Андрэ Нортон - Королева Солнца: Аварийная планета [сборник litres]

– Обширная область высокого давления, – бесстрастно пояснил Рип. – Влетели в воздушную линзу. Будут еще.

Несмотря на свое жалкое состояние, Туе различила напряжение в знакомом мягком голосе, и это соответствовало позе Рипа и быстрым ударам его пальцев по клавишам консоли. Зато теперь она поняла загадки слов. Ветер! Она слышала звук, с которым обтекаемый корпус «Королевы Солнца» разрывал атмосферу Геспериды IV. И все ее инстинкты восстали против этого понимания, и что-то в мозгу твердило: пробоина!

Подавив панику, Туе просмотрела схемы корабля у себя на консоли, но все датчики показывали, что корабль пока не поврежден. Она подавляла чувство опасности, все время сглатывая. И это тоже было больно.

Время пошло фрагментами. Туе боролась с тошнотой. И еще хуже было от сознания, что придется снова через это проходить при взлете с планеты.

Экран посерел от облаков, несущихся мимо «Королевы». Туе видела лишь зеленоватую синеву и очень редко – серую поверхность моря далеко внизу, но радар показывал впереди гору.

– Это здесь! – воскликнул Рип. – Самый большой остров в цепи и самые богатые залежи целанита. И практически единственное место, где можно сесть.

– Если это затишье, – сказал голос Али, когда корабль затрясся под резким шквалом, – то мне не хотелось бы узнать, что здесь считается штормом.

– Мы на переднем фронте терминаторного шторма, который летит перед восходом, – медленно ответил Рип. Он был занят пилотированием. – Клянусь зубами Джонса! Посмотрите на эти молнии! Если по-умному сделать, мы успеем до его подхода спуститься и заякориться.

Это, как Дэйн сообщил Туе, была самая легкая часть спуска – корабль фактически летел. Сама посадка – дело похитрее.

Однако для Туе посадка оказалась мутной полосой страданий из резких рывков и тяжести, которая тянула каждую ее клеточку, и все в одном направлении, что бы ни делал корабль. Глаза так слезились, что она даже не видела экран и потеряла счет времени.

Потом финальный глухой толчок, и сила тяжести стала постоянной. Тут Туе и стало по-настоящему страшно. Тяготение планеты не выключишь, как псевдогравитацию корабля. Оно не прекратится, пока они снова не пройдут через этот ужас. С этой мыслью маленькая ригелианская полукровка и лишилась сознания.

В последний момент резкий порыв ветра дернул «Королеву», и Рип сел жестче, чем намеревался.

– Полное сканирование! – дал он команду по общему каналу, и соцветие окон на экране показало ответ Крэйга Тау из лаборатории.

Рип не убирал рук со штурманской консоли – двигатели вертикального взлета «Королевы» все еще работали, автопилот выравнивал высокий иглообразный корабль, компенсируя порывы ветра.

– Включить прожекторы!

Свет яркостью в миллионы свечей опоясал острый нос «Королевы», явив скрытую за бесстрастными показаниями датчиков бурную реальность. За спиной Рипа Дэйн вдруг вскрикнул:

– Туе!

Рип скосил глаза на грузовой отсек – автопилот держал устойчиво – и увидел, как Дэйн выбирается из-за своей консоли и бежит к Туе, которой почти не было видно в слишком большом для нее амортизационном кресле. Высокий Дэйн нажал красную кнопку медицинской помощи над креслом, склонился в изголовье, и его большие руки нерешительно застыли. Пока сумасшедший ветер не заставил Рипа вновь заняться «Королевой», он успел заметить, что Туе такая же серая, как противоперегрузочная ткань.

Интерком ожил, и на срочный вызов ответил Крэйг Тау.

– У нее гравитационная болезнь, – сказал Тау, глядя с экрана прямо ему в глаза. – Надо ее сразу стабилизировать, она в глубоком шоке, если я правильно понимаю. Можно перенести ее сюда.

Рип мог поклясться, что ощущает на себе взгляды Али и Дэйна. Было это просто признанием за ним ответственности капитана или переданные пси-связью чувства Дэйна?

– Рип? Давайте ее в лабораторию прямо сейчас. – Лицо Крэйга мигнуло и исчезло.

Рип развернулся в своем теперь стоящем прямо кресле:

– Дэйн, давай тащи ее. Али, возьми на себя дублирование ее консоли и монитора.

Экран связи с грузовым отсеком потемнел, и Рип вновь перенес внимание на главный экран. Он смотрел, что видно в свете прожекторов, а это было не много. Силуэты высоких деревьев, напоминающие тропические леса Терры. Постоянно вспыхивающие молнии высвечивали что-то вроде листвы, хотя деталей было не разглядеть. Шторм имел глубину всего несколько часов – при той скорости, с которой несся, он был для планеты не более чем линия шквалов, но радар показывал в нем самом какие-то дикие порывы ветра да еще зародыши будущих смерчей.

Но место приземления достаточно чисто, если Штоц не ошибся.

– Али, выводи боты растяжек, – скомандовал Рип.

Через секунду донеслись приглушенные удары катапульт с носа «Королевы». На краю светового круга показались приземистые формы восьминогих ботов, плюхающихся в грязь. Бот прошел несколько метров и присел, и трос, связывающий его с «Королевой», блеснул мокрой паутиной в лучах прожекторов. Вспышка света под брюхом бота заклубилась паром и брызгами во всех направлениях – бот взрывом ввинтил якорь в почву. Шлепнули взрывы еще под тремя ботами, расставленными по периметру от корабля, у Рипа клацнули подковки ботинок, и он вспомнил, что их надо размагнитить. Потом «Королева» скрипнула, и размах ее колебаний быстро уменьшился – лебедки натянули растяжки.

– Неудивительно, что Штоц так о них шумел там, на Кануче, – сказал Али. – До сих пор мне казалось, что это лишняя роскошь – вроде того что Макгрегори мог бы заказать для своей яхты.

– У него наверняка есть, – ответил Рип, улыбаясь и потягиваясь с облегчением. – Но Иоганн не из тех, кто ведется на блеск.

Через минуту открылся люк, пропустив Дэйна и Крэйга Тау.

– Она по-прежнему без сознания, но состояние стабильное, – объявил Тау, входя. – Это скорее психологический шок, чем физический, поскольку жизненные показатели у нее сразу пришли в норму. – Он угрюмо покачал головой. – Казалось, что она так легко адаптируется: со своими полыми костями и гибридной кальциевой системой она набрала неплохую костную массу. Не понимаю, в чем дело.

Рип кивнул. Он бросил взгляд на Торсона и увидел в основном желтую шевелюру. Дэйн уставился в палубу – верный знак мрачного настроения.

Потом он понял, что остальные молча смотрят на него, ожидая приказа.

Первым заговорил Тау:

– Мы заякорились и запечатались. Что говорят сенсоры?

– Гуманоидное инфракрасное и следы углекислого газа, масса на верхней грани человеческого размера, – ответил Али, и Тау перегнулся посмотреть на дисплей.

– Гуманоидное? – удивленно поднял глаза Дэйн. – Пираты? Высадились?