Владимир Аршуляк - Империя Щита Центавра. Неизвестная планета [СИ]

– Нужно уйти подальше в кустарники, здесь очень опасно, – сказал Хоу Лу.

Поднявшись на ноги и медленно покачиваясь, чтобы не потерять равновесие, Уокер двинулся вслед за всеми в глубь кустарниковых зарослей. Через несколько десятков метров растительность полностью укрыла людей от грозы. Внезапно Райан ощутил в голове странный шум. Вначале это просто усилился шум, который он ощущал с того момента, как очнулся. Постепенно шум перешел в волнообразный шепот, похожий на шипение пресмыкающегося, затем стал похож на отдельные звуки какой-то странной мелодии, словно в его голове кто-то пытался играть на разных, не связанных друг с другом музыкальных инструментах. Райан не мог понять, что с ним происходит и не сходит ли он с ума в этой атмосфере безумной далекой планеты.

– Уокер! – услышал он в то же время голос Окслейда. – У меня в голове какие-то странные звуки. Похоже, что кто-то загружает мне в мозг какую-то информацию.

По откликам астронавтов стало понятно: то же самое происходит с каждым.

Звуки в голове Уокера усилились, он стал различать отдельные слова, произнесенные на том самом языке, на котором они все общались:

– Мы – Квинцель, Цулла, Юдэль, Шаа, Ааль – властители этой планеты и многих миров во вселенной, обращаемся к вам с требованием. Этот мир принадлежит нам – чистому энергетическому разуму вселенной. Мы находимся везде, перемещаясь в пространстве и времени. Мы следим за вами с тех пор, как вы появились в пространстве нашей планеты. Каждодневные грозы – это проявление нашего разума в форме грозовых молний. Это мы сбили аппарат, на котором вы появились из космоса. Это мы уничтожили таких же, как вы, пришельцев в том месте, куда вы сейчас направляетесь, за то что они разрушали нашу планету, копали землю, проникали в наш разум своими неприятными и болезненными излучениями. То же самое будет и с вами, если вы немедленно не покинете нашу планету. Мы вас предупредили на вашем родном языке. Это говорят: Квинцель, Цулла, Юдэль, Шаа, Ааль как представители разумной энергетической расы.

Голос в голове Уокера прекратился, как будто кто-то выключил радиопередатчик. Мысли путались, голова была словно чугунная. Он смотрел ничего не видящим взглядом по сторонам и не мог понять, что с ним только что произошло. Судя по ошеломленному виду его спутников, те же самые чувства испытывали и они. Сколько продолжалось это состояние, Уокер не помнил. Из оцепенения его вывел голос Бола Фозона:

– Райан, очнись! Ты слышишь меня? – Капитан потряс Уокера за плечи.

– Я слышу тебя, Бол, прекращай, а то и так голова раскалывается, – с усилием проговорил Уокер. – Что это было? У меня такое чувство, что я схожу с ума от этого размеренного голоса в голове.

– Я сам в шоке, Райан, – проговорил Бол. – Я так же, как и ты, сидел, не в силах слова вымолвить. Хорошо, что Окслейд оказался самым выносливым среди нас. Сначала он меня вытряс как грушу, потом мы с ним вместе растолкали остальных.

– А почему Окслейд самый выносливый? – спросил Уокер.

– Потому что, Райан, он сотрудник секретной службы, ты разве забыл? Он проходил специальную психологическую подготовку для самых нестандартных ситуаций, связанных с мысленным воздействием. Ты еще ничего, Райан, а вот матросы до сих пор лежат ничком, упали как подкошенные. Гирр Фаль выводит их из шока, ставит им противошоковые уколы. Всем нам и себе он уже вколол транквилизатор.

В это время раздался сокрушенный голос Окслейда:

– Теперь мы знаем, что мы не одни на этой планете. У нас есть очень могущественные враги, а база Империи уничтожена. Теперь понятно, откуда было это странное чувство, что кто-то пытался проникнуть в мой разум, этот шумовой фон, мешающий предсказывать цепь будущих событий, это странное покалывание в висках при сеансах. И как же я сразу не догадался, что все это значит!

– Да, ситуация резко изменилась, – вступил в разговор Гирр Фаль. – Теперь нам нужно крепко подумать, как быть дальше.

Мысли Уокера путались. Его мозг человека, привыкшего мыслить тесным мирком середины двадцатого века, пребывал в состоянии полного психологического смятения. Ко всем невообразимым чудесам этого мира будущего теперь добавилось еще и разумное электричество.

«Как же выбраться из сложившейся головоломки? – думал Уокер. – Еще и Окслейд вдруг заявил, что он якобы уже слышал присутствие этих существ. А если слышал, то почему сказал об этом только теперь? Может быть, это странное негуманоидное существо, так усиленно набивающееся ко мне в друзья, еще что-то знает? Почему ему нужно верить? Адмирал Астробо, главнокомандующий космическим флотом Империи, тоже не вызывал ни у кого подозрений, а в итоге оказался предателем. А ведь Окслейд медлил и с выстрелом в хищника тогда, на берегу озера. Очень странно все это…»

– Так, значит, нам объявлен ультиматум, – воскликнул Вилл Гаррелл, – чтобы мы немедленно убирались с этой планеты. Как бы им донести, что мы и сами мечтаем поскорее отсюда убраться. Вот только на чем? Они угробили наш звездолет, а теперь требуют убраться! Требуют они! Мы не летаем мгновенно в пространстве без звездолета. Да и базу они нашу уничтожили! Неужели там все погибли?

– К огромному сожалению, требование, как они выразились, хозяев этой планеты невыполнимо, и выбора у нас на самом деле нет, – сказал Бол Фозон. – Нам все равно нужно идти к базе Империи и выяснять обстановку на месте. Возможно, на базе кто-то остался в живых, или сохранился передатчик, или спасательная капсула. Трагедию на базе мы видели своими глазами, о ней нам не сообщили ничего нового, кроме того, что гроза была не природного происхождения. Да уж, ничего не скажешь, каких только невероятных жизненных проявлений мы не встречали во вселенной, но разумное электричество – это просто уму непостижимо! Одно понятно наверняка: теперь придется идти днем. Днем, как я понимаю, у наших всемогущих хозяев нет возможности на нас напасть, они могут сделать это только ночью, во время грозы. Поэтому нам нужно отдохнуть до рассвета и за ближайший день быстро дойти до базы. До нее осталось недалеко: миль десять или двенадцать. Да и местность в основном равнинная и безлесная.

Палатку решили не ставить, выбрали место, где было много растений, которые почти закрывали небо. До рассвета оставалось несколько часов. Как всегда, выставили часовых. Не снимая скафандров, астронавты легли на землю, надеясь немного поспать. Первым дежурил Хоу Лу. Когда все улеглись, он отошел шагов на десять-пятнадцать и занял наблюдательную позицию. Окслейд лежал на жесткой подстилке, но скафандр хорошо выравнивал поверхность и лежать в нем было комфортно. Окслейд не спал. Он внимательно смотрел на занявшего свой пост часового. Хоу Лу сидел на сваленном стволе иглообразного растения и, казалось, мыслями погрузился в свой внутренний мир, совершенно не обращая внимания на происходившее вокруг. Проходили минута за минутой, но ничего не менялось: Хоу Лу по-прежнему сидел в одной позе, опустив на грудь свою большую голову.