Жорж Ле Фор - Вокруг Солнца [litres]

Весело вскочив, путники вышли из своего убежища под нависшими скалами, огляделись кругом и – застыли от изумления.

Обширный остров, на котором они находились, претерпел за ночь поразительную метаморфозу: он превратился в какой-то плот, не более квадратного километра величиною, плававший в безбрежном океане. Высокий пик, горы и холмы исчезли без следа.

– Где мы?! – в один голос воскликнули все, обращаясь к седому руководителю.

Ученый развел руками.

– Возможно только одно объяснение, – проговорил он. – Очевидно, остров Снежный, прозванный так земными астрономами за вечные снега, покрывающие вершину его пика, был не что иное, как огромная льдина, примерзшая к самому дну океана Кеплера и лишь на своей поверхности покрытая почвой. Вчерашнее землетрясение оторвало остров от его основания, а может быть, разбило его на несколько частей. На одной из частей мы, вероятно, и находимся.

– Что же будет с нами?

– Не знаю!

Веселое настроение как рукой сняло.

– Э-э-э, да полно вам! – воскликнул, наконец, Сломка, видя огорченные лица. – Ведь не для того же мы в самом деле перенесли вчерашнюю передрягу, чтобы сегодня погибнуть. Сейчас мы постараемся определить, где мы находимся, куда несет нас, и с какой скоростью плывет наш остров, а там легко будет вычислить, скоро ли мы пристанем к твердой земле.

– Но я… мне очень хочется кушать! – робко заметила Елена, едва державшаяся на ногах.

– Я умираю от голода! – заревел Фаренгейт. – Я готов сожрать теперь самого себя!.. Понимаете ли, черт побери?

Сломка улыбнулся и вытащил из бокового кармана фляжку, наполненную питательным экстрактом. Увидев ее, американец с жадностью кинулся к драгоценной бутылке, но инженер остановил его.

– Нет, так не годится, сэр Фаренгейт, – хладнокровно произнес он. – Ведь вы знаете, как опасно принимать сразу большое количество пищи на голодный желудок?

Американец недовольно заворчал, но Сломка не обратил на это ни малейшего внимания.

– Видите ли, – продолжал инженер, рассматривая на свет содержимое стекляшки, – тут около шести дневных рационов, то есть, говоря иначе, если мы будем истреблять по одному рациону в сутки, то через 24 часа у нас не останется почти ничего. Поэтому я предлагаю пить экстракт по половине рациона в сутки, благодаря чему наше питание будет обеспечено на вдвое более продолжительный срок.

– По полурациону! – воскликнул американец. – Да я готов один проглотить все! Мне половины рациона мало!

– Как угодно, – пожал плечами Сломка. – Можете использовать и полный рацион, но тогда на завтра у вас не останется ничего.

– Ну, давайте! – согласился американец, протягивая руку к фляжке.

Сломка отвинтил маленький стаканчик, заменявший пробку фляги, налил экстракта и подал Елене. Затем фляжка, каждый раз вновь наполняемая, обошла всех путешественников.

Через несколько минут все почувствовали благодетельное действие питательной жидкости и повеселели. Старый ученый вместе со Сломкой принялись определять высоту Солнца над горизонтом, чтобы затем вычислить широту и долготу, на которых находилась льдина; Гонтран завязал оживленную беседу со своей невестой, а Фаренгейт, улегшись на почву лицом вверх, замурлыкал какую-то песню. Скоро ему, однако, это занятие надоело и, он, вскочив, подошел к инженеру с вопросом:

– Ну, что?

Мы находимся около 20° южной широты и 30° западной долготы, считая от меридиана города Света. Ветер несет нас на юго-запад.

Фаренгейт несколько минут стоял молча, потом вдруг повернулся и мерным шагом отправился кругом плавучего острова. Обойдя его, он взглянул на свой хронометр, вновь лег в прежней позе, время от времени вынимая часы. Через некоторое времени он повторил свою прогулку и, кончив ее, с беспокойством вскричал:

– Я так и знал!

– Что такое, сэр Джонатан? – спросил его профессор.

– Наш остров уменьшается с каждым часом! Он, видимо, тает под лучами Солнца.

– Но почему вы так думаете?

– Час тому назад, обойдя его кругом, я насчитал 2520 шагов, а теперь только 2400 с небольшим.

– Но ваш способ измерения… – начал было Сломка.

– Извините, пожалуйста, – перебил его Фаренгейт. – Я десять лет был скваттером на землях Дальнего Запада и научился измерять землю шагами. Мой шаг – ровно девяносто пять сантиметров, ни больше, ни меньше.

Впрочем без всякого измерения было видно, что окружность плавучего острова уменьшается с каждым часом. Поминутно подтаявший берег осыпался в воду. Даже находчивый Сломка стал в тупик перед этой новой опасностью.

– Ну, – проговорил он, наконец, пожимая плечами, – пусть будет, что будет! Отвратить катастрофу все равно не в наших силах! Будем ждать ночи, когда Солнце скроется и таяние прекратится. А тем временем, авось, нас и принесет к какому-нибудь берегу.

Медленно протянулся этот день. Один Сломка имел настолько духу, чтобы, как ни в чем не бывало, заниматься своими бесконечными вычислениями. Остальные угрюмо следили, как разрушается мало-помалу их последнее убежище.

Наконец, после томительных часов тоскливого ожидания, дневное светило стало тонуть в далекой глади океана. По вычислениям инженера выходило, что остров подвинулся за сутки к юго-западу на пятьдесят миль; но зато окружность его уменьшилась в ужасающей пропорции: к ночи она равнялась не более 200 шагам.

На следующий день, с восходом солнца, всех разбудил радостный крик поднявшегося первым Гонтрана.

– Берег! Берег!

И действительно, на далеком западе чуть заметно виднелась полоска отдаленного берега.

– Да, это берег! – согласился инженер.

– Мы спасены! – громко закричал Фаренгейт.

– Погодите еще радоваться, – остановил его профессор. – Нас отделяют от берега, по крайней мере, сорок километров, а кто знает, в состоянии ли наша льдина пройти такое расстояние? Солнце сейчас опять начнет разрушать ее.

И на самом деле, по мере того как берег – это был континент Секки – становился яснее, ледяная гора таяла в поверхности и с краев. К полудню почти весь слой почвы сполз в море, и путешественники едва держались на скользкой ледяной поверхности, а между тем расстояние, отделявшее льдину от берега, было не менее двадцати километров.

– Придется пуститься вплавь! – заявил Фаренгейт.

– Ни я, ни Елена не в состоянии проплыть и километра, – мрачно отвечал профессор.

– Нельзя ли как-нибудь ускорить ход этой проклятой льдины? – предложил Гонтран.

– Как же?

– Устроить, например, из нашей верхней одежды парус.

– А где мачта? Где рея? Чем сшить одежду?

– Постойте, – заявил Сломка, – у меня есть маленький план. Но сначала подкрепимся немного.

Инженер раздал своим спутникам остатки питательной жидкости.