. Квинцель успел заметить, что яркое пламя вырвалось из квадратного бугра на поверхности. Нестерпимая боль вибрации снова пронзила все его существо. То же самое испытывали Цулла, Юдэль, Ааль и Шаа. Пламя горело ярко, клубясь вытянутым кверху грибом. Жалящий лучами остроконечный шпиль упал на поверхность.

– Вон они копошатся и бегают вокруг своих странных построек, – получил Квинцель мысленное послание Ааля и Шаа.

Гроза утихала, энергетические заряды уменьшались, а с ними уменьшалась и энергия для следующего общего удара.

– Одновременно все, много раз, насколько хватит энергии урагана, бьем по ним, – Цулла призывал всех к действию.

И Квинцель, увлекаемый общим порывом, бил и бил в землю десятки раз по этим непрошеным пришельцам. То же происходило с Цуллой, Шаа, Аалем и Юдэлем. Квинцель замечал, что, падая и пытаясь спастись, чужие вновь и вновь пронизывали их своими жалящими уколами. Их было много, и они были очень неприятны. Превозмогая вибрации боли, молнии поражали землю до тех пор, пока любое движение в этом месте не прекратилось. Гроза тем временем совсем стихла, и молнии уже не имели энергии для ударов в поверхность земли, поэтому прекратили дальнейшее нападение. Квинцель вновь стал невидимым электрическим полем. Наблюдая за происходившим внизу, он отметил, что движения живых существ больше не было. Скорее всего, они все были уничтожены. И, когда ярость нападения и боль от их вибрационных разрядов прекратилась, он стал испытывать нечто похожее на сожаление от того, что они только что сделали.

– Мы поступили правильно, Квинцель, не сомневайся, – уверенная мысль Юдэля вырвала его из задумчивости.

Гроза тем временем совсем прекратилась, и ничто больше не напоминало о трагедии прошедшей ночи. Звезда стремительно поднималась над горизонтом, освещая планету ослепительным сиянием. Звездные лучи мгновенно высушили поверхность, не оставляя на ней следов ночного урагана. Только над поверхностью земли, исковерканной взрывами, поднималось облако смрадного дыма. Квинцель и другие видели, что на месте поселения пришельцев нет никакого движения. Из этого они заключили, что все существа уничтожены.

Квинцель и Цулла тем временем осмотрели место падения сбитого ими сигарообразного предмета. Он по-прежнему лежал уткнувшись передней частью в землю. Было хорошо видно, что его корпус разломился практически пополам.

– Нужно обязательно проверить, не осталось ли кого-то из пришельцев в живых, – почувствовал мысль Цуллы Квинцель.

– Мы понаблюдаем за этим аппаратом. Может быть, там и не было этих существ и мы больше с ними не встретимся.

Эта собственная догадка очень понравилась Квинцелю, и Цулла не стал возражать.

Следующие несколько дней не принесли Квинцелю и другим молниям никаких новых впечатлений. Их жизнь вернулась в прежнее безмятежное состояние радостного парения в пространстве.

Однако вскоре Квинцель вновь услышал тревожную мысль Цуллы:

– Мы с тобой ошибались, Квинцель. Там есть эти существа, они живы и в данный момент карабкаются цепочкой на поверхность холма недалеко от озера.

– Значит, я ошибался? И что же ты предлагаешь? – отправил свою мысль в пространство Квинцель.

– Закончить то, что мы начали, – услышал Квинцель мысли Юдэля и Шаа.

Квинцель некоторое время не отвечал. Он думал. Мысли веером проносились в его сознании. Наконец спутники услышали ответ Квинцеля:

– Не стоит атаковать их прямо сейчас. Эти существа могут не выжить на поверхности, и нам удастся избежать их неприятных ответных ударов, от которых у меня до сих пор очень неприятное чувство.

– Я согласен с Квинцелем, – все услышали мысль Ааля. – Скрыться у них не будет никакой возможности.

– Я предлагаю все же преодолеть все сомнения и неприятные воспоминания и ударить по ним в самую ближайшую грозу, – настаивал Цулла.

Квинцель колебался. Противоречивые чувства не покидали его. Но все же доводы Цуллы казались ему убедительными, и после некоторого раздумья Квинцель согласился с Цуллой:

– Я согласен: мы должны их ликвидировать. Пока же мы должны проследить за ними, и если они не погибнут сами, то их уничтожить.

В следующие несколько дней Квинцель отлично видел своих маленьких противников. Они спустились к озеру, на следующее утро долго пробирались через заросли полипов, а вечером все они видели их схватку с хищником. Квинцель, наблюдая за этим событием, не мог не отметить, что их маленькие противники обладают серьезными возможностями для выживания на их родной планете. Впоследствии, наблюдая за этими существами, Квинцель и Цулла все больше склонялись к тому, чтобы уничтожить пришельцев. Но, когда решение нанести удар было принято, те внезапно исчезли. Это вызвало огромное недоумение у хозяев планеты.

– Что могло произойти? – одновременно услышали мысли Ааля и Шаа Юдэль, Квинцель и Цулла.

– Их нет на поверхности. Если бы они были здесь, мы бы не могли упустить их из виду, это невозможно, – высказался Юдэль.

– Скорее всего, они погибли, – донес до всех свою мысль Цулла.

Квинцель, как всегда, некоторое время размышлял, затем отправил своим спутникам мгновенную мысль:

– Если они погибли, то это решает все наши вопросы. Если же они еще появятся, мы их обязательно обнаружим и уничтожим. В любом случае они обречены.

Квинцелю никто возражать не стал, все были с ним согласны. Однако, несмотря на принятое решение, чувства Квинцеля были неспокойны. Он ни разу не сталкивался с подобной ситуацией и потому, сам практически являясь бессмертным, испытывал отвращение к убийствам живых существ. В глубине своего бессмертного сознания он по-прежнему не мог простить себе совершенные действия, и то, что эти существа исчезли, давало ему надежду, что встречаться с ними больше не придется. Подумав так, он воспарил в бесконечное пространство, навстречу бескрайнему космосу.

Проснувшись утром, Уокер вспомнил мысли, преследовавшие его перед сном, о том, что Окслейд мог специально промедлить с выстрелом, но теперь, после сна, они показались ему лишенными всяких оснований. Окслейд, ничего не подозревающий о ночных мыслях Уокера, еще дремал рядом с ним, и его зеленое чешуйчатое тело мирно подрагивало во сне. Яркий утренний свет проникал в палатку, и Уокеру даже показалось на миг, что он не на планете, заброшенной в бездне космического пространства, а где-то на Земле, в туристическом походе, сейчас он почувствует дымок костра и запах приготовленной на нем пищи. В тот же миг он вспомнил, что все это совершенно нереально и никакого костра развести здесь невозможно.

За стеной палатки слышались громкие голоса. Громче всех выделялся голос Вилла Гаррелла. Уокер прислушался, но смог разобрать лишь отдельные слова. Гаррелл руководил описанием и фотографированием хищника, убитого накануне вечером. Уокер встал. Окслейд также открыл свои большие круглые глаза.