Андрэ Нортон - Королева Солнца: Аварийная планета [сборник litres]

– Тогда приступаем! – объявил Джелико.

Дэйн смотрел, как выходят капитан и другие, и думал: «У Старика и доктора Коуфорт нет той пси-связи, о которой говорил Тау, но у них явно есть что-то не хуже».

Впрочем, взглянув в желтые глаза Туе, он на время забыл думать про доктора и капитана. Ее гребень был поднят под таким тревожным углом, какой он до этого видел только раз, и она спросила:

– Пираты – те, другие?

– Может быть, – неохотно отозвался Дэйн, будто его ответ мог сделать угрозу реальной. – Надеюсь, нет. Хотя целанит редок и притягивает воров – как легальных, вроде Флиндика и его банды на Бирже, так и нелегальных.

Он снова подумал о целаните как главной составляющей запрещенного катализатора, питающего коллоидные бластеры, и слегка вздрогнул.

– Они погонятся за нами на планету?

Дэйн улыбнулся:

– Вряд ли. Вспомни о гравитации, Туе. Это не то что заглянуть в гости и уйти, когда тебе надоест тяготение. Посадка на планету требует уйму горючего, и еще больше уйдет на подъем, когда мы загрузимся.

– Я понимаю горючее, моя, – сказала она. – Потому мы не идем вниз два корабля?

– Верно. У нас его будет слишком мало, если только Штоц не сумеет и обработать руду, и создать катализатор для двух тяжелых целанитовых элементов. А у нас может не хватить ресурсов для того и другого сразу. В любом случае, если на нас нападут, то не на планете – там это куда труднее. Удар попытаются нанести здесь – скорее всего, когда мы будем входить в гравитационный колодец или выходить из него.

Она кивнула:

– Тогда корабль уязвимый.

– Верно.

– Если это пираты, то они не слишком сильны, – заметил сзади Ван Райк. – Иначе они сами добывали бы руду на планете.

– Либо напали на нас, – донесся спокойный голос Вилкокса, допивавшего «грушу» джакека.

– Скорее всего, это Служба изысканий или независимые разведчики, – убедительным голосом гнул свое Ван Райк, глядя на Туе. – Имеет смысл соблюдать осторожность. В конце концов, они же не знают, кто мы, – ведь мы тоже можем оказаться пиратами, ищущими корабли для захвата.

Гребень Туе вопросительно склонился на сторону, и глаза ее стали менее напряженными, пока она это обдумывала.

Ван Райк тронул ее за плечо:

– Я думаю, самая большая трудность, которая тебя ждет, – это привыкнуть к весу.

– Какому еще весу? – пошутил Кости, нависая над маленькой ригелианкой. – При таком весе она даже там будет парить.

– Ага, – буркнул Али от выхода. – Она даже там будет сидеть на потолке и грызть свои хрустики.

– А остальные будут набивать себе шишки, думая, что мы еще в невесомости, – подхватил Вилкокс, улыбнувшись Туе.

Туе слышала, как они шутят. Она знала, что это шутки, хотя слова были вроде бы несмешные. Ей нравилось, как люди шутят, потому что приятно было, когда они улыбаются и смеются. Наверное, вход в гравитационный колодец не так уж и страшен, если они шутят, а они ведь знают, они уже туда входили много раз.

– Я парить не буду, моя нет, – сказала она Карлу Кости, когда они пошли к выходу. – У меня есть масса! – Она стукнула себя в грудь. – Значит, у меня будет вес!

– Но не много, маленький грузчик, – сказал великан, смеясь и по захватам выходя на руках на палубу. – Очень не много!

– Какая бы ни была масса, а ее пора пристегнуть, – заметил Ян. – Кажется, приключение начинается. – Он посмотрел на Дэйна, его белесые брови приняли другую форму, и Туе поняла, что это означает перемену настроения. – Счастливого пути, мальчик. И тебе тоже, Туе.

Он и остальные уходящие на «Полярную звезду» надели скафандры и вскоре уже летели на ранцевых двигателях вдоль троса к другому кораблю. Туе наблюдала за ними на экране грузового отсека. Когда они добрались и Рип Шеннон отдал приказ расцеплять корабли, Дэйн отдал Туе управление.

Затем пришло время ложиться в амортизационные кресла. Туе это не понравилось: она очень хотела остаться возле консоли, где все было видно.

Дэйн мотнул головой:

– Туе, это не будет так, как в гимнастическом зале тяжелой гравитации на Бирже. Залезай в кресло. Я бы не хотел, чтобы ускорение застало меня без защиты, а я ведь с Терры.

Туе попыталась скрыть разочарование и навернула на себя сеть, как на тренировке. Когда она была готова, она вновь взглянула на консоль суперкарго, подумав, как связаться с пилотской консолью Рипа, чтобы смотреть, как будет происходить посадка.

– Вот здесь, Туе, – вдруг сказал Дэйн, пробежав пальцами по клавиатуре консоли своего кресла, и экран Туе засветился.

Она с удовольствием отметила, что ее желание удовлетворено.

Она бросила быстрый взгляд на Дэйна, вспомнив о пси-связи. Он прочитал ее мысли? Но ведь она ничего не ощутила, да и Дэйн вел себя не как человек, читающий чужие мысли. Она подумала о пси-чувствительности в своей клинти и покачала головой. Дэйн не прочел ее мысли – он почувствовал, что она хочет. Значит, он начинает узнавать Туе.

Довольная, она устроилась в кресле и стала смотреть на свою консоль. На какое-то время она забыла обо всем остальном – так увлекательно было смотреть на яркую графику дисплея, вызывать показания приборов и различные изображения, не обращая внимания на короткие скачки ускорения, которые мягко бросали ее туда-сюда, будто мячик на резинке; Момо когда-то соорудил такой из растяжимых грузовых строп, найденных в давно забытом ящике в сердце Оси вращения, ее бывшего дома на Бирже.

Тут она увидела, как напряжен Рип Шеннон. И ее тело тоже бессознательно напряглось в ожидании чего-то. Но ничего не случилось – по крайней мере, сразу. Только Гесперида IV на главном экране становилась все больше и больше, моменты ускорения повторялись все чаще и резче. И эти рывки происходили на фоне постоянного ускорения, которое выматывало ее внутренности. Все было совсем не так, как плавное переключение адаптационных режимов на борту «Полярной звезды». Чувство у Туе было такое, будто она съела слишком много сладких орешков даддатик и они пытаются зарыться в желудок все глубже и глубже, что было ужасно неприятно.

И тут планета резко качнулась и превратилась из большого шара во что-то огромное и опасное далеко внизу, что-то засасывающее, и Туе впервые в жизни испытала головокружение. И она становилась все тяжелее и тяжелее.

Теперь слышался звук, будто работал огромный перегруженный вентилятор, визжа и завывая. Она медленно пощелкала по клавишам, и пальцы были как налитые плоды поапи, но все системы корабля, которые ей были видны, давали зеленый сигнал, только вот корпус нагревался.

– Воздух становится плотнее, – донесся голос по трансляции. Джаспер – вот кто это. Голос его звучал по-другому, только у Туе так болела голова, что не было сил думать, отчего так.